Татьяна Апраксина - Послание к коринфянам

Нет... не половина за половиной, а две трети или даже три четверти за четвертью. Или даже меньше... если прикинуть, что большая часть тех, кого пока отстрелили или арестовали - это сотрудники разнообразных аппаратов. И еще... коррупция, непрозрачные счета... это они за банковские системы взялись почему-то? Что происходит?

Ой, а вот это уже не смешно. Аресты в верхушке Сил Самообороны. А также самоубийства и убийства при сопротивлении аресту. Совет, банки, армия... у нас бы это назвали путчем. Очередным. Интересно, как это должно называться в Европе? И не только в Европе, вот и Паназиатский союз покатился, и Паниндийский туда же. Один Винланд безмолвствует. Хорошо им там. Тихо. Там всегда тихо.

У кого бы спросить-то? Судя по обалдению на лицах, это не мы, это не наши. А судя по тому, что в обалдении нет испуга, даже у Рауля - это нас прямо не касается. Только косвенно. Странно. Всепланетный бардак - и без Франческо. Как это он позволил?..

- Хотел бы я знать, - говорит Анольери... - почему нас не затронуло вообще. Почему они случаем не воспользовались? Дымовая завеса - вот она.

- Потому что мы сидим в глазу у этого циклона, - отвечает Максим. - Судя по всему, это сейчас лоялисты выбивают противников... того самого проекта. А выбивают сегодня, а не неделю назад и не завтра, потому что эти противники демаскировали себя вчера... вечером. Здесь. А поскольку вчера напали на нас, то сегодня нас нельзя трогать. Вернее, невозможно тронуть, не вызвав подозрений у своих же.

- А кто же им сообщил? - складывается в совсем уж богомолью позу Анольери. - У меня все заперты. Эксперты еще тут, чтоб Аболс сдал - я не верю. Очень интересно выходит.

- Я не сообщал, - улыбается Эулалио. - И по электронным каналам из здания ничего не уходило. Из полиции могло. Но меня смущает скорость реакции.

- Первый сигнал прошел через час после окончания нашего утреннего собрания, в 7, если по времени Флориды, - говорит Максим. - Или в 10 утра по Лиону.

- Господа, - прокашливается Анольери. - Мне крайне неловко об этом говорить, особенно в этом обществе, но я не хотел бы участвовать в двойной игре. Поверьте моему опыту, это плохо кончается.

- Нет, - отвечает Франческо, как-то очень мрачно. - Мой лимит двойной игры был выбран вчера.

Алваро очень не нравится выражение лица Рауля. Нет, тут на всех взгляни - обрыдаешься, Максим и Эулалио невесть на чем держатся, какие уже сутки подряд не спят; Франческо, кажется, окончательно записал себя в виновники смерти тетушки, Анольери явно до сих пор не оклемался от известия об убийстве начальницы, выдергивания из отпуска и повышения. Но вот с господином кербером нехорошо... и нехорошо с ним давно. Еще до убийства было как-то паршиво, а потом стало еще хуже. Только в общей суматохе Алваро сначала было не до того.

- Есть, конечно, вероятность, - пожимает плечами Анольери, - что утечка произошла на той стороне. У убийцы или у его начальства.

- Есть... - кивает Максим. - Хорошо так спрятались, прошлую войну пережили, а сгорели сейчас и как раз на госпоже Росси. Всякое, конечно, бывает... раз в сто лет.

- Прошлая война их касаться не могла. Цели почти противоположные, это непересекающиеся подмножества. Смотрите, - Франческо выводит на проектор наспех набросанную схему. - Клуб и радикальная часть Сообщества: деградация структуры на уровень ниже, местное самоуправление, вариативность. Социально-радикальная часть Совета: унификация, объединение, государственное управление имуществом. Про-корпоративная часть: ограничение полномочий Совета, примат корпораций, сохранение статус-кво.

Маркер зачеркивает первую фигуру. Рисует линию с двумя стрелками на концах, обозначая противоборство оставшихся групп:

- Вот нынешний конфликт. Теоретически нам выгодно поддержать про-корпоративную часть, банковское лобби и прочих нынешних жертв. Практически... если кто-то примет такое решение, последствия будут крайне для нас неудачными. Я порекомендовал всем занять нейтралитет до заседания.

- Я бы примирил эти два высказывания, - улыбается Эулалио. - Смотрите, как идет волна. Комитет безопасности явно уточняет ситуацию на ходу - берут, допрашивают, вскрывают документацию, выявляют новые связи, да и самостоятельно кое-то проявился... встречным огнем. Но им было известно, к кому идти и кого брать в самом начале. У них были ниточки. Предполагаю - они знали о существовании группы, но не представляли себе направленности, масштаба, меры радикальности - или всего этого вместе.

- Да, - говорит Максим. - Они знали примерные контуры группы, но зачем-то ее приберегали или опасались трогать. Судя по тому, что полетели крупнейшие банки, второе. А утром получили новые данные и поняли, что ждать или терпеть больше нельзя. Лучше бы я утром спал, - заключает он. - Теперь все равно все переделывать придется. Мы планы строили из расчета на две группировки - а у нас к вечеру только одна останется. Мартышкин труд.

- Максим, у вас будет четверо суток только на новое планирование. Больше никаких дел, обещаю. Текучкой займется синьор Анольери. - Феодал вздыхает. - Только план будет несколько нетривиальный, ну, это мы с вами обсудим отдельно.

- Нужны экономисты, - говорит Эулалио. - И социологи.

- Мистер Флюэллен, - крайне ядовито отвечает Франческо, - в вашем устройстве для чтения мыслей не работают некоторые блоки. Зато другие работают с удвоенной мощностью. Специалисты будут.

- Тем не менее, следует установить, кому мы обязаны. Во избежание дальнейших сюрпризов, - гнет свое Анольери.

Алваро смотрит на Рауля, и думает, что... ничего не понимает. Заголовок "Финансовая империя де Сандовалов под угрозой" он уже увидел. Семейство кербера входило в число лучших друзей корпораций, таких замечательных друзей, что врагов не надо. Вот если судить по выражению лица, то сообщил Рауль. Но что он, сумасшедший, что ли - свое семейство топить? Нет, наверное, дело в чем-то другом...

- Доброе утро! - звучит от двери жизнерадостный голос. - Я знаю, что утро - это драматическое преувеличение, но доброе оно точно. Новости видели?

День начался хорошо. С девяти трупов. Когда она допила кофе, счет уже был один-пятнадцать. Всегда знала, что где-то там внутри у нее живут все ее кровожадные предки и что страсть к мести и поджигательству когда-нибудь выберется на поверхность. Ничего, оно уже в баскетбольные цифры вышло и дальше так пойдет. Вы хотели нас спровоцировать, поздравляю, вы нас спровоцировали. Последствия ложного вызова - за ваш счет.

Уже в приемной Джастина понимает - она никого не предупредила. Забыла, начисто. Вчера сделала работу и попросту легла спать. А все же наверняка головы ломают, что в Европе произошло, да почему, да как это к нам относится... Убьют же, решает она. И будут правы - особенно Максим с Потрошителем, их же, наверное опять разбудили, как только на ветке первый покойник распустился. Ой, как стыдно-то...