Андрей Посняков - Легионер

Так-так… Юний и от природы был весьма не глуп, а еще отточил ум и смекалку во время работы на Гая Феликса, хитроумного префекта Рима. Потому он быстро сообразил, что ожерелье это Маклох, скорее всего, купил вовсе не для себя, а для подарка какой-нибудь девчонке. И к ней, к девчонке этой, сейчас и отправился. А где девчонка? Там же, где и все женщины! Отлично!

Легкой тенью Рысь скользил меж деревьями следом за ничего не подозревающим парнем. Ореховые заросли, дрок и жимолость, вереск, кое-где попадались березы, рябины, ивы, впрочем, росли они не густо, так, перелесками. Тропинка то ныряла в овраги, то вновь выносилась на невысокие холмы, то бежала лугами, покрытыми густой изумрудной травой и цветами. Трехцветные полевые фиалки, сиреневые колокольчики, синие васильки, розовый сладкий клевер, ну и, конечно же, одуванчики. Одни еще желтые, другие уже ставшие белыми пушистыми шарами, они забивали все остальные цветы, и, если посмотреть вдаль, луга казались не зелеными, а солнечно-желтыми, яркими и веселыми. Где-то совсем рядом пели жаворонки, в густой траве стрекотали кузнечики, носились в чисто-голубом небе стрижи, а еще выше, над ними, высматривая добычу, гордо парил ястреб. Было очень тепло, но нежарко – ласковый, дующий с моря ветерок приносил прохладу. Слева, в долине, блестела река, а по правую руку, за холмами, тянулась густо-синяя полоса дальнего леса. К нему-то и свернул рыжий.

– во весь голос напевал парень. Песня эта, видимо, очень нравилась Маклоху, но знал он, похоже, только одну строчку, ее и пел, ничуть сим обстоятельством не смущаясь:

Наконец тропинка, оставив позади реку, нырнула в лес, густой и сумрачный, но вовсе не такой непроходимый, как леса на далекой родине Рыси, по берегам седого Волхова, близ свинцово-серебристого Нево – озера-моря.

Ну, красноголовый! Надоел уже одно и тоже петь!

Маклох вдруг прекратил петь и остановился, к чему-то прислушиваясь. Затих позади и Юний. Где-то рядом слышался звон колокольчиков. Коровы? Рыжий просиял и бросился напрямик в чащу. Туда же нырнул и Рысь, не обращая внимания на лезущие в глаза ветки. Некоторое время оба пробирались через кусты и густой подлесок, перепрыгивали через неширокие ручьи, обходили мелкие озерка и болотца. Наконец впереди посветлело – и за лесом показался большой, розовый от клевера луг, а за ним – озеро. На лугу, близ буковой рощицы, звеня медными колокольчиками, лениво паслись коровы. Почуяв чужих, грозно залаяли псы. Это плохо. Хотя… Во-он уже кто-то бежит навстречу рыжему – пастушонок с длинными, словно лен, волосами, в короткой, до колен, тунике, с хлыстом в руке.

У пастушонка не должно быть длинных волос! Все дети северных варваров – вотандинов, селговов, дамнониев, каледонов, – не достигшие определенного возраста и общественного положения, тем более какие-то там пастухи, должны были коротко стричься. А из взрослых короткие волосы носили только друиды. Значит, никакой это не пастушонок. Девчонка! Ну да!

– Здравствуй, Этайн! – подбежав к девушке, радостно воскликнул Маклох. – Так и знал, что вы перешли на новое пастбище. Этне с тобой? Ой. – Он посмотрел вперед и, испуганно передернув плечами, попросил: – Уйми-ка собак, дева.

– Сейчас. – Девчонка побежала назад, только засверкали в траве голые пятки.

– Тариск, Даманаг, Абу, цыц! – закричал она на собак – огромных и черных. – Цыц, кому говорю!

