Александр Бушков - Лунные маршалы (сборник)

Собака. Пудель. Артемон проклятый.

– Паршивка… – сказал Митрошкин сквозь зубы.

О странности открывшегося ему зрелища он не думал. Он думал, что в принципе такая собака его вполне устраивает – она есть и ее нет в квартире, под ногами не путается, ничего не испорчено, все довольны. Потом спохватился – не о том думает. Уж если Ленка в таком возрасте научилась хитрыми способами обходить отцовские запреты, то чего ожидать потом и как это будет выглядеть? Нет, поблажек не допустим!

Он рывком выдернул ящик, держа его перед собой на вытянутых руках, вынес на площадку. Крохотная планетка безмятежно вращалась, песик, задрав головенку, вглядывался в Митрошкина. Клацнула, словно винтовочный затвор, дверца мусоропровода, ящик, гремя, полетел вниз, там, внизу, что-то звонко лопнуло, и пахнуло сухим жаром. Митрошкин опасливо приблизил лицо – нет, ни дыма, ни запаха гари. Тем лучше.

Он обернулся. На верхней ступеньке стояла Ленка, и глаза у нее были такие, что Митрошкин на секунду пожалел о содеянном, но опомнился и сурово начал:

– Ты что же это в дом всякую дрянь…

Земля ушла у него из-под ног. Все поплыло, сорвалось куда-то.

…Свет лился непонятно откуда, он был везде. Митрошкин стоял на жесткой поверхности цвета висевшего у него в гостиной ковра. Метрах в двадцати впереди поверхность покато обрывалась в никуда. И сзади, и справа, и слева, и со всех сторон то же самое. Словно он стоял на огромном шаре. Шар. Огромный шар. Или крохотная…

Митрошкин все понял и закричал – громко, испуганно, жалобно, тоненько.

Крик заглох, словно его растворил и всосал неведомо откуда идущий свет, белеющие вдали исполинские стены, в которых не сразу, но угадывалась внутренность ящика стола.

Митрошкин закричал вновь.

И – никакого ответа, не говоря уж об эхе.

1985

Официальная летняя одежда офицера – белый мундир чуть выше колен. Введен в 1860 году для всех родов войск.

Изготовленные из цельного бруса.

Поезд идет в Лозанну! Садитесь, дамы и господа! (фр.).

Д. Линдсей