Андрей Мартьянов - Время вестников

– Помилуйте, да зачем? – пожал плечами мессир де Гонтар. – Разве что… если вы очень попросите…

«Ты совершаешь ошибку. Ты знаешь, кто – вернее, что он такое. С ним нельзя заключать сделок. Даже если кажется, что иного выхода нет».

– Я не знаю… Просто попросить? – в отчаянии цепляясь за последнюю соломинку, промямлил германец. – И только?

Дьявол обернулся к обер-лейтенанту фон Райхерту – медленно, очень медленно – и пристально, очень пристально посмотрел на него. Зрачки Мессира были, как два провала в ночь. Их взгляд леденил и обжигал одновременно. Глядя в них, Гунтер ощутил головокружение, резкое и внезапное – и поспешно отвел взгляд.

«Тогда в Нормандии ты не боялся встречаться с Ним взглядом», – укоризненно напомнил внутренний голос. Совсем тихий голос.

«Тогда в Нормандии все было иначе. И это было так давно…»

– Так вы – пр о сите? – вкрадчиво осведомился де Гонтар.

– Я… Да.

– Идите за мной.

Он направился вниз по склону, по остаткам старой дороги. Гунтер, как привязанный, в нескольких шагах следовал за ним.

Идти пришлось довольно далеко – не меньше пяти миль, за пределы лагеря крестоносцев, туда, где людское мельтешение сходило на нет и начинались пустынные холмы в зарослях пожухлой и выгоревшей травы. Гунтер вскоре выдохся и отстал, де Гонтар же неутомимо шагал вперед, пока не скрылся за ближайшим холмом. Шумно пыхтевший германец вскарабкался следом, остановился на вершине – перевести сбившееся дыхание – и вдруг ошарашенно заморгал, не веря своим глазам.

Внизу, в длинной, узкой и на удивление ровной лощине стоял «Юнкерс-87». Зеленая краска на фюзеляже и крыльях моноплана изрядно облезла и облупилась, но на корпусе все еще были видны две счастливые семерки и белый щит-домблон, перечеркнутый алым крестом. Неподалеку от пикирующего бомбардировщика, сошедшего с конвейера в 1937 году, приткнулась открытая фура, запряженная двумя унылого вида коньками. Вокруг фуры суетилось с дюжину человек, скатывая по подставленным доскам нечто, похожее на огромную бочку, но тускло отсвечивающее металлом и снабженное плавниками-стабилизаторами.

«Это же бомба. Фугас SC-500, полтонны тротила, – Гунтер одурело помотал головой. – Бомба, оставшаяся в Нормандии… и мой самолет, брошенный в предгорьях Этны!»

– Вот, – не без торжества в голосе сообщил мессир де Гонтар. Стоя в десятке шагов впереди, он широким жестом рекламного агента указывал на «Юнкерс». – Ваше имущество. Пришлось изрядно потрудиться, доставляя сюда то и другое. Заметьте, никакой магии, но только щедрая оплата и людская предприимчивость!

– Вы что, и самолет перевезли сюда с Сицилии? – не поверил мессир фон Райхерт. – Без всякой магии?! А топливо?!

– Бензин пришлось позаимствовать в будущих временах, – первый вопрос германца франт в черном проигнорировал. – Также пришлось провести некоторый ремонт приборов – за полгода бездействия они пришли в небрежение. Но ничего, полет продлится недолго, и такой опытный пилот, как вы, наверняка справится с заданием.

– Заданием? Каким заданием? Ведь вы говорили…

Только что мессир де Гонтар был далеко – и вдруг возник прямо рядом с германцем, вплотную, склонился так, что Гунтер мог бы уловить на своем лице его дыхание… однако все, что он в этот момент ощутил, был внезапный холод, пронзивший все его тело от макушки до пяток. Беспощадные обсидиановые зрачки смотрели в упор, как два пистолетных ствола.

– Я говорил, что вы должны попросить , и вы попросили, – ровным голосом сказал де Гонтар. – Но я не говорил, что услуга будет бесплатной. Вы передумали?

– Что…

– Да или нет?!

– Да, черт возьми! Но что мне предстоит сделать?

Де Гонтар легонько, удовлетворенно кивнул и сделал пару шагов в сторону – отчего Гунтер испытал огромное облегчение.

– Вы должны в течение ближайшего часа поднять машину в воздух, – бархатистый и низкий голос де Гонтара внезапно приобрел бесстрастно-механическое звучание. – Некоторое время покружите в районе Акки над пустыней, дабы не привлекать излишнего внимания. Я позволил себе внести в конструкцию приборной панели вашего «дракона Люфтваффе» некоторые усовершенствования, так что в какой-то момент вы сумеете засечь появление вашей цели. Далее все просто и привычно – пров о дите бомбометание по указанной цели, разворачиваетесь и летите в сторону моря. Старайтесь держаться поближе к грозе – да, знаю, это опасно, но в данном случае необходимо. Вы увидите… скажем так, дверь с табличкой «Выход»… словом, не перепутаете. Направляйтесь туда – и обретете искомое. Правда, – он нехорошо ухмыльнулся, – теперь я не могу обеспечить вам прибытие в тот же час, день и год, из которых вы исчезли. Невозможно просто взять да вычеркнуть месяцы, проведенные вами здесь. Так что не обессудьте: доставка будет произведена в 14-ый день августа 1941 года, в окрестности города Хайфы. Как вы станете выкручиваться, какую легенду преподнесете встречающим – целиком и полностью зависит от вас.

– Да, но… я не понимаю… никакой магии… Выходит, самолет и бомбу уже везли сюда, еще пока я валялся без памяти у Мишеля в фургоне? Так вы что же… заранее все рассчитали?

– Скорее предвидел, – без улыбки сказал де Гонтар. – Глядя на эволюцию ваших взглядов на мир, это было несложно, а я предусмотрителен. Не будем терять время, господин обер-лейтенант. Задание вам ясно?

– Так точно… – что-то не давало покоя, грызлось, напоминало о себе, вылившись в почти забытое, уставное: – Разрешите уточнить – каков характер цели?

– Да какая тебе разница, солдат? – рявкнул де Гонтар с дьявольски знакомыми интонациями, и на мгновение Гунтер увидел перед собой – действительно увидел! – капитана Вернера фон Браухича. – Твое дело – вертеть штурвал и дергать рычаг. С остальным пусть разбираются политиканы! Ты – всего лишь винтик в государственной машине, так что приступай к исполнению своих обязанностей!

– Слушаюсь! – рявкнул обер-лейтенант, сознание которого внезапно выкинуло странную штуку. Век двенадцатый и век двадцатый перемешались между собой, вокруг была не Палестина, но расстилались бетонные плиты военного аэродрома около французского городка Бланжи-Сюр-Брель, и капитан эскадры StG1 раздавал подчиненным последние указания перед операцией «Орлиный налет». – Разрешите идти?

– Идите!

– Люди… – с непередаваемой интонацией, одновременно восхищенной и презрительной, протянул мессир де Гонтар, глядя вслед напряженно марширующему обер-лейтенанту германских ВВС. – Песок в жерновах, марионетки на ниточках. Твердят о своем праве на свободный выбор, а сами готовы продаться за миску чечевичной похлебки… В итоге они все равно оказываются в моих руках и свершают то, что нужно мне. Всегда. Так что счастливого вам полета, герр обер-лейтенант.