Андрей Кивинов - Герои. Новая реальность (сборник)

– А ты ведь крепкая и выносливая деревенская девица, – задумчиво сообщил голос. – Какая удача… Да, именно удача. Они полагают, что теперь легко со мной справятся. Да, я не умею летать по воздуху – тут они правы. Да, способность делаться незримым тут бесполезна – проклятая Моргана видит незримое так же ясно, как зримое. Но они не могли предвидеть, что я встречу тебя, любезная девица. После того как все окончится благополучно, я щедро расплачусь с тобой и отдам тебя замуж за лучшего из рыцарей Круглого Стола. А сейчас не обессудь и поднимайся.

Железный браслет дернул руку вверх, и Марция встала. Рядом с ней оказался мужчина, закутанный в плащ с капюшоном. Это было еще страшнее змеи в стогу – всякий чужой мужчина представляется деревенским девицам губителем их невинности, а тут кричи не кричи – прибежать на помощь с навозными вилами некому.

Но странно начались опасные и похотливые действия чужого мужчины. Он отпустил руку Марции и, бормоча, крепко шлепнул ее по заду. Девица от неожиданности подпрыгнула, и тут у нее прорезался голос.

Но не человечий это был голос, и не на две ноги она приземлилась – заржав тонко и жалобно, Марция опустилась на четыре копыта.

– Славная кобылка! – сказал мужчина. – Ну, стой смирно. Седло я сделаю из своего кошеля, уздечку с поводьями – из пояса… Стой, тебе говорят! Они дорого мне заплатят за свои безобразия…

Марция ощутила спиной седло, животом – подпругу, в углы рта вжалась, передавив язык, узда. И тут же на новоявленную кобылу вскочил зловредный волшебник.

– Поехали! – тихо приказал он. – Вперед, в Камелот!

– И вот привезли меня в замок феи Морганы, – рассказывала Бомейна, она же Антония Квинта, сидя на бревне, – и первым делом поставили в свиту. Когда знатная дама отправляется ко двору, у нее должна быть свита из благородных девиц, чтобы нести мантию. Тихо… вроде идет кто-то?

Гай, сидевший рядом, прислушался.

– Нет, это белка шишку уронила. А дальше что? – спросил он.

– А потом стали учить. Ты же сам знаешь – нас в деревне учат только по хозяйству управляться. А я тут всего три года – и знаешь сколько всего усвоила? Я лучше всех пламя выбрасываю, показать?

– Не надо!

Гай набрался страху уже тогда, когда дракон преображался в соседку Антонию Квинту. По огромному телу, покрытому крупной чешуей, пошли волны, оно исказилось, поплыло, внутри зародился и раскрутился бешеный смерч, а когда опал – перед Гаем стояла молодая женщина в красно-лиловом платье. Судя по белому головному убору – замужняя.

– Ну, как знаешь… – Соседка даже обиделась.

Гай помнил, как ее забирали из деревни. Он был еще мальчишкой и не понимал, почему так негодует дядька Ромулус Квинтус: дочку берут в замок феи Морганы, она там станет одеваться в городские наряды, каждый день есть пироги и спать на меховых покрывалах. Разумеется, дядька не знал, что его любимая доченька будет преображаться в дракона и выпускать изо рта языка пламени, иначе еще не так бы ругался.

– А для чего это все нужно? – спросил Гай.

– Ты понимаешь… – Антония Квинта призадумалась и махнула рукой: – Ох, все равно не поймешь… Я тоже не могла понять, пока замуж не вышла. Одно только скажу – хоть я здесь и на виду у феи Морганы, хоть и сама леди Нимуэ мне благоволит, и муж меня любит, и дама Риона хвалит, а разумнее было бы остаться в деревне. Жалко, не могла я дать знать Марции, пока она фее не попалась…

– Больно бы она тебя послушалась!

– Тихо! Едет!

– Да никто там не едет, тебе мерещится.