Собаки с веселым лаем запрыгали вокруг девушки, норовя лизнуть в нос. Та отбивалась, и наконец обернулась к благоразумно дожидавшемуся вдалеке парню:

– Подожди, Маклох, я их привяжу к дереву… Керия, Этне, помогите!

К собакам, выскочив из выстроенного у рощицы шалаша, понеслись еще две девчонки, на вид чуть постарше Этайн – уж та выглядела совсем еще ребенком. Здоровенные псы, видать, любили своих юных хозяек, поскольку, помахивая хвостами, принялись виться вокруг них с радостным лаем, не обращая никакого внимания ни на коров, ни на застывшего в ожидании рыжего, ни на прячущегося за деревьями Рысь. Наконец с шутками и криком юные пастушки привязали собак, и Этайн, сверкнув синими глазенками, подбежала к рыжему и схватила его за руку:

– Идем, Маклох!

Юний кивнул. Ага, вот, значит, так. Сильно ему не нравились собаки, хорошо, что они привязаны, этим нужно будет воспользоваться.

– А, привет, Маклох! – увидев подошедшего парня, закричали девушки, как показалось Рыси – с насмешкой. – Опять притащился! Ну, на этот раз не с пустыми руками?

– Не с пустыми. – Маклох покачал головой. – Кое-что принес.

– Покажи!

– А угадайте! Чтоб интереснее было, я сначала кому-нибудь из вас покажу… Ну, хоть тебе, Этне.

– Да больно мне нужно, – насмешливо фыркнула Этне – рослая и симпатичная девушка лет семнадцати на вид. Темные волосы ее падали на спину, короткая зеленая туника без рукавов едва достигала колен.

– Ну, пошли, Этне, а? – заканючил рыжий. – Тебе понравится, вот увидишь.

– Сначала помоги-ка нам отнести подойники к стаду, – оглянувшись, Этайн подмигнула подружкам.

– Ну что там, явились притены? – повернувшись к Маклоху, громко спросила маленькая Этайн.

Рыжий важно нахмурил брови:

– Явились.

– И когда теперь уйдут? Долго еще нам здесь сидеть?

Маклох почесал затылок:

– Не знаю, когда уйдут. Думаю, дней пять точно пробудут.

– Жаль, – искренне опечалилась девочка. – Надоело уже тут, с коровами. Скорей бы обратно в деревню, правда, подружки?!

– Да уж, в деревне всяко повеселее, – согласилась третья девчонка, Керия. Сильная, мосластая, с грубым, в щербинках, лицом, она скорее напоминала парня.

– Но ведь и здесь не так плохо, – возразила Этне. – Дождей нет, красота! Правда, вот работы много. Это ж не наше дело – коров пасти. Скорей бы вернулись парни.

– Староста держит их в селении, – усмехнулся Маклох. – Говорит, пока не уйдут притены.

– Скорей бы ушли!

– Скорей бы…

Керия потянулась и пристально взглянула на рыжего:

– Ну что, Маклох, пошли. Поможешь нам с подойниками. Мы с Этне понесем, а ты – с Этайн.

Круглая физиономия рыжего враз сделалась унылой. Похоже, такой расклад его совсем не устраивал.

– Давайте-ка, я сам все отнесу, – неожиданно предложил он.

– Ого! – удивленно воскликнула Керия. – Да ты настоящий воин.

– Пусть только Этне покажет, куда нести. Ну, один раз, а дальше я уж сам. Проведешь, Этне?

– Да уж пошли, – девушка рассмеялась, – покажу стадо.

Прихватив медные подойники, Этайн и следом за ней Маклох пошли по тропинке к стаду. Рысь, естественно, сзади. Радовался – хорошо, уходили подальше от собак. Шли, правда, недолго, стадо-то находилось рядом, паслось средь разнотравья на пологом склоне холма. Пастбище было окружено невысокой изгородью из тонких жердей, имелся и шалаш, куда сложили подойники.