Андрей Кивинов - Герои. Новая реальность (сборник)

Колен на этот раз удивил друзей дополнением к уже известному рассказу о том, что черные пилюли подчиняют любого человека доктору Гаспару и заставляют принявшего их исполнять любые приказы доктора, а потом забывать о том, что он делал. Младший Флипон страшным шепотом рассказал, что того, кто съел черную пилюлю, доктор Гаспар может вызвать даже из могилы! Об этом под большим секретом сообщила сестрицам Флипон одна девочка с улицы Тележников, племянник которой бывал по службе во Дворце Науки и будто бы случайно подслушал эту тайну под дверью в секретный кабинет самого доктора. Доктор Арнери тогда как раз оживил и допрашивал самого предводителя южных мятежников Лапитупа!

– Погоди, Колен, но ведь я сам видел, как Лапитупа отправили в Табакерку! А потом из его пепла сделали удобрение для народных садов на Поле Свободы. Так со всеми врагами делают. Доктор, что ли, собрал землю и «черным глазком» пепел оживил? – поразился Фабио.

Колен надулся сильнее обычного и стал доказывать, что доктор Гаспар может всё. Арно ему поддакивал. Тут наконец вернулся караульный, который был послан к бригадиру Гаруму, и велел друзьям следовать за ним.

Мальчишек провели на второй этаж. Курьеры и адъютанты бежали сюда и убегали отсюда вдвое быстрее, чем на первом этаже. Четыре пахнущих порохом милиционера бегом пронесли вверх по лестнице на носилках офицера в разорванном голубом мундире и в бинтах. Офицер зажимал в зубах собственную косицу и не то пел, не то рычал сквозь нее. Кажется, он был привязан к носилкам. Носилки занесли в первые двери от лестницы. Немедленно оттуда раскатились по коридору громкие голоса.

Караульный обменялся словами с часовым перед следующей дверью и ввел в нее троих друзей.

В комнате, похоже, до мятежа была мастерская художников. Сейчас подрамники с холстами стояли у стен, мольберты и кисти были свалены в углу. Один табурет остался посреди комнаты. Карты и бумаги были разложены на полу перед табуретом.

– Гражданин бригадир, вот граждане от комиссара Мариано, – объявил караульный.

Смуглый человек с темными кудрями в двууголке, стоявший у окна, повернулся и двумя шагами, похожими на прыжки леопарда, пересек комнату. Бригадир Гарум, а это был, конечно, он, улыбнулся такой белозубой улыбкой, что ее предъявитель мог без всякого паспорта доказать, что он происходит с Островов.

– Это вы из мильиции Гаваньи? – спросил он и тут же воскликнул: – Эй, постой, да ведь ты Арно Флипон, ты помогал Клубу строить декорации на праздньике Весны!

– Да, гражданин бригадир! – радостно выкрикнул Арно.

– Значит, вы не из Гаваньи, – сказал Гарум. Он тут же сменил улыбку на складку между густыми черными бровями.

– Я из милиции Секции Гавани, гражданин бригадир Гарум, – шагнул вперед Фабио. На всякий случай он не стал сразу называть свое имя. Он, конечно, уже вспомнил, что слышал про гражданина Гарума, вождя восстания на Островах, одного из основателей Клуба Худых, постановщика главных революционных шествий и праздников. Но Фабио уже решил про себя, что если сможет, то откроет секрет Тибула только лично гражданину Эквиа, ну или Суок.

– Это очень хорошо, – сказал Гарум. Похоже, ему сейчас было не до имен.

– Тогда к делу. – Он положил руки на плечи Арно Флипону, и его черные глаза оказались прямо напротив голубых глаз мальчика.

– Гражданьин Арно, ты ручаешься за своих друзей? – спросил Гарум.

– Ручаюсь, гражданин бригадир, – не моргнув, ответил Арно.

– Отльично, – сказал Гарум. – Теперь вы все, граждане. Возьметесь выполньить опасное задание для Республики?

– Да, гражданин бригадир, – хором ответили друзья.

– Тогда слушайте. Нам очень нужно связаться с Секцией Гаваньи и с Народным Флотом. Наши наблюдательи с арнельфьеров докладывают, что они отбили мятежников и сами перешли в наступленьие. Но дивизии Просперо заньимают весь центр Столицы и отрезают нас от Гавани. Они захватили или взорвали все мосты на левый берег. Мы не можем связаться с Гаванью. Похоже, всех наших фронт-курьеров перехватывают. Генералу Эквиа очень нужно, чтобы его депеша попала к командирам сил Гавани и Флота. Если не получится доставить письмо, нужно передать им сообщение на словах. Нужно их убедить, чтобы Гавань и Флот немедленно прекратили наступленьие! Просперо хитер, он специально отступает и выманьивает их подальше от моря и защиты корабельных пушек, чтобы разгромить. Они, конечно, не дураки и должны поньимать, что это опасно. Но скорее всего оньи просто не уверены, что их кто-то поддержит, и поэтому спешат. Просперо хочет разбить нас поодиночке. Сначала Гавань, пока Клуб Худых еще не собрал рабочие Секции. Потом нас. Нам нужно еще несколько часов на подготовку наших сил. К полуночи мы вооружим и поставим в строй десять тысяч бойцов и будем готовы. Если мы ударим вместе с Гаванью и моряками, с двух сторон сразу, то раздавим мятеж. – Гарум яростно сжал кулаки. – Только пусть сейчас остановятся! Просперо заманьивает их на широкие центральные площади, наверняка он поставил там свои главные батареи. Их сметут картечью! Надо как можно быстрее их предупредить!

Мы надеемся, что вам, мальчишкам, будет легче пробраться через силы Просперо. Ну а дорогу в Гавань вы должны знать лучше любого из нас. Ну что, готовы?

– Мы готовы, гражданин бригадир, – ответил Фабио за всех. – Дайте каждому из нас письмо, и мы попытаемся пробраться отдельно. Уж один-то точно пройдет! Ради Республики мы сделаем все, что только сможем!

– Вельиколепно сказано, гражданин! – Бригадир Гарум широким театральным жестом снял двууголку и примерил ее на голову Фабио. Гарум поглядел на Фабио, и вдруг по его лицу, как по воде от ветра, пробежала рябь. Через секунду он опять улыбался.

– Подождите на первом этаже в караульной, граждане, я пришлю к вам письма и провожатого, – сказал Гарум торжественно и опять отошел к окну. – Помньите, от вас зависит судьба Республики. Удачи вам. Идите. Гражданин Арно, останься на минуту, – добавил он.

Фабио и Колен развернулись. Колен тут же выскочил из комнаты. Фабио на секунду задержался у двери. Рядом с ней у стены стоял портрет, которого Фабио не мог заметить, когда входил. На портрете был изображен генерал в двууголке с пышными перьями. У генерала было лицо Фабио.

«Ох уж мне эти веселые сестрички Летти», – только и подумал Фабио.

Мальчишка постоял немного у двери в кабинет Гарума. Арно вышел и не заметил его. Флипон-старший что-то спросил у часового, и тот повел его вниз по лестнице. Мысли носились у Фабио в голове, как перепуганные мыши. Наконец, он ухватил одну из них за хвост. Другие тут же попрятались.

«Пора идти к генералу Эквиа и все рассказать, а то, если меня к нему под караулом приведут, вряд ли будет легко его убедить», – вот какой была пойманная мысль.