Андрей Бондаренко - Аляска золотая

Егор не стал отвлекать соратников от важных дел, лишь приветственно помахал рукой Гертруде – единственной, кто заметил его появление на берегу, после чего резко развернулся и бодро зашагал к ждущим его Йохансену и шведским гренадёрам.

Ничего необычного и неприятного – на этот раз – в пути не случилось, и до Александровска они добрались через сутки с хвостиком, без всяких приключений и в расчётное время – часам к шести вечера.

– Послезавтра на рассвете мы выступаем в очередной рейс, – сообщил драгунский капитан. – На завтра, как мы и договаривались с вами, объявляется день отдыха. Будем стираться, зашивать и штопать одежду, лечить мозоли на ногах, синяки и свежие ссадины на всех других частях тел. Потом обязательно займёмся огнестрельным и холодным оружием: разберём, почистим, смажем, наточим…. Послезавтра вы составите нам компанию, сэр Александэр?

«Успеем ли мы, братец, завершить все дела?», – забеспокоился не терпящий суеты и спешки внутренний голос. – «И с Александрой Ивановной предстоит обсудить окончательный вариант секретного плана предстоящей компании, и написать несколько важных писем…».

– Да, Йохансен, я иду с вами! – уверенно ответил Егор. – Время нынче очень дорого, каждый день на счету…

Он успел всё: и согласовать с женой все детали совместных действий – на обозримое будущее, и написать письма в адрес Николая Савича Ухова, Емельяна Тихого и Ганса Шлиппенбаха. Эти письма Сашенция должна была вручить адресатам в строго определённые моменты: Ухову-старшему – грядущей осенью, обоим шкиперам фрегатов – ранней весной будущего года.

Ещё он забрал – для срочных нужд – у городского головы Александровска трёх бывших солдат Александровского полка и двух дополнительных плотников, велев напоследок:

– На зимовку в Александровске должно остаться минимум людей: ты, Антипка Ерохин, да ещё три-четыре человека из приболевших и хилых. Всех же остальных – русских солдат, крепостных, шведских гренадёр, которые сейчас прохлаждаются в лазарете, – постепенно начинай перемещать за Чилкутский перевал, к первому промежуточному лагерю, в распоряжение капитана Йохансена. Последняя людская партия должна выйти к озёрам во второй декаде сентября месяца, когда созреет и будет выкопана картошка. Немного картофеля оставь и для зимующих в Александровске. Помнишь, как пользовать эту чудо-ягоду, чтобы не донимала цинга? Ещё – в отношении тех трёх-четырёх субчиков, которые останутся с тобой и Ерохиным. Они, кроме всего прочего, ещё являются и резервом. Вот зимой прибудут первые собачьи упряжки с золотым песком (помнишь, как золото надо принимать и куда его складировать?), а погонщики, к примеру, сильно устали, или просто – слегка обморозились в дальней дороге. Вот эти трое-четверо и должны заменить выбывших погонщиков! Обучи их всему…. Что у нас, кстати, с собаками и санями?

– Всё путём, Александр Данилович! – заверил старик. – Одни сани уже готовы, к снегам ещё парочку смастерим.

– А хватит ли собак на три полноценные упряжки?

– Хватит! Своих двенадцать, да ещё по приказу мадам Айны атабаски привели шесть прирученных волков. Вернее, трёх молодых волков и трёх шустрых волчиц.

– Как же собаки уживаются с волками?

– Нормально ладят! Айна, прежде чем уйти за Чилкутский перевал, немного пообщалась – и с нашими псами, и с индейскими подопечными. Слушаются её животные беспрекословно…. Так что теперь у собак с волками установились крепкая дружба и полное взаимопонимание. И нерки мы для четвероногих друзей навялили в достатке. Вяленая нерка и моржовое мясо – лучший собачий корм!

После короткой паузы Егор дал Ухову-старшему последние, самые важные наставления:

– Теперь, Савич, слушай внимательно! Во-первых, всё, о чём мы сейчас говорили с тобой, передай Антипу Ерохину. Дословно передай! Он твой заместитель, и должен быть в курсе всех дел. Или почти всех…. Во-вторых, в октябре месяце, уже перед отплытием фрегатов на Тайвань, Александра Ивановна вручит тебе письмо…

– От кого – письмо? – засомневался старик.

– От меня, Николай Савич! От меня!

– Дык, Александр Данилович, ты мне всё объясни на словах – прямо сейчас. Зачем – письмо?

– Надо так, Савич! Ты, короче говоря, прочти очень внимательно моё послание, и сделай всё так, как там будет написано. Если что сразу не поймёшь, то спросишь у Александры Ивановны, она тебе подробно и доходчиво объяснит – что да как. Всё ясно? Ну, и ладушки! Ладно, сейчас обниматься не будем, отложим до завтрашнего рассвета. Да, про это письмо ты Ерохину, да и всем прочим, ничего не говори…

Поздним вечером Егор попрощался с женой и детьми. Впервые их ждала такая долгая разлука – месяцев на десять, а то и на все двенадцать.

Впрочем, уважаемые читатели, мы эту душещипательную сцену, пожалуй, пропустим. У нас с вами, друзья мои, всё-таки авантюрный роман, а не слезливая дамская мелодрама…

По беспокойным водам Сиреневого озера ходко шёл, рассекая двумя направляющими «лыжинами» мелкие серые волны, небольшой, но очень симпатичный катамаран. Изредка громко и радостно хлопал на попутном ветру светло-бежевый треугольный парус, во все стороны – от четырёх закреплённых по бокам плавсредства воздушных поплавков – летели весёлые брызги.

Егор обернулся назад, где за кормой катамарана невзрачным пятнышком маячила постепенно отстающая шлюпка.

– Как мы их лихо обошли, словно стоячих! В очередной раз опозорился наш Димка Васильев! – не удержался от пошлой похвальбы Ванька Ухов, но тут же, смущённо закашлявшись, признался: – Это потому обошли, что сегодня дует устойчивый попутный ветер. А если бы было, скажем, полное безветрие, то это мы отставали бы безнадёжно: вёсла на катамаране расположены несподручно, больно уж высоко. Если задует боковой ветер? Тогда мы бы пошли под парусом длинными переменными галсами и, в конечном итоге, всё равно отстали бы от шлюпки. Сильный встречный ветер? Отстаивались бы у берега и ждали смены погоды, как было при плавании на первом катамаране, который уже доставлен в заданную точку, частично разобран и ждёт переноса через пороги. А корабельная шлюпка и против встречного ветра может ходко передвигаться. Да и реальная грузоподъёмность у неё выше раза в четыре, чем у катамарана.

– Следовательно, что у нас получается? – уточнил Егор.

– Получается примерно следующее. На озере, как мы и предполагали, для перевозки грузов сподручнее задействовать шлюпки. А катамараны будем использовать на речных протоках, где имеются труднопроходимые пороги.

Ближе к обеду они (Егор, Ванька и Айна Уховы, а также три крепостных плотника) успешно прошли Сиреневое озеро, по спокойной двухкилометровой протоке, уже орудуя вёслами и длинными шестами, добрались до следующего водоёма.