Александр Абердин - Три недели в Советском Союзе

Все понимающе закивали головами. Никому не нужно было объяснять, что первого февраля будущего года исполнится ровно тридцать четыре года с того момента, как Сергей Чистяков заступил на свою вахту. Профессор Альварес вздохнул и спросил:

— Серхио, чем ты займёшься, когда временная петля будет окончательно снята? Снова погрузишься в большой бизнес или займёшься глобальной политикой? По-моему тебе в самый раз начать формировать мировое правительство.

Энергично помотав головой в знак отрицания, Сергей, чуть не поперхнувшись виноградным соком, воскликнул:

— Упаси меня Бог соваться в политику, Хуан! Нет, вот уж чем-чем, а политикой я точно никогда не займусь. Ну, а если честно, мужики, то я предпочитаю пока что не загадывать. Спросите меня об этом первого февраля в полдень.

Пыль из двух вроде бы не таких уж и больших трещин экипаж «Мустанга» выкачивал целых две с половиной недели, совершив двенадцать рейсов, поскольку заполняли танки пылью всего за пятнадцать, шестнадцать часов, да, так и не смог выкачать её полностью. При этом в конце концов выяснилось, что это были самые настоящиё пыльные ловушки. Двенадцатый рейс они совершали с полупустыми танками, так как надвигалась пыльная буря и когда она через двое суток закончилась, выяснилось, что эти борозды тридцатиметровой глубины снова доверху заполнены пылью. В этот же день было принято решение не только построить рядом завод и склады, но и устроить ещё несколько сотен пылевых ловушек везде, где это только позволяли условия, то есть имелись каньоны с базальтовым дном, а в них недостатка не было и поэтому работы всем на Марсе снова прибавилось. Зато учёные быстро посчитали всё и сделали вывод, — если дело пойдёт так и дальше, то всего за семь лет пылесборщики смогут заскладировать не менее девяносто процентов всей марсианской пыли, этого одновременно и проклятия, и самого ценного из всего того, что красная планета могла дать человечеству.

Может быть ещё и поэтому новый две тысячи десятый год Сергей Чистяков встречал с такой радостью. Когда все их гости, наконец, разошлись, он обнял жену и с нежностью посмотрел ей в глаза. Та улыбнулась в ответ и они пошли в спальную, оставив в зале стол не убранным, а посуду на кухне не мытой. Алёнка, получив от Деда Мороза целый мешок подарков уже крепко спала, а потому ничто не мешало им заняться своими собственными делами. Ужу практически под утро Сергей, крепко обнимая жену, спросил её в полголоса:

— Юля, ты не замечаешь в нашей Алёнке ничего странного?

— Ты имеешь виду, Серёжа, что она спокойнее многих других детей и любит сидеть в саду одна глядя на воду? — Спросила его жена и сказала — А по-моему в этом нет ничего странного. Лично я в детстве тоже любила забираться на даче в виноградник и сидеть там одна. К тому же она не так уж и часто уединяется там, Серёжа, а когда играет с детьми, то ни чем от них не отличается. У нас растёт чудесная, замечательная дочь, милый.

— Которая значительно превосходит в своём умственном развитии всех остальных детей, Юлечка, а также обладает феноменальной способностью приручать любых животных и даже бабочки садятся ей на руку. — Задумчиво сказал Сергей и добавил полголоса — У нас не просто чудесная дочь, у нас удивительная, полная тайн и загадок дочь, любимая. Меня ничуть не пугают, а даже наоборот, радуют такие её странности. Просто я думаю, что мы с тобой должны сделать, чтобы дать ей возможность развить свои удивительные таланты и все способности.

Они несколько минут лежали молча, пока Юля не спросила:

— Серёжа, скажи мне, что тебя так тревожит? Ты весь прошлый год был какой-то сам не свой. Ты боишься, что с тобой что-нибудь произойдёт первого февраля?

С уверенностью в голосе, которая не должна была по идее не оставить у жены никаких сомнений, он ответил:

— Юля, поверь, первого февраля со мной не произойдёт ничего плохого. Что-нибудь плохое со мной могло произойти в любой из дней за все эти тридцать четыре года, но через меся действительно может произойти всё, что угодно, но только не со мной. Да, и вообще я не жду от этого дня ничего плохого.

Хотя он и старался говорить спокойным и уверенным тоном, жена всё же почувствовала наигрыш и сказала:

— Это ты только говоришь так, любимый. На самом же деле тебя что-то очень сильно гнетёт, хотя ты всё и скрываешь. Может быть ты поделишься со мной своими сомнениями? Не уверена в том, что я смогу тебе помочь, но ты хотя бы не станешь держать их в себе. Расскажи мне, что тебя мучает любимый?

— Мучает? — Переспросил Сергей и сказал — Да, пожалуй что и мучает, Юлечка. Понимаешь, весь последний год я действительно очень часто вспоминал все годы, что провёл в своём всё-таки прошлом, и чем больше думаю обо всём, тем больше нахожу странностей. Вот скажи мне, любимая, ты сама не находишь странным, что мне с такой лёгкостью удалось убедить во всём сначала генерала Столбова, дядю Виктора, затем Юрия Владимировича, вместе с ним Брежнева? Знаешь, я конечно уже в то время имел довольно большой опыт ведения переговоров, но при этом не следует путать чисто коммерческие переговоры с разговором на такие темы. Сейчас я иногда задумываюсь над тем, кем был я и кем Андропов, и начинаю понимать, что всё у меня с ним прошло как-то подозрительно гладко. Является в Москву какой-то хрен с горы, суёт ему под нос здоровенный телек и начинает показывать страшные картинки, после чего Андропов, обладавший огромной властью, поплыл, как кусок сливочного масла на горячей сковородке. Что-то здесь не так, любимая. Да, Юлька, если мы с тобой уж заговорили на эту тему, признайся, я что и на тебя имел точно такое же влияние или нет?

Юля, прижавшись к мускулистому, крепкому телу своего мужа, которому ну никак нельзя было дать шестидесяти трёх лет, а максимум тридцать три, счастливо улыбнулась и ответила:

— Серёжа, единственное, в чём тебе всегда удавалось меня убедить с полуслова и с одного единственного прикосновения и даже взгляда, это в своей любви ко мне. Ну, а что касается всего остального, любимый, то ты уж извини, но как в молодости, так и сейчас я далеко не во всём с тобой согласна. Между прочим, милый, на меня никогда не действовала эта твоё восхитительное спокойствие и полная невозмутимость, ведь я знаю тебя совсем другим, весёлым, озорным, задиристым и жутко обидчивым. Это от кого угодно ты можешь скрыть свою обиду, но только не от меня. Хотя ты у меня очень отходчивый и быстро прощаешь людям все обиды, я-то хорошо знаю, как больно они тебя иной раз ранят. Да, тут я с тобой согласна, есть что-то вокруг тебя такое, что просто заставляет людей прислушиваться к тому, что именно ты им говоришь и понимать это, заставляет вдумываться в твои слова. Ты знаешь, а ведь у тебя очень яркая золотая аура и иногда я вижу её, особенно когда ты разговариваешь с кем-либо незнакомым тебе на очень важные темы. Не знаю, может быть это всего лишь бред влюблённой в тебя женщины, Серёжа, но тогда ты весь словно светишься, будто стоишь под ярким фонарём. Серёж, я наверное говорю сейчас глупости?