Владлен Багрянцев - Железные Люди в Стальных Кораблях. Том I

- Даже я не все помню, - заметил высокочтимый Ман Да Рин, следя за Хеллборном, - в конце концов, я специально не занимался этой темой. Похоже, это последнее упоминание о большой камбоджийской пирамиде.

- Пинтайская война продолжалась после этого несостоявшегося сражения еще 20 с лишним лет, - вспомнил Хеллборн.

- Совершенно верно, - кивнул старый манчьжур. - А после этого, как будто нарочно, белголландцы открыли свою программу "Наследие Шилифоши", и археологи со всего мира хлынули к ним в гости.

- На что вы намекаете? - на всякий случай уточнил альбионец.

- Это могло быть простым совпадением, - пожал плечами Ман Да Рин. - Больше того, я уверен в этом! Простите, молодой человек, вы случайно не были знакомы с профессором Сайрусом Лайнбрейкером? Он был англичанином, но, насколько мне известно, долние годы проработал в вашей стране.

- Да, был, - коротко ответил Хеллборн, с надеждой, что этим ответом неприятный разговор и завершится.

- Какая трагедия, он был так молод… по сравнению со мной, конечно, - уточнил хранитель. Джеймс не решился поинтересоваться его возрастом. Дьявол разберет этих азиатов, может быть и все сто лет, а то и больше.

- А профессор Лайнбрейкер не распрашивал вас про эту камбоджийскую крепость? - все-таки осмелился спросить Хеллборн.

- Нет, никогда, - отрицательно покачал головой старый манчьжур. - Мы и разговаривали с ним всего-то несколько раз, много лет назад, и ни разу - о пирамидах…

" В таком случае - повезло тебе, старик ".

- …мне и в голову не пришло с ним это обсуждать, - продолжал Ман Да Рин. - Никогда не интересовался этим эпизодом, пока госпожа Кам Бик Фай (вежливый полупоклон в сторон принцессы) не попросила меня приготовить для вас материалы.

- Большое вам спасибо, - поспешил сказать Хеллборн. - Было бы совсем прекрасно, если бы я мог как-нибудь получить фотокопии…

- Я пришлю вам все материалы в посольство, - пообещал хранитель. - А переведенную книгу - даже целиком. У меня много экземпляров - они только что вышли из печати, и мы еще не успели их разослать коллегам в другие страны. Еще и эта нелепая война… Но не мне судить, - поспешно добавил старик, покосившись на свою госпожу.

"Еще раз спасибо - до свидания - всего хорошего - приходите еще!".

На том и расстались.

- Кам Бик Фай? - переспросил Хеллборн, когда они вышли на улицу.

- Старик выболтал мое любимое nom de guerre , - усмехнулась пилот-принцесса. - Дела давно минувших дней…

- Куда мы направимся теперь?

- В театр! - ее лицо прояснилось.

- Китайская опера или этот, как его, театр "Бамбуки"? - неуверенно уточнил Джеймс. Насколько ему было известно, и то, и другое - редкая гадость.

- Ни в коем случае, - усмехнулась Мэгги. Похоже, и она считала вышеназванные жанры чем-то недостойным своего внимания. - Это сюрприз.

Сюрприз удался.

Рассказчик раскланялся и скрылся за кулисами. Последовали бурные продолжительные апплодисменты и второе явление. Те же и король.

По единодушному мнению альбионцев, шекспировская трагедия "King John the Prester" сильно уступала "Абелунгам" Кристофера Марло. Особенно в исполнении довольно-таки провинциального Фрэнсисбергского театра "Полюс". Другое дело - Лондон или Париж; там залетные альбионцы спешили на представление "Короля Джона", как на встречу с добрым земляком. Осталось выяснить, насколько преуспели в постановках альбионских трагедий вестернизированные манчьжуры и китайцы.

Вступление на высоком уровне, отметил Хеллборн, у Рассказчика неплохой английский язык. А его китайская физиономия - как и азиатские лица других актеров - только подчеркивает тот факт, что действие происходит не в старой доброй Англии, а в далекой стране на другом конце планеты… Увы, первоначальное впечатление быстро растворилось под напором шотландской рыцарской брони и пистолетных кирас английской республики. Шекспириада, как она есть.

Разумеется, об исторической достоверности говорить не приходилось. В каком-нибудь "Короле Лире", с его французами и бургундцами в десятом веке ДО Рождества Христова, достоверности и то было на порядок больше. Тем более что "Король Джон Пресвитер" был написан в тот короткий романтический период, когда английские первопроходцы еще принимали альбионских аборигенов за потерянных христианских братьев.

Тем временем действие на сцене набирало новые обороты и расширяло границы сознания. Мудрый король египтянцев разгромил всех своих врагов, объединил страну и даже освободил еврейских рабов, которые строили у него пирамиды. Но после того, как его армия утонула в Южном ледовитом океане (по его высохшему дну освобожденные рабы уже переправились в Африку), король задумался о вечном и решил сменить веру.

Все соседние владыки (турецкий султан, эфиопский император, китайский богдыхан, Великий Могол, Великий Инка и т.д.) прислали своих придворных священников, иногда подкрепленных солдатами и пушками. Особенно эффектно выглядела высадка в Альбионе турецкого контингента (Намек на старого жулика Пири Рейса. Чуть позже, в 20-х годах семнадцатого века, турки попробовали на самом деле, но потерпели полный крах. После чего отправились грабить беззащитную и легкодоступную Исландию).

Разумеется, мудрый король Иоанн твердо решил стать христианином. Коварные магометане, буддисты и прочие язычники не могли этого допустить. Поэтому началась кровавая бойня в лучших традициях "Тита Андроника". Не менее сотни персонажей потеряли головы, ноги, руки или девственность; нередко - все перечисленное сразу. Одним из последних пал сам главный герой - от руки предателя-брата, дважды мусульманского ренегата. И казалось бы, сгинуть Альбиону в беспросветном черном мраке мавританского язычества и невежества… Но в самый трагический момент на сцене появились англичане под командованием сэра Фрэнсиса Дрейка и перебили всех еретиков и других врагов Всевышнего, Англии, королевы и церкви. В финальной сцене заключившие братский союз англичане и египтянцы покинули поле битвы под торжественное пение "Non nobis, Domine". Занавес. Овация.