Владимир Голубев - Побег в прошлое

Войска встали на границе. Сотник поскакал к Счастливчику, тому следовало выдвигаться на границу Литвы.

На следующий день Никита пьянствовал уже в компании с побратимом. Юрий был моложе Никиты на пять лет, но длинное детство в двадцатом веке уравнивало их. Юрий княжил с восьми лет. Минское княжество было уже третье, до сих пор княжества были удельные, заботы были малые. Давление со стороны Смоленска и Киева, набеги из Литвы. И первая, серьезная удача. Юрий рассчитывал на большее. Но, даже такой успешный набег, был у него впервые. К тому же Литва год, или два будет зализывать раны, набеги с этой стороны Минску стали не опасны. Никита сидел невеселый.

– Я слышал, князь Олег удачно отбился от великого князя. Это хорошая для тебя новость?!

– Не совсем.

– Непонятно, – удивился Юрий.

– Нам было ясно, что князь Старый нападет на Чернигов, как только я уведу войска в Литву. Поэтому лучшие воины остались дома.

– Вы одурачили и киевского князя, и князя Удалого! – удивился Юрий, – поэтому князь Олег победил.

– Только сделал он это по-своему!

– Какая разница! Победа есть победа.

– Он уничтожил киевское войско, а должен был не пропустить в Чернигов, – зло сказал Никита.

– Князь Олег добился большего, Киеву потребуется два-три года, чтобы восстановить силы. Отличная новость. За это нужно выпить, – обрадовался Юрий. Они выпили. Никита помолчал, не решаясь продолжать разговор.

– Что бы сделал ты, имея пятнадцать тысяч дружинников в двух переходах от Киева, зная, что город беззащитен? – прямо спросил он Юрия.

– Захватил бы город, – мгновенно ответил тот. И остолбенел.

– За это пить будем? – хмуро спросил Никита.

– Что с киевским князем? – задал главный вопрос Юрий.

– Он погиб раньше, в битве за Чернигов.

– Да, плохи ваши дела! Князь Удалой соберет сто тысяч воинов и вам не устоять.

– Сто тысяч он мог собрать раньше, когда в составе Южной Руси были Киев, Чернигов, Новгород-Северский, Пинск и Туров. Даст ли войска Полоцк, вопрос. И вопрос, даст ли войска Минск.

– Останутся Галич и Смоленск. Минск должен подумать. Извини, побратим, но это решение судьбы княжества. И уточни про Пинск и Туров? – поднял бровь Юрий.

– Точно смогу сказать через неделю. Думаю, что княжества захвачены, – не стал скрывать Никита.

– Ростислав Пинский и Семен Туровский привели в Литву большое войско. Все может поменяться. Мстислав Давыдович может надавить на Полоцк, – озвучил князь минский свои сомнения.

– Но если князь Удалой задержится в Литве?

– Кто его сможет остановить? Ни кочевники, ни мурома на это не годны. Дружинников Курска и Рыльска тебе отдали на войну с Литвой, против Удалого они не пойдут, – князь Юрий реально оценивал шансы.

– Смогут те, кто уже один раз разгромили Удалого. И кроме него войска князей Мстислава, Изяслава и Старого. Через неделю здесь будет десять тысяч отличных воинов.

– Я не буду воевать против тебя, Никита. Но не буду воевать и против князя Удалого. Мои войска встанут на границе Литвы и я не разрешу Удалому проход по моему княжеству. Можно надеяться, что он поведет войска через Польшу.

– Прибыла разведка, его войска будут здесь через два дня.

Олег отправил Счастливчика в поход на Туров. Не успел заняться наведением порядка в провинциях, как в Киев прибыла Светлана. Она приехала в Чернигов, чтобы лично контролировать пиар-компанию по возвеличиванию Олега-Муромца, народного защитника. И чернить князя Старого, подло напавшего на Чернигов. В городе Светлана узнала о тотальном уничтожении войска князя киевского, поехала вниз по Десна и добралась до Киева.

Светлана была в ярости. Вместо поцелуев и ласковых, нежных слов, после долгой разлуки, Олег получил нагоняй, как школьник. Киевскую княжну, прислуживающую Олегу, Светлана выгнала из комнаты сразу.

– Новую подстилку завёл! Пошла вон, сучка! – глаза у Светланы горели нехорошим огнем. Просто, полыхали.

– Не лезь ко мне со своими… – задохнулась Света от поцелуя.

– У тебя хоть чуточка мозгов есть! – освободилась от объятий Светлана.

– Светка, давай на холодную голову поговорим, – нехотя ответил Олег.

– Это как!?

– Спустим пар и поговорим, – потащил Светлану к широкой лавке Олег.

– Ты надеешься на другой разговор! Ты сильно ошибаешься, – не в силах сопротивляться огромному Олегу, Светлана сдалась, – никаких лавок. Ванна и постель.

– Опять бочка из под вина, как в Чернигове, – засмеялся Олег, – я тебя помою сам.

– Вместе уместимся? – усмехнулась Светлана.

– Нет. Я после тебя сполоснусь. Расскажешь про нашу дочку?

– Нечего особенно рассказывать. Спит и ест, всё, как обычно.

Однако Светланин рассказ затянулся часа на три. С редкими перерывами для секса. Через три часа Светлана вернулась к политике. И хотя она уже выбирала выражения, но смысл её слов остался старый.

– Ты хоть понимаешь, что смерть киевского князя полностью меняет нашу политику? – нежно поглаживая Олега, гнула свою линию Света.

– Не дурак. Теперь или мы их, или они нас. За волосы не дергай.

– Потерпишь. Война на два фронта? С варягами и монголами?

– Война на четыре фронта. С варягами, монголами, поляками и венграми, – усмехнулся Олег и начал поглаживать в сотый раз приятную округлость.

– Кто в союзниках? Новгород и Псков?

– Еще Полоцк, Курс, Рыльск и Рига.

– Рига – временный союзник. Предадут в любой момент. В Новгороде и Пскове князей надо менять. Врагов многовато, а тут достаточно Удалому договориться со Смоленским князем и нам не устоять, – Светлана потянулась и села на кровати.

– Машка! – громко крикнул Олег. Киевская княжна вбежала в комнату, как будто стояла за дверью.

– Помоги госпоже одеться, – строго приказал Олег.

– Выйди и позови мою служанку, – остановила её Света.

– Что за глупая прихоть держать рядом врагов? Слуги слишком много знают и слишком много могут. Не можешь убить, продай подальше, – выговорила Света Олегу.

– Мужскую часть отправил, как и раньше, к Коробову на лесозаготовки. Женщин и детей планирую продать в Крым. Весной, первым караваном, – начал оправдываться Олег.

– Не нужны они здесь. Отправь в маленькую крепость. Троеполь, Витичев, Корсунь. Пошли к Никите гонца, пусть пришлет литовских рабов. Женщины и дети дешевы. В каждую семью по одному добавить и продать. Но я бы с мальчиками не церемонилась. Отправила бы их к Коробову.

– Владимир Александрович мягкий старик. Как он держит людей в концлагере? – удивился Олег.

– Такими мелочами он не занимается. Росава нашла франконского баварца из Нюрберга, тот поставил своих земляков надзирателями на карьерах и лесоповале. Все учат франконский диалект. Немцы запрещают разговаривать на другом языке, боятся сговора, – Светлана не оправдывала Коробова. По её мнению, он всё равно отвечал за жестокости немецкого управления рабами.