Александр Маркьянов - Ген Человечности

– Примерно десять единиц – почему то шепотом, хотя из-за беспорядочной стрельбы слышно не было объявил я – посередине улицы. На мотоциклах. Работаем вдвоем, двумя этажами Пит сверху, я снизу. Приготовились. Обратный отсчет от пяти.

Двумя этажами – это значит что я стреляю с колена или из положения лежа, а Питер стреляет стоя. Некоторые ухитряются даже стрелять «тремя этажами» – стоя, с колена и лежа.

На счет «один» мы одновременно вышли из-за угла. Я решил все-таки стрелять из положения лежа, Пит приготовился стрелять стоя. За долю секунды в глазах отпечаталась обстановка – горящая баррикада, сгрудившие посередине улицы блестящие Харлеи, грохот обрезов помповых ружей и пистолетов.

Две наши винтовки ударили одновременно. Брат стрелял из Калашникова короткими очередями, благо невысокий темп стрельбы позволял это, я же в быстром темпе садил одиночными, стараясь целиться через ACOG. В магазине Калашникова через три обычных патрона шел один трассирующий, и в прицеле моей винтовки казалось, будто импульсы фантастического лазера бьют по цели, сбивая байкеров на землю.

Один из Харлеев вспыхнул практически сразу, его бензобак взорвался, словно фейерверк на день независимости, пламя огненным цветком выплеснулось на седока и задело соседний мотоцикл. С ревом, который был слышен даже с нашего места, горящий байкер соскочил с мотоцикла и тут же черной, охваченной пламенем тушей рухнул на землю – чья-то пуля достала его. В следующую секунду пули сбили на землю еще двух или трех байкеров, их мотоциклы повалились на бок, создав завал, мешающий другим, еще живым бандитам тронуть свои мотоциклы с места. Один попытался это сделать, его мотоцикл взревел и прыгнул с места как норовистый конь, заехав передним колесом на лежащий перед ним мотоцикл с мертвым седоком в сидении. В следующую секунду, заметив это, я слегка сместил ствол карабина, нажал на спуск – и винтовочная пуля сбила байкера с мотоцикла на землю, а сам мотоцикл, вставший на заднее колесо, взревел в последний раз двигателем и завалился на общую кучу, придавив своего бывшего седока, не знаю живого или нет.

Пара байкеров уцелела в первые три секунды боя и выстрелила несколько раз в нашу сторону из крупнокалиберного пистолета и обреза ружья. Но на таком расстоянии это было несерьезно, дробь даже не долетела до нас. В следующую секунду и они рухнули на асфальт.

Брат отстрелялся первым, сразу же убрался обратно за угол дома, достал из-за пояса свежий магазин, вставил его в автомат, передернул затвор. Молодец, кстати, армейские уроки все-таки не забываются… В этот же момент и моя винтовка сухо щелкнула, вместо очередного выстрела – патроны кончились. Лежа на земле, я достал из самодельного снаряжения новый магазин, вставил в винтовку, передернул затвор.

Кажется, готовы. Все. Две тактические винтовки и пятьдесят патронов за несколько секунд превратили бандитов на мотоциклах в груду металла вперемешку с мясом. Сверкавшие, отделанные хромом и кожей Харлеи страшной, дымящейся с горящей грудой лежали посреди улицы…

– Начинаем движение! – сказал я поднимаясь и прижимаясь к стене, береженого Бог бережет – Двигаемся короткими перебежками, используем укрытия. На середину улицы не высовываемся. Пошли!

Впереди с грохотом взорвался бензобак мотоцикла, полыхнуло, вспышка резанула по глазам. Черный дым застилал все впереди, конец улицы почти не был виден и мне это не нравилось.

Идем перебежками, я затем Пит, затем двое местных, один с дробовиком другой с винтовкой, затем увязавшаяся за нами Энджи. Один за другим перебегаем от одного здания до другого, прячемся за стоящими у обочины улицы брошенными машинами, в переулках между зданиями. Вся улица как будто вымерла – часть жителей в центре города, часть спряталась в квартирах, и боится нос на улицу высунуть.

Рокот двигателя мотоцикла впереди застал меня в тот самый момент, когда я перебегал в новое укрытие. Раздался он совсем близко, видимо мотоциклист выехал с соседней улицы. Добежать до укрытия я не успевал, с винтовкой, скорее всего не справился бы – и, присев на одно колено я отпустил повисшую на тактическом ремне на груди винтовку и выхватил из поясной кобуры крупнокалиберный Глок.

Мотоциклист появился внезапно, его хромированный боевой конь с рыком пробил жирную черную пелену дыма. Сидевший на мотоцикле байкер, бородатый, в солнцезащитных очках наводил на меня дробовик, держа его одной рукой как пистолет. Но я почему то не стрелял, как чувствовал. Расстояние между нами стремительно сокращалось. И когда до него осталось метров двадцать, байкер выстрелил. Черный срез дула дробовика расцвел оранжевым огнем. И в ту же секунду я плашмя упал на спину, лишая себя свободы маневра и несколько раз выстрелил из Глока. Сноп свинца разъяренным пчелиным роем прошел надо мной, с противным визгом хлестнул по стене, вышибая кирпичную крошку. Одна из дробинок обожгла руку, боль яркой вспышкой пронзила мозг, но в ту же самую секунду рев мотора мотоцикла захлебнулся, тяжелый кабан ( кабан – сленговое название мотоциклов Харлей в среде байкеров – прим автора ) с шумом грохнулся на асфальт, пропахав совсем рядом со мной. Наступила относительная тишина.

Выругавшись про себя, перекатился, вскочил на ноги. Добежал до ближайшего укрытия, укрылся. Через пару секунд в то же укрытие, тяжело дыша, ввалился Питер.

– Цел?

– Цел, улицу держи!

Пит встал на колено, направив автоматный ствол на улицу, а я достал индивидуальный пакет, засыпал кровоточащее запястье (дробинка, слава Богу, не застряла в руке, а просто чиркнула, но кровило изрядно) антибиотиком, заклеил специальным пластырем. Немного отпустило. Перезарядил пистолет.

Снова идем вперед, перебегая от укрытия к укрытию. Улица прямая, простреливается насквозь, что не есть хорошо. У дома, изрешеченного пулями байкеров к нам присоединяются трое гражданских с дробовиком и двумя винтовками. Еще трое лежат наверху, но сейчас не до них. Заберем потом. В кармане запищала сигналом срочного вызова рация.

– На приеме?

– Как у вас? – голос шерифа Герцога, кажется чуть запыхавшийся.

– Улица чиста до баррикады! – зону задымления мы уже прошли, впереди была разрушенная баррикада, прямо посреди улицы лежал посреди улицы человек в джинсовом костюме, судя по позе мертвый. Еще один мертвец лежал у самой баррикады, за старым красным пикапом, изрешеченным пулями – с нами трое гражданских. Вижу двух двухсотых у баррикады. Прием.

– Улица чиста! – в свою очередь сообщил шериф – кажется, оставшиеся байкеры свалили. Мы идем к вам!

– Принял! Не стрелять – сказал я, обернувшись. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь пальнул по своим, а этого вполне можно было ожидать, нервы у всех на взводе…