Андрей Посняков - Воевода заморских земель

– Благодарю тебя за великую честь, князь! – приложив руку к груди, низко поклонился Олег Иваныч. Этот ацтекский правитель Ашаякатль в сущности был неплохим человеком, уж куда добрее и человечнее, нежели, скажем, московский князь Иван Третий. И не вина тлатоани в том, что обычаи его народа были слишком кровавы.

Полуостров между озерами Тескоко и Шочимилько покрывала густая зелень кустов и деревьев, начинавшаяся почти от самого берега. Неподалеку от берега, среди зарослей, стоял небольшой храм с жертвенником у входа, а позади, сразу за храмом, возвышалась черная громада горы Ситлальтепетль – красивейшей из горных вершин Анауака. Высыпавшие в черном небе звезды окружали гору так близко и были столь многочисленны, что явно оправдывали ее название – Звездная гора. Студеный ветер дул с гор, принося прохладу. Олег Иваныч поежился, глядя на полуголых юношей и девушек, со смехом разводящих костры и поющих гимны в сопровождении флейты и тихого рокота барабанов. Завтра их всех убьют. Зарежут самым зверским образом, вытащив из груди еще бьющееся сердце. Подобная перспектива, похоже, ничуть не омрачала сердца собравшейся на полуострове молодежи: кто-то пел, кто-то плясал, а кое-кто даже занимался любовью, в предвкушении слияния с божествами. Впрочем, далеко не все испытывали восторг от предстоящего утром события. Несколько юношей, скрывшись за кустами акации, явно утешали дрожащих от страха девчонок, в глазах многих стояли слезы. Если, по уверениям жрецов, все люди, как один, почитали смерть на жертвеннике за великое счастье, зачем тогда цепь воинов, зорко стерегущих горные проходы? Да и вокруг всего полуострова, в темных водах озер Тескоко и Шочимилько, покачивались челны с воинами. Боялись, значит, что разбегутся.

Олег Иваныч положил руку на плечо Вани. Отрок исхудал за время заточения и имел бледный вид, даже при свете костров были заметны синие круги под его глазами. Мальчик был бос, худые плечи его покрывал щегольской плащ из тонкого хлопка. На руках и ногах виднелись парные кроваво-красные точки.

– Они пускали в яму змей, – заметив взгляд воеводы, тихо пояснил Ваня. – Огромных отвратительных гадов. – Он передернул плечами. – Хорошо хоть, они не были ядовитыми – иначе б не стоял я сейчас перед вами.

– Что ж ты не сказал им о том, что ты из знатного рода? – удивился Гриша.

Ваня мотнул головой:

– Я говорил. Только они насмехались надо мной и вряд ли доложили князю. Похоже, я был нужен лишь как приманка для того, чтобы поймать тебя, господин воевода. Я же глупо попался, поверив Тламаку. Помните отрока-толмача?

Олег Иваныч угрюмо кивнул.

– Он неплохой парень, этот Тламак, – глядя на звезды, задумчиво произнес Ваня. – Спокойный и добрый. Даже браслет мне подарил из змеиной кожи, да я по пути потерял. А предать его заставили – он жутко боялся Таштетля. Жаль, что он погиб такой страшной смертью. – Отрок замолчал, задумался, в уголках его светло-серых чуть продолговатых глаз показались слезы.

У подножья Звездной горы все громче звучали песни. По всему побережью ярко горели костры, выхватывая из темноты смуглые тела будущих жертв и темные фигуры в жреческих одеяниях. Жрецы суетились, спешили – скоро утро, а еще не приготовлены все жертвенники, вон, рабы еле-еле подтаскивают к храму круглый жертвенный камень из черного мрамора. Долго же эта плита валялась в траве! Лежала бы и дальше, если б не праздник и не желание императора Ашаякатля доставить максимум удобств Олегу Иванычу и компании. Ведь любому ясно, что принять смерть на мраморном жертвеннике куда как веселей и приятней, чем на обычном шершавом камне! Под бичами младших жрецов рабы выбивались из сил, но тяжелая плита поддавалась слабо. Наконец, кто-то из жрецов догадался подложить под нее круглые деревья, дело пошло, особенно, когда на помощь рабам поспешили почти все собравшиеся у храма жрецы. Интересно, с чего б им этак корячиться?

Разгадка объяснялась просто: к берегу причалила роскошная лодка с Асотлем. Видно, верховный жрец Уицилапочтли решил лично поучаствовать в подготовке предстоящего празднества. Он был важен и неприступен, в окружении нескольких младших жрецов, и даже казался чуть выше, чем обычно. Асотль был ниже среднего роста и очень по этому поводу комплексовал. В роскошном одеянии – закрытой «змеиной» маске из перьев и ярко-красном плаще с черными черепами и белой извивающейся змеей с открытой пастью – логотипом группы «Уайтснейк». Змею эту, как и все одеяние, Олег Иваныч недавно видел в мастерской Шлатильцина. Где же, кстати, его люди? Уж пора б им и появиться. Вон, за горой-то, светает. Гляди – не успеют. Олег Иваныч незаметно оглядывал молодых жрецов – может, они? Нет, они вели себя вполне адекватно – помогали транспортировать тяжелую жертвенную плиту, подстегивали бичами рабов, пели гимны. Асотль, что-то надменно бросив благоговейно вытянувшимся жрецам, направился прямиком к самому большому костру, у которого сидели почетные пленники.

Остановившись, он жестом приказал им встать и идти за ним. О том же недвусмысленно напомнили и окружавшие жреца воины, угрожающе качнув копьями. Что было на уме у Асотля – никто не знал. Может, он просто хотел подготовить пленных к обряду, а может, кто его знает – уже настала пора для жертвы. Хотя что-то не было пока видно ни императора, ни Тисока, ни других сановников, даже Таштетля с Тускатом, а уж те-то – каждой бочке затычки.

Пожав плечами, Олег Иваныч и его друзья – Григорий с Ваней – неспешно направились вслед за Асотлем. На полпути к храму жрец остановился, оглянулся на них – огромная страшная маска, только в глубине раскрытой змеиной пасти угольками сверкали глаза.

– Быстрее! – глухо приказал жрец и, прибавив шагу, не оглядываясь, пошел к храму. Там, у жертвенника, процессия остановилась. Асотль вытащил кривой обсидиановый нож.

«Неужели – все?» – подумалось Олегу Иванычу, уже присматривающемуся, в какую сторону кинуться бежать.

Однако никто из жрецов не спешил распинать их на жертвеннике. Лишь Асотль потребовал протянуть руки, что все пленники и проделали, чуть помедлив.

Холодное острие ножа скальпелем скользнуло по коже, и тяжелые кровавые капли оросили жертвенник. Младшие жрецы пали ниц и хором затянули гимны.

Но, похоже, это было еще не все. Суровым кивком Асотль вновь потребовал двигаться следом за ним.

– Не идти! – остановил он младших жрецов, двинувшихся было за ним. – Мы вознесем хвалу утреннему солнцу у вершины горы Ситлальтепетль и тут же спустимся вниз. К тому времени у вас все должно быть готово для жертвы – сам тлатоани прибудет лицезреть церемонию.

Голос жреца звучал необычно глухо из-под змеиной маски.