Юлия Иванова - Дремучие двери. Том II

— Иоанна…

Только машину она попросила вернуть до октября, чтоб ездить в храм и иногда в Москву навещать свекровь, которая в последнее время боялась масонов. Будто масонам только и дел было, что забираться ночами к девяностолетней бабке и воровать листовки к очередному митингу. Теперь ей часто звонила и заболевшая Изанией «зелёная» Катька, всерьез поставившая себе целью перетащить предков из забугорья в Москву и начать новую жизнь.

А вокруг «маразм крепчал и жуть сгущалась…» Происходящее по ту сторону Изании представлялось всё более омерзительным, преступным и пошлым. Маски постепенно спадали — в них больше не было надобности — уже откровенно дело решали клыки, когти и деньги. Она испытывала бесконечное унижение от происходящего, — не столько за себя, сколько за страну, и поражалась — неужели мир, к которому она когда-то принадлежала, сразу и навсегда продался?

В отличие от многих, она никогда не обманывалась «отвязанностью» под эгидой «свободы», не обольщалась сладким воркованием забугорной лисы, поджидающей, когда российская ворона разинет рот и выронит сыр, — поэтому ей не нужно было возвращаться к «товарищам» — она и не уходила никуда. Она всё более понимала, что это не нравственный выбор, это ВООБЩЕ НЕ ВЫБОР. Просто стрелка её внутреннего компаса властно указывала на «Прочь!» Табу. Иоанна и прежде не ходила на элитные приёмы, потому что ощущение стоящего за спиной ЧЕЛОВЕКА, подливающего в бокал, было непереносимым. Это была её ПРЕДВЕЧНАЯ УСТАНОВКА с которой она не могла, да и не хотела бороться.

Да, Изания спасала. Их слова — «Союз», «товарищи». Советские песни, которые всё время передавала их радиостанция, а Иоанна жадно слушала за любой работой, как партизанка в тылу врага позывные Москвы. Подпитываясь и воскресая.

— Говорит радио Союза Изании… Доброе утро, товарищи, мир вашему дому. Передаём утреннюю гимнастику…

«Нет ничего более закрытого, чем базовые предпосылки «открытого общества». Оно открыто в какую угодно сторону, только не внутрь. А то, что не движется внутрь, остаётся на месте. Точнее, становится декорацией для чего-то иного, что движется сквозь или посредством его». /А. Дугин/

«БАНДИТОГРАД» (о Лас-Вегасе) Эд. Рейд и Овид Демарис: «Деньги порождают проституцию так же, как гниющее мясо вскармливает личинки мух. Где лёгкие деньги, там и публичные женщины — в этом суть дела. Логическая последовательность здесь такова: где азартная игра, там лёгкие деньги. Где лёгкие деньги, там публичные женщины. Где публичные женщины, там вымогательства и наркотики. А где наркотики, там всё, что угодно».

«Гениальным следует признать такого человека, который живёт в сознательной связи с миром, как целым»./Отто Вайнингер/

Народ согрешит — царь умолит; а царь согрешит, — народ не умолит /пословица/.

Чаадаев: «Социализм победит не потому, что он прав, а потому, что не правы его противники».

К. Леонтьев: «Россию надо подморозить, иначе она сгниёт».

«Воззови, в виде лирического сильного воззвания, к прекрасному, но дремлющему человеку. Брось ему с берега доску и закричи во весь голос, чтобы спасал свою бедную душу: уже он далеко от берега, уже несёт и несёт его ничтожная верхушка света, несут обеды, ноги плясавиц, ежедневное сонное опьянение: нечувствительно облекается он плотью и стал уже весь плоть, и уже совсем нет в нём души». /Н. Гоголь/

«Сочувствовать счастью может только весьма благородная и бескорыстная душа. Но счастье… это великое, «быть может», как говорил Рабле о рае или о вечности». /А. Пушкин/

«Деизм 18 века был лишь тенью христианства. Он сохранил ряд основных христианских положений: веру в благого Творца, идею всемогущего Провидения, устрояющего всё в наилучшем виде, основные заповеди христианской морали, но всё это было лишено тайны, сверхъестественного содержания… Например, нравственный закон, лишённый аскетического и духовного элементов, выродился в практическую филантропию, божественное провидение — в механический закон природы. Над всем этим реяла теория прогресса…» /К. Даусон/

«Рампа есть линия огня». /А. Блок/

Бог помазал Кира для исполнения судьбы своей и восстановления избранного народа израильского, сею Божественною мыслею, так сказать помазал дух Кира ещё прежде, нежели произвёл его на свет: и Кир хотя не знает, как и для чего помазан, движимый сокровенным помазанием, совершает дело царствия Божьего. Как могущественно помазание Божие! Как величественен помазанник Божий! Он есть живое орудие Божие, сила Божия ходит чрез него во вселенную и движет большую или меньшую часть рода человеческого к великой цели всеобщего свершения». /Митрополит Филарет Московский/ Слово в защиту Иосифа. Речь здесь идёт не о церковном таинстве, а о Божьем помазании на царство ЯЗЫЧНИКА, о предопределении СВЫШЕ!

СВИДЕТЕЛЬСТВО в День 120-летия ИОСИФА:

Корр. телеканала «Культура»: — Неужели великая русская литература осталась в прошлом вместе с цензурой и тоталитаризмом?

Вит. Третьяков, учредитель премии «Антибукер»: — Судя по результатам этого года — да… Как читатель, я бы выбрал великую русскую литературу вместе с цензурой, тоталитаризмом, сталинизмом и чем угодно еще вместо той неограниченной свободы словесного самовыражения, которая сегодня существует и которая не способна рождать великие произведения. (21 декабря 1999 года)

«Сталин — наше всё. Как и Пушкин. Два полюса русской культуры… Что такое, по сути, Сталин? Жёстко и жестоко целеустремленный прагматик, рассматривающий государство, как доверенную ему историей… геополитическую систему, нуждающуюся в совершенствовании до уровня государства идеального, где счастье государства равно счастью людей… Если бы Сталин жил сегодня, никаких концлагерей, конечно, не было бы. Сталин знал границы допустимого в собственной стране и в мире для каждой исторической эпохи». (В.Третьяков)

«В венах народов, населяющих Россию, течёт поистине царская кровь: о таком пересечении групп крови, цветов кожи, разрезов глаз девять десятых населения земли могут только мечтать.