– Ага, мерещится! А как подъедет незаметно, а я преобразиться не успею?

– А кого ты, Антония, тут ждешь в таком страхолюдном виде? – спросил наконец Гай.

– Кого-кого, рыцаря… А он где-то заблудился… Слушай, Гай, а не пойдешь ли ты его поискать? Он ведь где-то поблизости.

– Найду, а дальше?

– Ты вот что, ты ему скажешь, что убегаешь от страшного дракона Змеиного леса, который сторожит сокровище, – деловито заговорила Антония Квинта. – И ты не сразу соглашайся его ко мне привести, а пусть сперва даст хотя бы одну золотую монетку…

– Так это Змеиный лес?

Антония Квинта несколько замялась.

– Ну, Змеиный… А когда приведешь, я быстренько огонь выкину, хворост подожгу, рыцарь в меня копьем ткнет, я зареву – и за кучу, и тут же преобразуюсь, чтобы ему сокровище вынести. Тяжеленное, будь оно неладно!

– А что за сокровище?

– Портрет зачарованной девы, на медной доске всякими красками написан, а в придачу – большой кубок, лошадей из него поить впору. И он с этим портретом дальше поедет, подвиг у него такой. А мы с тобой пойдем в замок…

– Мне-то в замок зачем?

– А куда же еще?

– Я фее Моргане служить не хочу, – твердо сказал Гай. – Насмотрелся уже! Тот рыцарь, который дым извергает, тоже ведь ей служит?

– Да, это сэр Орингл, он на Ривалине женат, весьма почтенный и здравомыслящий сэр. Хоть глупостями не занимается…

– А ты за кем замужем?

Антония Квинта только рукой махнула.

– Он что, тебя бросил? – в простоте своей спросил Гай.

– Да лучше бы бросил! Вижу я его – раз в месяц! Ох, кто бы меня, дуру, предупредил – не иди за рыцаря, толку не будет! Так нет же – пообещали, что буду дамой, что шелковое платье дадут, я и обрадовалась! – чуть не плача, стала рассказывать Антония Квинта. – Посадили меня на скале, под скалой Громерта, в дракона преобразившись, там же озеро с рукой. Сижу – веришь ли, Гай, сердце замирает! И тут вижу сверху – едет мой суженый! Ну, сперва он – к озеру, там рука из воды высунулась, ему меч подала… А знаешь, как трудно ее наладить, чтобы она в воде двигалась? Все время чинить приходится…

– Ага… – мрачно произнес Гай. – Знаю я эту руку…

– Ну, Громерта – она опытная, бой провела по всем правилам, а потом заревела и в озеро свалилась – все как полагается. А он – ко мне! Я, говорит, твой жених, благородная девица! И перед собой на лошадь посадил и в Камелот повез! А меня фея предупредила – ты, говорит, дочь короля Периглота с Кровавых Пустошей, и кто бы чего ни спросил, именно так и отвечай. Дракон, говорит, тебя похитил, и как домой возвращаться, ты не знаешь. А я и рада – рыцарь-то был такой красавчик…

Антония Квинта вздохнула, ахнула, и слезы полились по ее румяным щекам.

Гай покосился на рыдающую соседку. И без того тошно – в Змеиный лес угодил, на каждом шагу – ужасы и страсти, драконы кишмя кишат, тут еще Антония Квинта реветь собралась, а у женщин это надолго.

– И свадьбу сыграли… – сквозь слезы продолжала соседка. – И комнату нам в замке дали большую, круглую… в южной башне… Платье мне сшили… А он!.. Каждую ночь сидит за этим самым Круглым Столом, приходит под утро, на ногах не держится!.. Три года, Гай Брут, три года на рассвете приходит!.. К обеду выспится, начинает вспоминать… вспоминает, кто чего рассказывал… Тихо! Вот теперь точно – рыцарь! Беги отсюда, я преображаться буду!