Алексей Волков - Командор

– Вполне. Я думаю, что Валера, как представитель команды, позаботится о припасах в дорогу?

И, не слушая ответа, отправился вербовать Пашку. Люблю, когда последнее слово остается за мной.

Уговаривать Пашку не пришлось. Как бы ни чувствовал себя мой приятель, лежать и ждать неизвестно чего ему не хотелось. Мы все считали, что где-то здесь должны обитать люди, и тот, кто первым их найдет, автоматически и быстрее всех выбывал из категории потерпевших кораблекрушение. Деньги у Пашки были с собой, и в первой же деревне или городке он мог с ходу предаться всем радостям жизни. Например, хорошенько выпить, а потом завалиться на твердо стоящую – не корабельную! – постель с хрустящими белыми простынями и как следует отдохнуть после пережитого и выстраданного.

Кому как, но нам с Пашкой даже полчаса на сборы оказалось много. Одеты мы были в спортивные костюмы и кроссовки, поэтому моя подготовка свелась к тому, что я взял пачку баксов, прихватил бутылку коньяка и проверил, на месте ли документы, сигареты и зажигалка. Свою сумку со всякой мелочью (почти весь багаж остался на «Некрасове») я оставил на хранение Ленке и посоветовал Пашке поступить так же. Он несколько переиначил мой совет: переложил ко мне свои тряпки, а почти пустую сумку прихватил с собой. Взял он, несмотря на все мои возражения, и карабин. Не помогло даже предостережение, что он рискует оказаться в местном участке. Пашка просто игнорировал мои слова, и я решил оставить его в покое. Не мне же сидеть в кутузке, в конце концов.

Наши сотоварищи по предстоящему путешествию составили неплохую пару. Оба были в форме – Кабан в камуфляже без погон, а Ярцев – в белой морской, при фуражке и с биноклем на груди. Этакое содружество армии и флота. Единственное, что портило впечатление – дорожная сумка у штурмана, и тот, наверное, сознавая это, безуспешно пытался всучить ее сначала мне, а затем – Кабану.

Как-то так получилось, что в путь мы двинулись парами. Впереди шли Пашка с десантником, а мы со штурманом замыкали шествие. Шли молча, да и о чем было говорить? Кабан, как истинный вояка, наверняка при всем желании не мог изречь ничего, кроме пары команд из строевого устава, моряки же ни в чем не уступают военным по широте интеллекта. У Пашки интересы сугубо плотского свойства, а мне не хотелось метать бисер перед свиньями. Лучше уж поберечь дыхание.

Не скажу, что идти было особенно трудно. Не труднее чем по любому лесу. Где-то приходилось продираться через густой подлесок, где-то даже обходить, но, в целом, особых препятствий нам не встретилось. На ходу мы постоянно осматривались, искали столь желанные «следы человеческой деятельности», однако природа выглядела первозданной, а если и попадалось некое подобие тропинок, то это еще ни о чем не говорило. Тропинки и звери протаптывают.

Около одиннадцати мы решили устроить небольшой привал, а заодно и пообедать. Кабан проворно развел костер, и на нем мы подогрели четыре банки тушенки с кашей. Ярцев добавил к ним вчерашний хлеб и бутылку коньяка.

– В целях профилактики, – улыбнулся он, словно подобный поступок нуждался в оправдании.

Стакана, конечно, не оказалось, и мы отхлебнули прямо из горлышка, а затем с аппетитом набросились на еду. Она мне не понравилась – те, кто выпускает консервы, не имеют о вкусной пище ни малейшего представления, однако голод не тетка и съедено было все. Запивали водой из жестяных банок и, утолив жажду, вновь пустили по кругу коньяк.

– Сергей, а ты не боишься перепугать своим видом всех окрестных обывателей? – спросил я Кабана. – Скажут: русские пришли! Коммандос!

– А разве нас кто-нибудь сейчас боится? – Мне показалось, что в его голосе прозвучали нотки сожаления, но он тут же овладел собой и кивнул на Пашкин карабин. – Можно взглянуть?

Пашка кивнул. Ему польстило внимание к его любимой игрушке. Кабан деловито извлек оружие из чехла, осмотрел со знанием дела, передернул затвор, приложился, целясь куда-то, а затем погладил с такой нежностью, словно это был не карабин, а красивая женщина.

– Как? – Форинов жадно следил за каждым движением вояки. Видно, ему очень хотелось узнать мнение профи.

– Вещь! – коротко ответил Кабан. – Из такого и пострелять приятно.

– Ты когда-нибудь охотился? – заинтересовался Пашка.

– Приходилось, – скупо улыбнулся Сергей. – Хотя гораздо чаще не на животных, а на людей.

– На людей? – До Пашки как всегда дошло не сразу. – А… спецназ?

– Десант. Командир разведроты, – лаконично ответил Кабан.

Пашка уважительно присвистнул. Сам он служил срочную не то в стройбате, не то писарем при штабе, и на вэдэвэшников поглядывал с невольным уважением. Этому не мешала даже изрядно подмоченная репутация современной армии. Хотел бы я знать, долго ли продержался бы Кабанов против «зеленого берета».

– Ладно. – Экс-десантник с некоторым сожалением вернул карабин в чехол. – Так мы и до вечера просидим. Пошли, что ли?

Мне уже давно расхотелось куда-то идти, но сидеть на месте было и в самом деле глупо, а возвращаться с полпути – еще глупее. Я поднялся, проклиная про себя свой длинный язык. И дернуло же меня напроситься в это путешествие!

Мы затоптали костер и двинулись дальше. Порядок движения остался прежним, только теперь шедшие впереди негромко переговаривались. Выпитое подбивало к болтовне и меня, и я спросил у штурмана:

– И все-таки, где мы можем быть? Чудес ведь на свете не бывает. Могло нас отнести ураганом?

– В тропики – нет. Ураган шел на северо-восток, а мы двигались ему навстречу, – без особой уверенности объяснил Ярцев.

– Вот и пришли, – усмехнулся я. – Наверное, развили такую скорость, что и ураган не смог удержать.

– Наверное, – вежливо усмехнулся штурман, хотя чувствовалось, что ему совсем не до смеха. Как ни верти, в случившемся была и его доля вины. Отвечать за прокладку курса и не знать, куда же нас занесло и каким образом?

А интересно: каким? Законы природы неизменны. Исходя из них, мы никак не могли оказаться среди пальм. Не мерещатся же они! Или ошибка в курсе была допущена еще при выходе из Ла-Манша? Тоже невероятно. Во-первых, дойти до тропической зоны мы не могли при любом курсе, а во-вторых, местонахождение судна фиксируется со спутников, а аппаратура отказала только после встречи со смерчем.

Кстати, может, он нас и перенес? Нет. Время нашего пребывания в нем исчислялось секундами. Концы с концами не сходятся. И направление не то, и скорость должна превышать звуковую. Или это вариант Бермудского треугольника? Вот уж во что никогда не верил! «И бермуторно на сердце, и бермутно на душе…»

Да, похоже, нам еще долго не понять, как сюда попали. И надо же было влипнуть в историю! Теперь только и осталось, что бессильно махать кулаками, а драка тем временем давно прошла.