Олег Шушаков - Зимняя война

Ну, уж нет!

Штерн взял Харбин одной воздушно-десантной бригадой. При поддержке двух речных мониторов. А у него - целых шесть таких бригад! И КБФ в придачу.

Как только Попов прорвется к Виипури и выйдет на оперативный простор, надо будет сразу бросить парашютистов на Хельсинки. И морскую пехоту. При поддержке Краснознаменного Балтийского флота. А перед этим уничтожить финские броненосцы. Чтобы не сорвали десант. И подавить береговые батареи на островах вокруг Хельсинки. Чем Трибуц и займется в первую очередь! И Рычагов, и Тхор с Полыниным. Когда с линией Маннергейма закончат.

В соответствии с планом операции на преодоление предполья и выход к главной оборонительной полосе линии Маннергейма отводилось два дня. Затем следовала трехдневная оперативная пауза, предназначенная для перегруппировки войск и подготовки к прорыву. Разведка боем, вскрытие системы огня противника и уточнение расположения вражеских ДОТов и ДЗОТов. Для их последующего уничтожения. На третьем этапе операции планировался прорыв главной полосы обороны (семь - восемь дней), полосы тактических резервов и тыловой позиции (три - четыре дня). На пятнадцатый день операции, после выхода Первой Отдельной Краснознаменной армии к Койвисто, Хонканиеми и Вуосалми, намечалась переброска нескольких стрелковых дивизий по льду Выборгского залива в обход Виипури с целью его полного окружения.

Итого, на все про все, две - две с половиной недели.

А вот, уже после этого можно и парашютистов на Хельсинки кинуть! И морячков!

Жуков наизнанку вывернется, но добраться за это время до финской столицы не успеет. Тут тебе не Гоби! Не пустыня, одним словом! По сто километров в день не получится! Укрепрайонов у финнов вдоль побережья Ботнического залива, правда, нет. Зато водных преград более чем достаточно. И рек, и озер. Так что придется повозиться!

Поэтому не видать Жукову Хельсинки, как своих ушей!

Впрочем, Жуковский рывок ему, Коневу, очень даже на руку. Потому что все внимание на себя оттянет. Когда Жуков попрет на юг, финны так обделаются, что тут же все, что можно, на север перебросят!

А пока, суть да дело, Попов возьмет Виипури. И откроет дорогу Рябышеву. Задача которому уже поставлена. Ввести в прорыв десятый стрелковый, пятьдесят шестой мотострелковый и десятый танковый корпуса и на четвертый день наступления взять Котку, на шестой - Лахти и Порвоо, а на седьмой - Хювянкяя и Хямеэнлинна. После чего, если Жуков еще не подтянется, развивать наступление на Тампере, Пори и Турку.

Что, впрочем, может уже не понадобиться. Потому что любая нормальная страна, потеряв столицу и большую часть своей территории, должна сдаться и подписать полную и безоговорочную капитуляцию.

Хотя, если он правильно понял, будет подписана не капитуляция, а договор о дружбе и сотрудничестве между СССР и Демократической Финляндской Республикой (с протоколом о взаимной безопасности). Даром что ли в полосе его фронта развернута Финская Народная Армия! Под командованием комдива Акселя Моисеевича Антилы, по совместительству министра обороны ДФР.

Но это потом. Для начала надо прогрызть линию Маннергейма.

Месяц, который у него был на подготовку к прорыву, Иван Степанович потратил не зря. И успел сформировать девять отдельных инженерных батальонов особого назначения (ОтИБОН). По одному в каждой стрелковой дивизии первого эшелона.

В состав ОтИБОНа - Конев усмехнулся, представив, как переиначат это название бойцы (хотя в сущности его и переиначивать было не надо, итак годилось!) - входила отдельная саперная рота (три взвода - группы подрыва ДОТ), отдельная разведрота (три взвода - группы подрыва ДЗОТ) и три мотострелковых роты.

В качестве усиления каждому ОтИБОНу придавались: отдельная танковая рота (десять средних танков Т-28), отдельная огнеметная рота (десять химических танков ОТ-130), отдельный гаубичный артиллерийский дивизион РГК (четыре восьмидюймовых гаубицы Б-4) и отдельная крупнокалиберная батарея особой мощности Резерва Главного Командования (две одиннадцатидюймовых мортиры БР-5 или две двенадцатидюймовых гаубицы БР-18).

Учитывая данные разведки, указывающие на большую глубину противопехотных и противотанковых заграждений (до сорока пяти линий колючей проволоки и надолбов на особо важных направлениях!), прикрытых плотным пулеметным огнем, основной проблемой при прорыве финской обороны являлось обеспечение подхода саперов вплотную к вражеским долговременным огневым точкам.

Пришлось поднапрячь светлые головы инженеров и техников Центрального научно-испытательного железнодорожного полигона РККА во главе с главным диверсантом Советского Союза полковником Стариновым.

И решение было найдено. Простое и технологичное.

Для быстрой и безопасной транспортировки подрывников и взрывчатки под огнем противника по льду и снежной целине было предложено использовать бронесани, прицепленные к танкам.

Опытный образец бронесаней был изготовлен в течение суток и немедленно испытан на полигоне. В очередной раз, подтвердив, что все гениальное - просто!

Двигаясь вслед за танком, бронесани легко преодолевали глубокий снег, надолбы, и заграждения из колючей проволоки, отлично защищали от осколков и пулеметного огня, и даже выдерживали подрыв на противопехотной мине!

Но это было еще не все! Те же светлые головы и золотые руки, в тех же мастерских, за те же сутки изготовили и предъявили командованию еще одно оч-чень полезное изобретение - БТП. Бронированный транспорт пехоты. На базе танка БТ-5. У которого сняли башню, а потом приварили борта из противопульной брони с бойницами для стрельбы из личного оружия. И шкворнем для пулемета в передней части корпуса.

Идея Коневу понравилась. И ее инженерное воплощение тоже. Он вообще был неравнодушен к бронированным средствам передвижения. Еще с Гражданской, когда был военкомом бронепоезда.

А еще, очень остро ощущал беззащитность своих бойцов под шквальным огнем на поле боя, не раз наблюдая с НП, как ряды красноармейцев ложатся под пулями. Чтобы больше никогда не подняться…

Дело было за малым. Изготовить нужное количество этих БТП. И бронесаней.

Выручил член военного совета фронта Кузнецов.

Несмотря на молодость, а было ему всего тридцать четыре, Алексей Александрович являлся правой рукой товарища Жданова, был членом ЦК и вторым секретарем Ленинградского обкома и горкома партии. Его кипучей энергии и умению находить с людьми общий язык, можно было только позавидовать.

Он и договорился с руководством Кировского завода о выполнении срочного заказа для нужд округа. Так что все ОтИБОНы не только получили новую матчасть, но и потренировать личный состав успели на полигоне.