Андрей Мартьянов - Время вестников

– Первый совет лично тебе: сиди в обозе, не лезь под стрелы, – вполне серьезно начал мессир Гисборн. Зоэ оскорбленно дернула углом узких губ. Девице хотелось скакать в первых рядах, размахивая клинком и рубя врагам головы. – Затем я хотел бы уточнить, какими силами мы располагаем. Восхищенная твоим красноречием толпа – это замечательно. Только сотне овец при всем желании не забодать одного-единственного льва.

На высотах Халкидии что-то произошло. Меж широкими зубцами неосмотрительно высунулся высокий бородач в золоченом доспехе, но без шлема и что-то прокричал, грозя кулаком. Голос у него был низкий, схожий с ревом боевой трубы. Гомонившая внизу толпа оскорбительно заулюлюкала, число летящих в сторону врат камней и прочих метательных снарядов заметно увеличилось.

– Ага, – хищно прищурилась Зоэ. – Господь за нас! Тиран и узурпатор изволили прибыть! Теперь только бы не улизнул! Есть у него потрясающее умение, выходить живым из любой передряги.

– Это что, сам император? – Гай вспомнил визит в Палатий, сияющую обитель торжества установившихся за века ритуалов, выверенных до мелочей движений и жестко регламентированных фраз. Движущаяся статуя в золотом облачении ничем не напоминала мечущегося на стене человека. Рыжая девица закивала, и мессир Гисборн решил положиться на ее слова. Коренная уроженка Византии наверняка больше знает о правителе своей страны, чем заезжий чужеземец.

Проиграв словесную схватку – многотысячный ор с легкостью заглушил голос одного человека, пусть даже и императора – Андроник Комнин решил перейти к более понятным военным действиям. Ему подали короткий, сильно изогнутый лук, он натянул тетиву и несколько раз лично выстрелил в мятежную чернь, подступившую к стенам его жилища. Судя по взрывам хохота и презрительному свисту, меткость стрел базилевса оставляла желать лучшего.

Андроник отшвырнул лук, с исказившимся лицом выкрикнул что-то гневное и скрылся из виду. На стенах он больше не показывался и не пытался договориться с толпой, и дворцовая гвардия почти перестала отстреливаться – особенно после того, как подтащили сляпанный на скорую руку таран и для пробы ухнули им по первой из решеток. Старая бронза застонала, дрогнула, но выдержала. На головы атакующим посыпалось каменное крошево. Пристроенный на паре связанных вместе телег таран откатили назад, нацелив для второго удара… и тут картина, увиденная Гаем у стен Влахерны, повторилась с точностью до мелочей.

Защитники выбросили белый флаг, прокричав, что признают нового правителя и готовы перейти на его сторону.

В знак чего сейчас откроют решетки Халкидии.

«У них что, вообще не существует верности сюзерену? – в который раз безмолвно поразился мессир Гисборн, когда бронзовые преграды медленно поползли вверх, открывая бунтовщикам путь в запретные доселе сады и дворцы Палатия. – Только расчет и выгода? Эти люди рьяно поддерживают Зоэ, кричат ей славу и умирают за нее… но если завтра объявится новый претендент на престол? Посулит горожанам вольности и снижение налогов на десять лет вперед, и они столь же охотно переметнутся на его сторону? Им даже не придет в голову, что они предают того, за кем шли вчера. Предательство и измена для них не грех, не преступление, но освященный веками образ жизни. Такова Византия и царящие в ней нравы. Вряд ли кому-нибудь по силам изменить их».

– Ищите узурпатора! – горячо напутствовала вливающихся в распахнутые врата сторонников Склирена. – Обыщите все, не позволяйте ему нигде укрыться! Обнаружившие Комнина и его семейство первыми будут щедро вознаграждены, даю в том свое слово! Помните, они нужны живыми, для справедливого суда и возмездия!

Поперхнувшись собственными словами, девица грустно протянула:

– Признаться, я буду весьма и весьма удивлена, узнав, что хоть один из семейства Комниных дожил до нынешнего вечера… Добрые подданные Империи склонны вырывать дурную траву с корнем, и это правильно. Уцелевшие остатки поверженной династии – что змеи среди камней.

– У Андроника, как я слышал, есть совсем юная жена, взрослый сын с невесткой и внуки, – осторожно проговорил Гай. Первая волна бунтовщиков сгинула в распахнутом зеве Халкидии, и госпожа Зоэ, сочтя проход безопасным, совершала свой первый въезд в Палатий. Торжественностью и церемониалами сегодня здесь и не пахло – ее конь ступал, стиснутый со всех сторон рвущимися вперед горожанами. – Сам император и его наследник – да, не спорю, они представляют опасность. Но ты ведь не собираешься воевать с маленькими детьми?

– Необходимость вынуждает, – пожала узкими плечами базилисса Карвона. – Допустим, родственники Андроника скопом выразят свою покорность. Я их помилую и сошлю куда-нибудь с глаз долой. Они уедут в провинцию, затаятся там. Даже если у них достанет ума понять, что прошлое миновало, к ним рано или поздно начнут сползаться сторонники свергнутого правителя. Кому-то Андроник пожаловал чин, кому-то выгодную должность, кому-то – право сбора налогов с богатой фемы или приморского города… Лишившись прежних благ, они начнут подталкивать бывшее правящее семейство к мысли о том, как было бы славно учинить небольшой комплот против выскочки Зоэ. Поднести на празднике вина с отравой. Пристроить в ее окружение человека, который метнет ей кинжал в спину. Мануил, Комнин-младший – человек достаточно предприимчивый и сообразительный.

– Все равно мне это не по душе, – стоял на своем англичанин.

– Не будь таким твердолобым упрямцем, Гай! – тонкие брови сдвинулись, Зоэ начинала сердиться. – Неужто франкские правители поступают иначе? Разве династию Старых королей, Меровингов, не истребили до последнего человека?

– Не следуй дурным примерам, – достойно, как ему показалось, ответствовал Гай. – Иначе ты будешь отличаться от Андроника только тем, что он носит штаны, а ты – юбку. И тебя назовут Зоэ Кровожадной, убийцей младенцев.

– Новой Иродиадой! – невесело хохотнула девица. – Хорошо, мессир рыцарь, будь по-твоему. Проявлю непредусмотрительность и милосердие. Если младшие Комнины уцелеют и отыщутся, детишек я не трону. Отдам на воспитание в монастырь побогаче, пусть живут.

– И женщин тоже, – поторопился закрепить достигнутый успех Гай. Склирена небрежно отмахнулась узкой кистью в перчатке: «Поживем – увидим».

Судьба младших Комнинов ее больше не интересовала. Зоэ приняла решение, и ее вниманием всецело завладела новая личность. Вернее, личности. По меньшей мере дюжина гвардейцев в ярко-алых плащах, доспехах, похожих на римские, и позолоченных шлемах. Сомкнутой тесной группкой они вышли из недр сдавшейся Халкидии.

Алые Плащи направлялись прямиком к Зоэ и ее спутнику, прокладывая себе дорогу с легкостью ножа, режущего брусок свежего масла. Замешкавшиеся и оказавшиеся на пути горожане отлетали в стороны, успевая только вскрикивать и отругиваться. Англичанин вопросительно скосился на рыжую: та выпрямилась в седле, смотря поверх людских голов с такой надменностью, словно по меньшей мере десяток поколений ее предков по праву занимали трон Империи.