Грегори Киз - Тени Бога

— Он нас предупредил, что вы, мсье, придаете этому слишком большое значение.

— А может быть, устроим им другое состязание? Пусть предсказывают будущее! — насмешливо вставил еще один придворный. — Это, кажется, более подходящее занятие для наших английских друзей.

Франклина бросило в жар.

— Очень хорошо, мсье, — обратился он к насмешнику, — я предсказываю вам, что если вы будете и дальше упражняться в остроумии, вместо того чтобы уделить серьезное внимание поднятому мною вопросу, то очень скоро ваш замок рухнет у вас на глазах. Демоны, о которых вы не имеете ни малейшего представления, будут плясать на ваших костях, и вот тогда все ваше остроумие окажется бесполезным, все до единого вы будете стерты с лица земли.

— Ах, дорогой, — сказал напудренный с мушкой, — это ваше предсказание такое скучное. Нет ли у вас чего-нибудь более интересного?

Король громко вздохнул:

— Замолчите и выйдите вон все, кроме Франклина.

— Сир… — попытался вставить слово д'Артакит.

— И вы тоже.

Придворные неохотно удалились, каждый счел нужным бросить в сторону Франклина негодующий взгляд.

— Так-то лучше, — произнес король, когда последний закрыл за собой дверь.

Король поднялся и подошел к шкафу, вынул поношенный синий камзол и накинул его поверх халата. Затем он подошел к окну и сквозь мутное стекло посмотрел на грязные улицы Нью-Пэриса.

— Я никогда не хотел быть королем, — признался он. — Никогда. Я вполне был доволен титулом герцога Орлеанского. Я мог делать то, что мне нравилось, или ничего не делать, если мне того хотелось. — Он повернулся к Франклину. — Вы видите, кем я сейчас окружен? Все они — идиоты. Они настояли, чтобы я встретил вас вот таким образом и выразил тем самым наше полное равнодушие. Надеюсь, нам удалось произвести на вас должное впечатление? А как вам понравились мой великолепный город и роскошный дворец? Вы, должно быть, подумали, что мы здесь все сумасшедшие?!

— Ваше величество…

— Где вы, англичане, были все это время?! — закричал король. — Вы оставили нас один на один с индейцами. Новый Орлеан лежит в руинах. Натчез убивают наших концессионеров на берегах великой реки. Сотни людей умирают от голода и сифилиса, а мой двор только и может что притворяться, будто ничего этого нет, будто королевство продолжает существовать. Они потерялись в мире грез. И вот вы приходите ко мне и просите помочь в войне против моего родственника, кузена Джеймса. Но какое мне дело до того, что за его спиной стоит русский царь? Почему я должен мешать Джеймсу восстановить мир и порядок, знакомые мне с детства?

— Ваше величество, он преследует совсем иные цели.

Король мгновение держал паузу.

— Известно ли вам, что я люблю науку? Я был большим поклонником Ньютона, мне нравятся ваши научные трактаты, особенно последние. Здесь у меня есть библиотека, и в свободное время я провожу там эксперименты. Верите ли, аромат духов, витающий в спальне, составлен мною лично. Когда-то я возглавлял Академию наук, которая… которая… — Он вдруг замолчал, и Франклин догадался: королю мешали говорить слезы.

«Устроила эту катастрофу», — закончил про себя Франклин.

Король всхлипнул:

— И я даже ничего не знал. Я, кто считал себя главой академии… я и представить не мог, что мой чертов дядя… — Король снова замолчал. — У меня не было никакой власти. И сейчас ее нет. Так что вы хотите здесь найти, мсье Франклин? Неужели вам нужны какие-то пять сотен моих жалких солдат? Четыре моих корабля? Вы что, действительно считаете, что я могу вам чем-то помочь?

Сердце у Франклина ёкнуло. «Франция» оказалась еще слабее, чем он предполагал. Неудивительно, что Бьенвиль с готовностью подписал союзнический договор. Колонии Атлантического побережья были и больше числом, и лучше вооружены, соотношение примерно один к тридцати не в пользу французов. Но… Франклин оборвал свои рассуждения.

— Да, ваше величество, можете, — сказал он и сам удивился уверенности своего тона. — Мы ведем войну не за Британские колонии, а за существование человеческой расы. Это война не за территории, а за наши души. Если у вас есть хоть один солдат, он нам нужен. Если у вас есть хоть один корабль, который может поднять паруса, и хоть одна пушка, которая может стрелять, они нам пригодятся. Но более всего нам нужны ваша преданность, смелость и вера. Я тоже сыграл определенную роль в той трагедии, что постигла нас, я причастен к тому удару, который Небо нанесло Земле. И моя причастность, ваше величество, значительно больше, чем вы можете себе представить. Я заслуживаю кары Божией. И заслужу ее вдвойне, если ничего не сделаю, чтобы исправить свою ошибку, если мне недостанет смелости встретиться лицом к лицу с порожденным мною злом. Смелость и веру — вот что я хочу найти здесь.

Король отвернулся к окну.

— Уходите, — сказал он. — Бегите от меня прочь.

— Но, ваше величество…

— Уходите, увидимся за ужином. Возможно, в конце концов, я попрошу вас сыграть в теннис.

Франклин поклонился, но король даже не оглянулся, он говорил, продолжая глядеть в окно:

— Мсье Франклин, я ожидаю, прибытия одного человека, который хотел бы встретиться с вами. Думаю, я мог бы оказать ей такую любезность. Она может на многое пролить свет. А может быть, и нет… После разговора с ней я вообще перестал что-нибудь понимать, хотя общество ее весьма приятно.

— Ваше величество, благодарю вас за аудиенцию.

— Рано благодарить. Мой паж вас проводит.

Как и было обещано, один из пажей ждал его за дверью.

— Suivez-moi, je vous en prie, Monsieur, [4] Прошу вас, следуйте за мной, мсье (фр.). — сказал мальчик.

И Франклин пошел за ним по лестницам, вверх, вниз, из одного темного коридора в другой.

Когда перед ним открыли дверь, ему показалось, что он из ада попал в рай. Комнату освещал новый, ярко горящий алхимический светильник. У Франклина перехватило дыхание, когда в зареве света он увидел сидевшую на маленьком табурете, еще более прекрасную, чем прежде, свою первую любовь.

— Василиса?! — хрипло вскрикнул Франклин.

— Здравствуй, Бенджамин, здравствуй, мой дорогой, — произнесла она низким, грудным голосом, который он так хорошо помнил и который часто слышал в своих греховных снах. — Боже мой, как ты вырос!

Время текло медленно — так медленно плывут по небу облака при хорошей погоде. Адриана смотрела на звезды. Жилы на шее напряглись, она ждала, когда острое лезвие ножа полоснет по ним.

Может быть, смерть — ее спасение.

Трусливая мысль промелькнула и пропала. Исчезли звезды, превратились из сгустков света в сплетение силовых линий, ангелы и джинны окружили ее.

«Госпожа?»

Тело ее врага состояло из сложного взаимодействия материи и духа, но в основе лежало одно химическое соединение — вода, которая, в свою очередь, состояла из флегмы, эфира и свечения. По безмолвной команде Адрианы джинны разъединили каждый фермент воды на составляющие его атомы. Гармоничное взаимодействие материи и духа сделалось хаотичным.