Валерий Елманов - От грозы к буре

– А Ряжск с Пронском?..

– Целехоньки. Вовремя мы подоспели.

– Ну, слава богу. Теперь и уходить можно, – вздохнул Константин с явным облегчением.

– А куда это ты намылился? – резко отстранился от него Славка.

– А помнишь наш разговор перед походом на булгар? – уклонился Константин от прямого ответа.

– Ну, помню.

– И то, что со мной творилось, тоже помнишь?

– Подумаешь, трагедия большая. Кровь у него зеленоватой стала, – пренебрежительно фыркнул воевода.

– Тогда это была еще драма, – уточнил Константин. – Но с тех пор прошло слишком много времени. Маньяк сказал, что еще чуть-чуть, и все.

– А что все и чего чуть-чуть? – встрял Минька.

– И где эта твоя нечисть? – прибавил Вячеслав к вопросам изобретателя свою толику.

– Возле Николки Панина, – глухо отозвался Константин и пояснил: – Ранен он тяжко. Если бы не Маньяк, то помер бы давно. Ведьмак для него место хорошее нашел, но здоровому человеку там долго быть нельзя. Да оно совсем рядом с нами, – указал князь рукой. – Вон за той сосной, в овражке. Поэтому мы костер и прочее здесь устроили, а ведьмак к нему сам ходит.

– А ты?

– А я и так держусь из последних сил. Тут либо самому помирать, чтоб на упреждение сработать, либо меня попросту выкинут из этого тела, и контролировать его будет…

– Прежний, что ли? – не утерпел Минька.

– Хуже. Намного хуже. Есть одна нелюдь, которая вообще черт знает что. Это что касаемо чуть-чуть, – повернулся князь к Миньке и слабо улыбнулся. – Признаться, я даже и не думал, что вас, чертей этаких, увижу. Хотя она и сказала, но я, честно говоря, не поверил…

– Стоп! – резко оборвал Вячеслав. – А кто она, которая тебе чего-то там сказала?

– Да ведьма знакомая, – отмахнулся Константин. – Она вначале померла, потом вампиром стала, потом я ее поцеловал. Но все это к делу не особо относится.

– Нет уж, милый. Все настолько серьезно, что мы лучше с Миней сами прикинем – что относится, а что нет. Со стороны виднее, так что давай-ка ты обо всем по порядку, включая все свои приключения. Думаю, что на это времени у нас хватит.

Он деловито уселся прямо на толстый холмик приятно пружинящей под ногами прошлогодней хвои и приободрил:

– Ну, валяй рассказывай. А ты садись, Михаил Юрьич, садись, – гостеприимно похлопал он рукой по земле, указывая место рядом с собой.

– Это все в конце мая приключилось, – медленно начал Константин. – Мы только весточку получили, что нападения надо ожидать осенью, и ты сразу на свои учения укатил. Я один остался. И вот заходит ко мне ведьмак и говорит…

– Ну, ни на минуту человека оставить нельзя одного. Обязательно какой-нибудь фортель выкинет, – покачал сокрушенно головой Вячеслав.

– Сейчас говорю я, Слава, – перебил его Константин и продолжил свой рассказ о случившемся в Кривулях.

– А нам почему ни гу-гу? – проворчал Вячеслав, дослушав друга, причем, вопреки обыкновению, практически без комментариев.

– А когда? Мы с тех пор ни разу с тобой не виделись. Только сейчас и встретились.

– Ладно. С этим проехали. Давай дальше, – согласно кивнул Вячеслав.

– А дальше… – Константин задумался, вспоминая. – Когда мы ушли вместе с Ральфом и Николкой, расставшись с остальными, – продолжил он, – то обнаружили, что за нами увязался князь Ярослав и его люди. Долго рассказывать не буду, просто скажу, что он устроил охоту на меня, а мне пришлось охотиться на него. Хорошо, Миня, что твои гранаты хранились в кожаном водонепроницаемом мешке.

– Как ты их с собой-то взять догадался? – удивился Минька.

– Да я не догадался – случайно получилось, – пояснил Константин. – Я ж их у тебя возле конюшни конфисковал, а времени идти в терем не было, вот я их к своей лошадке и приторочил… временно. А потом, когда выезжали, даже и не посмотрел. Я ж в упряжи конской не силен, потому и не проверяю ничего перед выездом, а конюший, наверное, сам снимать не рискнул, решив, что князю видней. Словом, бабахнул я их и довольно удачно. Из его полусотни…

– Эйнар говорил, что только двенадцать человек осталось. Но обормота этого ты так и не грохнул до конца, – быстро проговорил Вячеслав.

– Господи. Как хорошо, что Эйнар жив, – улыбнулся Константин. – А его…

– Напарники тоже живы, – с полуслова понял воевода.

– Еще лучше. А с этим… Да пусть живет… Вот только…

– Ты отвлекся, – перебил Вячеслав.

– Люди Ярослава сразу после того, как я устроил им фейерверк, от нас отстали. Наверное, в Переяславское княжество подались, к себе на юг. Зато появились молодцы Гремислава. Точнее, о том, что они появились, я, к сожалению, не знал. И где он таких только набрал. Самые настоящие отбросы, а не люди.

– Рыбак рыбака, – предположил Вячеслав.

– Наверное, – согласился Константин.

Он на секунду закрыл глаза и вновь ощутил недавний прохладный июньский вечер, пахнущий грибами и сырой плесенью, издаваемой насквозь прогнившими деревьями, который так приятно начался для их небольшой группы. Точнее, радости начались еще днем. И первой из них был… ведьмак. Уйдя ближе к ночи из осажденного Ростиславля в лес, он все эти дни целенаправленно – похлеще Гремислава – шел навстречу князю.

Набрел он на Константина как нельзя кстати. Сны рязанского князя, усталого и измученного странствиями по лесным дебрям, были просто неописуемы. Казалось, что перед ним открывается дверца в ад, только не библейский, а гораздо более страшный, невзирая на отсутствие кипящих котлов и раскаленных сковородок.

Ничего подобного Константин в нем не наблюдал. Впрочем, он вообще ничего там не видел. Просто перед ним открывалась дверца в некую черную бездну: мрачную, пустую и безмолвную, а сзади его туда словно кто-то подталкивал. И была твердая уверенность – если он там окажется, то пути назад для него уже не будет. Никогда. Скорее всего, он даже и не проснется. Вернее, проснется, но не он, а кто-то чужой и страшный, выпихнувший Константина из княжеского тела.

Причем с каждым днем дверца открывалась все шире, подталкивали все настойчивее, а у него самого сил к сопротивлению оставалось все меньше и меньше. Не удивительно, что каждый последующий сон все ближе и ближе приближался к тому неотвратимому, что терпеливо ждало его за дверцей.

Да и наяву, как он ощущал, с ним явно что-то происходило, и это что-то не просто овладевало им, но так же, как и во сне, влезало в его тело все глубже и глубже, вытесняя прежнего обитателя вон.

Ведьмак, когда Константин тихонечко спросил его об этом, оставшись наедине, подтвердил все самые худшие опасения князя.

– Темнеешь, – хмуро заметил он. – Ох и напарничка мне Всевед послал – шагу от него нельзя отойти теперь, – попробовал он было полушутливо возмутиться, но, напоровшись на пытливый взгляд Константина, который молча ждал окончательного ответа, сразу же осекся и добавил почти виновато: – Сильно темнеешь.