Дворкин А.Л. - Очерки по истории Вселенской Православной Церкви

Но, кроме этой междуусобной войны с римским Западом, иконоборческое безумие спровоцировало и многовековую церковную войну, которая в конечном итоге привела к распаду Церквей, римской и греческой. До сих пор древняя "Великая Греция", т.е. юг Италии (Апулия, Калабрия, Сицилия), где жили греки и говорили в эту эпоху на своем греческом языке, а также почти весь Балканский полуостров (Ахаия, Эпир, Фессалия, Иллирия, Македония, Дакия, Моэция, Дардания), соответственно старому имперскому делению, считались провинциями Западной Римской империи и потому церковно были приписаны к Римской кафедре. В них, однако, церковная жизнь по богослужебному языку, обрядам и обычаям текла не по латинскому, а по греческому руслу. Латинская каноника и латинский обряд только еще начинали поглощать обряд греческий на крайнем Западе, на юге Италии. Чем далее на Восток (в Ахаии, Македонии), тем незначительнее было влияние римского обряда. Но при греческом языке и греческом богослужебном чине, а также при практически полной церковной автономии, греки этих областей считали себя церковно лояльными чадами Римского епископа – папы. Особенно такое положение дел было выгодно фактическому церковному предстоятелю этих обширных областей – митрополиту Фессалоникийскому, считавшемуся папским викарием. Формальное подчинение далекому папе давало ему гораздо больше самостоятельности, чем мог бы он иметь при строгом контроле со стороны близкого Константинопольского патриарха.

Но как бы там ни было, император Лев положил этому конец. В гневе на пап, без собора, своей властью, он произвел передел границ Римской и Константинопольской юрисдикции. Он силой отнял у пап церковную юрисдикцию над этой обширной территорией, с сотнями епархий и епископов, и подчинил ее церковной, патриаршей власти Константинопольского архиепископа. Константинопольские патриархи и все византийцы не могли не увлечься выгодами этой их национальной "победы". А Римская Церковь (папы) не могла не отнестись к этому как к неканоническому насилию, грабежу "наследия – патримонии" апостола Петра. Именно этот раздор из-за власти сыграл свою роль в расколе при патриархе Фотии (IX в.) и усугубил печальный процесс разделения Церквей.

А Римские папы этим актом императора Льва как бы выбрасывались из пределов замыкающейся в границах грекоязычного мира Империи, отрывались от ее духа и интересов и вталкивались в объятия новых западных "варваров". Иконоборческое безумие углубляло разделение Востока и Запада.

Император Лев умер 18 июня 741 г. после славного, со светской точки зрения, царствования и укрепления мощи своей империи. А Церковь в Неделю православия анафематствовала Льва так: "Первому злейшему иконоборцу, паче же христоборцу, зверю зловерному, прельщенному от двух псов евреев, демонскому слуге, богопротивному ратнику Божия Церкве, мучителю, а не царю, Льву Исавренину и его лжепатриарху Анастасию, гонителю Христова стада, а не пастырю, и с таинники их – анафема!"

5.Продолжателем дела Льва был его сын Константин V Копроним(по-славянски это прозвище переводится как Гноетесный, т.е. по-русски – Навозоименный) (741-774). Прозвище объясняли двояко: историей, что будущий император обмарался в купели во время крещения, – но также и тем, что он до безумия любил лошадей, проводил все свободное время в стойлах и даже обмазывался навозом, утверждая, что это очень полезно для здоровья. Часто его называли Константин Лошадник, а церковные люди просто усилили это прозвище, дав ему имя Навозник. Константин был физически нездоровый, нервный человек, к тому же извращенец-мужеложник. Но вместе с тем в его немощном теле был неукротимый и мужественный дух: император был чрезвычайно талантливым правителем, очень способным полководцем. Константин упрочил победы своего отца, укрепил границы, остановил арабские набеги и повысил благосостояние империи. Армия боготворила его.

В нем уживалось множество противоречий. С одной стороны, он устраивал с каким-то монахом-расстригой оргии, пародировавшие православное богослужение. В чем-то это было сродни "всешутейшему собору" Петра I. С другой стороны, Константин увлекался богословием, хорошо знал Писание. В своих богословских взглядах он был строгим пуританином почти протестантского образца, отрицавшим не только иконы и мощи, но и почитание Богородицы и святых. Известен эпизод, когда он, держа в руке кошелек, набитый золотом, спросил о цене его. Ему ответили, что стоит он очень много. Тогда он вытряхнул золото из кошелька и повторил свой вопрос. Ему ответили, что теперь он не стоит ничего. Вот так и Мария, сказал Константин: пока носила в себе Христа, была достойна чести. А родив Его, уже ничем не стала отличаться от других женщин.

Но Константин вполне отдавал себе отчет, что нахрапом свои идеи не проведешь, поэтому поначалу он действовал исподволь. Лишь через 11 лет после воцарения Копроним решил, что время назрело, и объявил о проведении "Вселенского собора", чтобы окончательно решить вопрос об иконах. Собор был назначен на 754 г., и Константин отдал все силы на его проведение.

Насколько упорно Константин был сосредоточен на создании этого собора, видно из того, что он буквально бросил на произвол судьбы Италию, которую пядь за пядью брали лонгобарды. Риму грозило падение. Папа Стефан II умолял Константина исполнить обещание и послать в Италию войска искусных генералов, чтобы остановить наступление короля Астольфа. Но Константин отказался, всецело поглощенный своим иконоборческим безумием. Тогда папа вынужден был обратиться к королю франков Пипину, просить его помощи и венчать его Римским патрицием (Patricius Romanorum). Это произошло в 754 г. Пипин отблагодарил пап за свое возвышение. Франкские короли отняли у лонгобардов Равеннский экзархат и Пентаполис и подарили их римским епископам. Так появилось папское государство (Patrimonium Petri) и родилась светская власть папы. Еретическое безумие византийских царей само гнало от себя прочь Римскую Церковь…

6.Собору был отведен дворец Иериа на другом берегу Босфора, между Хрисополем и Халкидоном. Замышлялся он как "вселенский". Но ни Рим, ни Александрия, ни Антиохия, ни Иерусалим на нем не были представлены, и в истории собор получил название "безглавый", т.к. на нем не было ни одного патриарха. Патриарх Анастасий перед тем умер. Константин сознательно оставил вселенский престол вдовым, как бы предлагая его "достойнейшему", с иконоборческой точки зрения, кандидату. Всего собралось 338 епископов. Председателем собора был митрополит Феодосии Эфесский, незаконный сын императора Тиверия III Апсимара (698-705 гг.). Столпами собора были: митрополит Антиохии Писидийской Василий Трикокав и митрополит Пергии Памфилийской Сисинний Пастилла. Заседания продолжались с 10 февраля по 8 августа. 8 августа собор перешел во Влахернский храм в Константинополе. В конце концов император избрал преемником Анастасия монаха Константина, епископа Силлейского из Пергской митрополии, и сам возвел его на патриарший престол.