Дмитрий Хван - Ангарский вариант

– Понимаешь, Вячеслав, мало того, что датчане сразу поймут, что их надули. Так ведь тут ещё вопрос политический. Обманывать союзника нельзя!

– Всё, я понял тебя, Николай, – Соколов умиротворяющее выставил руки.

– Ты вот что, Вячеслав… Ты лучше думай, кто поедет к датчанам обучать их, а производство предоставь мне.

– Николай, ты уверен, что справишься? Нам ещё оружие необходимо для Селенгинска, сам слышал, что там было!

– Спрашивать будешь с меня! – голосом, не терпящим возражений, ответил Радек.

Нарезная винтовка выпускалась в Железногорске уже давно и объёмы выхода продукта росли год от года, при постепенном снижении числа мастеров, занятых в цехах. Технология производства вылизана до предела и максимально механизирована, есть уже и наглядные стенды процесса изготовления оружия. Станочный парк, после последнего обновления, мог выдавать до шести с половиной сотен готовых стволов в год. И это при двух, дневной и вечерней, сменах мастеров и подмастерьев. Теперь же предстояло грамотно распорядиться наличествующими винтовками, имеющимися запасами и временем до весеннего очищения рек ото льда, чтобы и себя не обидеть и заказ выполнить.

Утром следующего дня Карпинский и нанятые им корабелы и матросы из курляндцев отправились вверх по реке, до пристани, откуда начинался тракт, минующий ангарские пороги. Там пароход уже ждали высланные из расстроившегося в острог зимовья пять санных дилижансов. Возницы‑буряты грелись в домиках около берега, а олени ждали обратного пути неподалёку, утопая в облаках пара собственного дыхания. Вскоре караван пустился в путь, мимо реки и её коварных порогов, что тянулись почти триста километров. Ангара и не думала ещё замерзать, несмотря на то, что на её берегах уже звенела морозцем настоящая зима. Путь по тракту, вырубленному в тайге и ежегодно очищаемый от поросли местными вассалами, занял три дня. Из них две ночи провели в остроге и зимовье близ Быковской пристани. Потом снова пароход и снова долгий путь по реке до Ангарска. Карпинский всё ещё с опаской посматривал на датчан, немцев и курляндцев – он боялся бунта, ведь столь долгая дорога измотает любого. А от этого близко и до открытого противостояния, несмотря на обещанное золото. Поэтому Пётр настоял на выдаче корабелам, морякам, а также оставляемым до поры во Владиангарске каменщикам, аванса, дабы покуда заткнуть немногих пока горластых специалистов. Курляндские же переселенцы пока и не пикнули. Шесть семей, что ангарскому послу удалось, с помощью голдингенского бургомистра Литке, забрать в Ангарию, тяжёлый путь проделали молча и смиренно. Казалось, они были рады тому, что их кормят и, вообще, замечают.

В один из вьюжных и морозных декабрьских вечеров в совещательном зале княжеского дома в ангарском кремле собрался очередной совет руководства российской таёжной колонии. Заседание открыл старейший член пропавшей экспедиции – профессор Радек, недавно отпраздновавший своё шестидесятилетие:

– Друзья! – обратился он к притихшим коллегам. – Прошло пятнадцать лет с момента нашего перехода в этот мир. Мы многое сделали. Мы надрывались изо всех сил, чтобы обеспечить жизнь на берегах Ангары. Сначала свою, а потом и жизнь наших детей. Многого мы не успеем сделать, но то, что не сделаем мы, должны будут сделать наши дети!

Воспользовавшись паузой, Соколов обратился к Радеку:

– Николай, ты меня извини, но твой тон – ты словно прощаешься с нами! Шестьдесят лет, это не конец пути.

– Спасибо, Вячеслав, я знаю. На пенсию выходить не собираюсь, да и не может быть у нас таковой. Нам ещё многое предстоит. Сейчас я, совместно с моими товарищами, пишу капитальный труд, планируя дальнейшее становление и развитие ангарской индустрии уже после нас. Чтобы наши дети не сбились с курса, так сказать. Конечно, всегда возможны и иные пути развития, но освещённую дорогу потомкам мы должны оставить. Собственно, это я и хотел сказать. Надо продолжать работать, не сбавляя оборотов.

– Николай Валентинович, но ведь так и происходит, – проговорил Саляев. – Все это понимают. А что у нас на повестке дня? Предлагаю заслушать товарищей, вернувшихся из заграничного турне по капиталистическим странам загнивающего Запада.

– Ринат, – поморщился Соколов. – Хватит хохмить, тут…

– Люди серьёзные собрались. Знаю‑знаю, – улыбнулся Саляев, подмигнув Вячеславу.

– А Ринат прав, – продолжил Радек. – Мы должны сделать выводы из нашей европейской авантюры и отношениями с нашей Родиной.

И Вячеслав поведал собравшимся первоангарцам об итогах миссий Карпинского и Грауля. Как сказал Соколов, оба достойно справились с возложенными на них заданиями. Причём у Петра задание было довольно расплывчатое, задача поставлена в общих чертах, но Карпинский умело справился со всеми трудностями и нашёл отличное место под нашу европейскую колонию. Несомненным плюсом оказалось и то, что помимо нашего признания в Европе, что уже не даст истории умолчать о нас, Датское королевство форсировало свои отношения с Русью. Как рассказал Павел Грауль, в Москве уже готовятся полки для атаки шведских пределов. Собрание единогласно решило помогать Руси несмотря на некоторое охлаждение со стороны Кремля.

– Так может, Михаил и рад бы продолжать прежние отношения, – говорил Саляев. – Но не может перечить патриарху. Сами должны знать, насколько сильны на Руси были позиции Церкви.

– Так Михаил Фёдорович предложил – нанимайте сами, только налог платите! Я не думаю, что он будет тянуть с нашей факторией в Нижнем Новгороде, – добавил Соколов. – Охлаждения нет, есть трудности внутреннего характера. Но царь готов к дальнейшему сотрудничеству.

Далее речь пошла о стратегии внешней политики, в первую очередь, связанной с предстоящим походом экспедиционного подразделения Ангарии на шведскую границу Руси. Беклемишев и Ордин‑Нащокин были ознакомлены с требованиями ангарцев по своевременному обеспечению речного пути достаточным количеством лодий и гребцов, а так же подводами на пеших участках пути.

– Что же до нашего участия в этом деле, – Вячеслав посмотрел на полковника. – Будет лучше, если эту часть озвучит сам Андрей Валентинович.

– Сразу скажу, что операция займёт два года минимум, – начал свой доклад Смирнов. – Работа будет вестись на двух театрах военных действий – в Карелии и в Норвегии. На северо‑западе Руси под моим началом будет артиллерийский отряд из шестиорудийной батареи семидесяти трёх миллиметровых пушек, двух шестидюймовых мортир‑гаубиц, два расчёта сто двадцати миллиметровых миномётов и пара картечниц.

– Андрей Валентинович, – Саляев постукивая карандашом по столу, поднял глаза на полковника. – Вы будете снимать артиллеристов с фортов Владиангарска?