Алексей Борисов - Смоленское направление

– Алексий, скажи мне, откуда всё это? Из своего шатра ты достаёшь столько диковинных вещей, которых я никогда в жизни не видел. Да и не поместится всё это там.

– Хорошо Савелий, я расскажу. Но сначала я возьму с тебя клятву, что это останется между нами. Никто не должен это узнать.

– Перуном клянусь Алексей. Твои слова умрут вместе со мной.

– А почему Перуном? Ты ж вроде христианин.

– Ну, христианин. А только воинский бог наш Перун. Ему клятву даём. Я сходил в палатку и принёс свою саблю. Вынул клинок и протянул Савелию.

– Роту будешь давать на мече. Савелий взял саблю, поцеловал.

– Клянусь Перуном. Всё, что узнаю от Алексия, никому не скажу, до самой смерти.

– Я не из этого мира, Савелий. Тут я, что бы помочь народу русскому. Беда на Русь пришла. Ты уже бился с нею. Наш отряд должен остановить орду и не пустить к Смоленску. То, что ты увидишь здесь, не должно смущать тебя. После того как вы переоденетесь, я выдам оружие. Оно похоже на то, с которым вы привыкли сражаться, только качество получше. Слушай меня во всём, и ты отомстишь орде за Рязань и за всё, что ты пережил. Поговори со своими людьми, если вы со мной, то принесёте клятву. Если нет, то согласно уговору, через три месяца вы свободны.

В качестве доказательства я показал Савелию отрывок из кинофильма про Александра Невского.

– Это произойдёт совсем скоро, через год. Поможешь мне?

В Савелии зажглась надежда, и я понял, что он будет со мной до конца. После помывки отряда мы заставили вымыться рабов. Я выдал им робу, и они стали похожи на матросов, только бородатых и патлатых. Повар готовил завтрак, а я отправился за оружием. После приёма пищи Савелий построил личный состав. Что им рассказал за завтраком Савелий, я не знал, но глаза у всех горели огнём.

– Товарищи бойцы. Сейчас вы должны принять решение, принесёте ли вы мне клятву верности и будете великими воинами, или останетесь на три месяца простыми охранниками. Решение сообщите сотнику Савелию. Разойдись. – Я развернулся и пошёл в сторону шатра.

– Алексий! Мы дадим клятву. – Раздалось за моей спиной.

Не оборачиваясь, зашёл в палатку, взяв раскладной стол, вынес наружу. Накрыл красным сукном. Восемь мечей легли перед строем. Я вернулся и вынес знамя. Красное полотнище затрепетало на ветру, и откуда взялся ветер? Порыв был настолько сильным, что чуть не задуло костёр, возле которого суетился повар.

– Сотник Савелий! Выйти из строя. Приклонить колено. Савелий гордо опустился на одно колено. Спина прямая, в глазах решимость.

– Повторяй за мной. Я, Савелий, клянусь защищать свою родину Русь до последней капли крови, служить своему командиру Алексею верой и правдой, и если я нарушу данную мной клятву, то пусть покарает меня Бог. Клянусь.

– Целуй знамя. Встань сотник Савелий.

Я протянул Савелию меч. Сотник вынул меч из ножен, поцеловал его и взмахнул над головой.

– Любо! – Заорал он.

– Любо! Ответили семь голосов.

– Сотник Савелий! Принять присягу у воинов.

Каждый подходил к знамени, принимал присягу и получал меч. Внезапно сверкнула молния, и спустя несколько секунд раздался страшный грохот. На небе не было ни облачка. Я достал бутылку шампанского, выбил пробку и налил вино в специально приготовленный для такого случая кубок.

– Это наша первая братина. Выпьем же это вино на радость нам, пусть сгинут враги с земли русской.

После того, как мы отметили присягу, я выдал Савелию щиты на всех и показал арбалет. Сотник и раньше видел подобное оружие, но чтоб использовались блоки и был приклад, такое было выше его понимания. Тут же я показал, как заряжать и целиться из арбалета.

– Стрелять на поражение со ста аршин, если враг в лёгких доспехах, на расстоянии пятидесяти болты пробивают тяжёлые.

– Наш панцирь тоже пробьёт?

– Нет, но удар будет сильный. Возможно, собьёт с ног, будет больно. Наконечники болтов из специальной стали. В этом ящике наконечники, рядом коробки с заготовками для болтов, в мешке лежат оперения для них. Мазать клеем тут, приклеивать оперение, затем мазать клеем тут, приклеиваем наконечник. Древко входит во втулку наконечника и в принципе держится и так, но лучше приклеить. Этот клей клеит всё, даже железо. Рабов не привлекать, каждый воин делает пятьдесят болтов для себя, остальные учебные. Нужно сделать чучело человека и попадать по нему с расстояния в сто метров, или сто пятьдесят шагов. Пока всё, расставь караул, и приступайте к занятиям.

Отдав распоряжение, я пошёл к рабам. Нужно было построить причал, или подобие его. Для упрощения работы я с помощью бензопилы свалил два дерева, выдав рабам топоры, приказал обрубить сучья и подготовить брёвна. Готовые брёвна распилил пополам. Запустив генератор, подключил циркулярную пилу, с помощью двух рабов изготовил доски. Работали молча, никаких вопросов. Из второго дерева сделали брус, изделия покрыли олифой. Используя лодку и верёвку с грузиком, измерил глубину фарватера. Сваи забиваются на полметра в дно реки, исходя из этого, на берегу изготовили стол с шестью ножками из свай. Две ножки длинные, две короткие, посередине нечто среднее. Между сваями поставили крестовины. Готовую конструкцию снесли к реке, с помощью верёвок поставили стол на основание выступающих досок и отпустили верёвки. Под силой тяжести настила, сваи вошли в дно реки. Затем с помощью отвеса уровняли поверхность, поочерёдно доколачивая сваи кувалдой. Причал был готов.

Я регулярно совершал переходы домой, в Балаклаву. Необходимо было привозить продукты и товары для Пахома. На этот раз Полина предложила загрузить нашего купца изделиями из стекла. Борис перевёл деньги, и стеснение в средствах нам не грозило. Гранёные стаканы, дешёвая оптика, оконное стекло, зеркала стали появляться на базе 'средние века'. Всё складировалось на берегу, под брезент. Ящики вместе с картонными коробками были пронумерованы и снабжены кратким описанием. В качестве пробы, прихватил пенал с иголками и с английскими булавками. Спички оставались в коробочках, а перец один из рабов ссыпал в бумажный пакет. На его лицо надели марлевую повязку, но он всё равно чихал.

Купец прибыл как и обещал. После полудня дозорный заметил ладью, идущую под парусом. Выйдя на причал, посмотрел в бинокль. Пахом стоял на носу и махал рукой. Вот и настал момент истины. Если иконы на борту, то план два можно считать успешным. Одна из них поедет в Керчь, две останутся на память. Осталось договориться со строителями и загрузить товар на продажу. Кормчий искусно подвёл судно к пристани, однако днище всё же заскрежетало по песку. Ладья на полметра возвышалась над причалом. Трап с ладьи спускать не стали, Пахом просто перешагнул через борт и через пару шагов уже находился рядом со мной.