Андрей Мартьянов - Время вестников

«Вот-вот, – одобрил нетерпеливо топтавшийся на месте Дугал. – Проваливайте да поскорее. Бегите, пока можете».

Стлавшийся в коридоре дымок сгустился. Запахло паленой тканью и тлеющим деревом. Прислужницы, тоненько повизгивая, начали отступать в дальний конец коридора, где виднелась уходящая вниз лестница. Придворная дама вновь постучалась в двери императрицы, сухо известив Анну о том, что ее верные слуги отправляются искать спасения. После чего повернулась и ушла, всей прямой спиной выражая сдержанное неодобрение.

Едва чернявая скрылась на лестнице, Дугал выскочил из своего убежища. Насколько он помнил, изнутри дверь в комнаты Агнессы запиралась на медный засов. Десяток хороших, размашистых ударов каблуком, таких, что отлетали щепки и жалобно вздрагивали дубовые створки. Внутри что-то хрустнуло, ломаясь. Двойные створки с визгом распахнулись настежь, грохнувшись о стены.

Съежившаяся в комок Агнесса сидела напротив дверей, прямо на полу, с головой закутавшись в полосатое сарацинское покрывало. Когда кельт шумно ввалился в ее покои, она с трудом подняла бледное лицо, глянув на него потемневшими и расширенными глазами.

– Данни, – недоверчиво пробормотала она.

– А ты кого ждала? Андроника? – огрызнулся скотт, испытав неимоверное облегчение. Агнесса жива и невредима. Напугана до смерти, но цела. Самое время вспомнить о собственных планах, тех, что были придуманы как раз на такой случай.

Дугал вихрем пронесся по комнатам, вытряхивая в подвернувшийся под руку ковровый мешочек содержимое шкатулок базилиссы. Пинком опрокинул бронзовую жаровню, рассыпав содержимое. Вытащил из сундука ворох пестрых одеяний, скомкал, швырнул на багровые угли. Огляделся, ища, чтобы еще поджечь.

– Мы убегаем? – Агнесса умудрилась самостоятельно подняться на ноги.

– Само собой! – шелковые платья никак не желали загораться. Обшарив полки и найдя лаковую коробочку с кресалом, шотландец запалил несколько свечей. Одну бросил в груду тряпья, другие поднес к занавесям на окнах и гобелену на стене. Старый ковер занялся охотнее всего, снизу вверх побежали оранжевые язычки пламени. – Или ты решила остаться и стать великомученицей? Твоему супругу наверняка не дожить до завтрашнего утра. По всему Палатию носятся мятежники, вопя: «Куда скрылся подлый Комнин?»

– Я знала, рано или поздно это случится, – базилисса подошла к полкам с книгами, торопливо выдернула небольшой томик и спросила: – Можно, я возьму это с собой?

Дугал закатил глаза. Из всего богатства, которым она обладала, его любимая предпочла захватить с собой не что-нибудь, а книгу!

Головокружительное бегство по облетевшим садовым аллеям, как ни странно, вывело Анну Комнину из полуобморочного состояния. Вязкий, тягостный сон, в коем она пребывала уже десять лет, начал развеиваться. Она бежала, не выспрашивая, куда они направляются, не обращая внимания на мельтешивших повсюду перепуганных царедворцев и на густой столб черного дыма, поднимавшийся над разноцветными крышами. Бежала, думая о том, как бы не упасть и не отстать. Ее ожидание было не напрасным. Данни все-таки пришел за ней. Скоро они выберутся отсюда, и десять палатийских лет навсегда канут в прошлое.

Агнесса не обратила внимания на сдавленные ругательства спутника. Только когда кельт остановился, оттащил ее с дорожки под сень колоннады и заозирался по сторонам, базилисса сообразила: что-то идет не так.

– Что случилось? – осторожно спросила она.

– Мы заблудились, – честно признался скотт. – Где-то свернули не туда. В вашем треклятом Палатии сам черт ногу сломит. Нам нужно поскорее добраться до пристаней. Но где они?

– Туда, – уверенно заявила девица, показав для наглядности пальцем в нужную сторону. Дугал с подозрением уставился на нее:

– Откуда ты знаешь?

– Я ведь все-таки живу… жила здесь, – с достоинством ответила Анна. – Базилевс несколько раз брал меня с собой на морские катания. Нам нужно спуститься по этой лестнице и вон за той часовней повернуть направо.

– Что бы я без тебя делал, – проворчал Дугал, слегка уязвленный тем, что девушка лучше него разбирается в лабиринте построек Палатийского мыса. – Хорошо, бежим. Показывай дорогу.

Убежать им удалось недалеко. Исключительно по вине Агнессы.

Скатившись по длинной мраморной лестнице с вазонами на площадках и обогнув маленькую капеллу, беглецы помчались через облетевший и вытоптанный сотнями пробежавших ног виноградник. Слева, за низкой балюстрадой, тянулось протяженное одноэтажное здание, всё в зеленых изразцах и изумрудной росписи. На обширной площадке перед входом в здание и на полукруглых ступенях террасы шла ожесточенная потасовка.

Мельком глянув туда, Агнесса замерла, как вкопанная. Дугал дернул ее сперва за край накидки, потом, не особо церемонясь, потянул за запястье, побуждая бежать дальше. Девушка не обратила не скотта никакого внимания. Как завороженная, она шагнула к балюстраде, обхватив ладонями покатый край мраморных перил.

– Агнесс, ты чего это вздумала?.. – рыкнул Дугал, раздраженный внезапной задержкой. Судя по побелевшим костяшкам пальцев, оторвать бывшую базилиссу от ее опоры можно было только силой. Причем немалой. Она таращилась вниз, на террасу перед особняком. Шотландцу поневоле пришлось глянуть туда же.

Представшая его взору картина была привычна при всяком и любом народном возмущении неправедностью властей. Десятка два-три оборванцев (среди коих затесались люди вполне пристойного вида), подбадривая себя воплями, теснили к дверям особняка кучку обитателей Палатия. Среди обороняющихся были стражники в алых доспехах, некто в одеждах сановника немалого ранга и дворцовые слуги в белых хламидах с синей лентой через плечо. Возглавляли сопротивление черни двое: представительного вида муж лет тридцати, с окладистой черной бородой, в темно-синих одеждах, и гвардеец в алом плаще. Увесистая булава на длинном черене в руках бородача описывала круги, удерживая разгулявшихся горожан на почтительном расстоянии. Гвардеец орудовал копьем с причудливым зацепом на наконечнике.

По всему двору валялись мертвые тела – смерть забрала причитающуюся ей дань с обоих сторон.

– Сейчас их стопчут, – уверенно предсказал кельт. – Надо же, хоть кто-то решил не быть бараном на заклание… Ну, пусть их развлекаются. Нам мешкать некогда.

Сановнику не повезло. Лихо, но неумело размахивая кривой арабской саблей, он упустил из вида подкрадывающегося простеца, вооруженного самыми обычными двузубыми вилами.

Взмах, острые кончики вил глубоко вонзаются в человеческую плоть. Вскрикнув, умирающий вельможа рухнул прямо на спину гвардейцу, вытолкнув того под дубинки, топоры и копья, наверняка позаимствованные из обширных арсеналов Палатия. Чернобородый попытался было придти на помощь гибнущему сотоварищу, но капризная Фортуна отвернулась от него.