Олег Шушаков - На сопках Маньчжурии

Машина катилась, подпрыгивая на кочках и замедляясь. И пока, вроде, все было в порядке. Он взял Забалуева в створ – так, чтобы подрулить к нему напрямую, не теряя времени на повороты. А тот, прикинув, где остановится этот сумасшедший пилот, помчался на перерез.

Истребитель Грицевца, наконец, замер… Не выключая двигатель, потому что без автостартера его потом не завести, Сергей вылез на правый борт. И, озираясь, не видать ли самураев, вытащил пистолет… А потом замахал Забалуеву: 'Давай, быстрей!'.

Тот подбежал, вконец запыхавшийся, и молча, без слов, полез в кабину.

'Куда бы тебя, дорогой, поместить?' – лихорадочно думал Сергей.

Самолет ведь одноместный! Ему самому-то, долговязому, тут тесно!.. Хорошо хоть Забалуев таким маленьким да щупленьким уродился – в пол Грицевца всего!.. Ага!.. Вот сюда можно!

Аккумуляторов Сергей с собой давно уже не возил. С самой Испании. Техники облегчили ему и эту машину по его просьбе. И кое-как, но втиснул-таки он майора между левым бортом и бронеспинкой.

И тут внезапно зачихал мотор… Забалуев в этой жуткой тесноте зацепился за рукоятку газа и сдвинул ее на себя… И винт заколебался, вот-вот остановится! А повернуться ни один не может!

Жить захочешь – повернешься! Отчаянным рывком Сергей сумел вовремя подпихнуть вперед эту рукоятку на полный газ, и самолет рвануло вперед!

Побежать-то, самолет побежал, а вот разбежаться никак не может! Не отрывается! Груз-то двойной. Бежит, подпрыгивает, бьется колесами об вражью землю и не взлетает!

'Только бы ни одна кочка под колесо не попалась…' – молился Сергей.

И Бог услышал его молитвы. Нехотя, медленно, но оторвался родной!

Грицевец убрал шасси. И с беспокойством посмотрел на бензиномер… Путь не близкий. Хватит ли горючки? Высоту он набирать не стал, пошел на бреющем, от греха. Чтобы не заметили… Так и крался над пожухлой маньчжурской травой все шестьдесят километров. Двадцать минут полета. Полет нормальный!

За Халхин-Голом Сергей взял ручку на себя и, наконец, набрал высоту. Дальше – все просто. Сел в Тамцаг-Булаке. Остановился прямо у палатки КП, выключил двигатель и выпрыгнул из машины, закричав во весь голос от избытка чувств:

– Ну, вытаскивайте дорогой багаж!

Пока Грицевец добирался домой со своим спасенным командиром, двадцать второй полк, успевший очень вовремя, огнем и маневром прикрыл отход товарищей.

В ходе тяжелейшего полуторачасового боя было сбито десять японских самолетов. Наши потери составили три И-16 и один И-15бис. Лейтенанты Красночуб и Шматко были сбиты над вражеской территорией и погибли. Летчик Гайдобрус столкнулся с японским истребителем. Но ему удалось на поврежденной машине перетянуть через линию фронта. Самолет во время посадки он разбил, но сам отделался лишь ушибами.

Вообще, в этот день пилотам семидесятого жутко везло. Летчик Александров, выйдя из боя, заблудился и, когда кончилось горючее, совершил вынужденную посадку в голой степи. Он полагал, что сел на монгольской территории и решил остаться у самолета, дожидаясь подмоги. Но на самом деле приземлился в Манчжурии. К счастью, следующим утром на него случайно наткнулась группа монгольских кавалеристов, проводивших разведку во вражеском тылу. Они не только доставили его к своим. Подогнав конную повозку, они вывезли и самолет!

Но больше всех повезло, конечно, майорам Грицевцу и Забалуеву!

Когда Владимир Пономарев услышал о подвиге Сергея Грицевца, он сначала не поверил! На одноместном истребителе улететь вдвоем! Грицевца он прекрасно помнил еще по Одесской авиашколе. Видел там его чуть не каждый день. Высоченный, широкоплечий! Он сам с трудом помещался в тесной кабине 'ишачка'! Но, факты вещь упрямая… Вывез?.. Вывез! Охренеть!

Ладно, с этим ясно!.. Но, ведь, садиться на вражеской территории запрещено! Достаточно любой, самой ничтожной случайности – камера лопнет или мотор заглохнет и все! Там и останешься!.. Только стреляться! А если не успел, то кто докажет, что ты не сдался в плен добровольно?.. А семья?.. Это же статья! Чесеир!.. Жене – срок! Детей – в детдом! И клеймо на всю жизнь! Член семьи изменника Родины!.. Как он решился?

Одно слово – Герой!

– Нет, Вячеслав Михайлович! Вы останетесь в Тамцаг-Булаке! – дивизионный комиссар Никишев, комиссар особого корпуса, мягко, но решительно отмел все аргументы Забалуева о необходимости его скорейшего возвращения в полк. – И вы, Сергей Иванович, тоже! Сейчас прибудут корреспонденты центральных газет. Это вопрос первостепенной важности! О вашем героическом поступке должны узнать все бойцы корпуса, вся страна!.. И ничего с вашим полком за ночь не случится!

С начальством сильно не поспоришь… С другой стороны, действительно, что может случиться за ночь?

А за ночь случилось вот что.

Осознав, что в воздушных боях справиться с русскими не удается, слишком уж много слетелось их сюда в Монголию, генерал Гига измыслил другую военную хитрость. Собственно и не хитрость даже. Тактический ход. Это решение просто само напрашивалось… Нанести бомбовый удар по советским аэродромам на рассвете и пережечь всю эту армаду на земле!

Взлетев еще затемно, сто четыре японских самолета построились и взяли курс на запад. Ударную силу составляли девять одномоторных бомбардировщиков Ки-30, девять двухмоторных тяжелых бомбардировщиков Ки-21 и двенадцать двухмоторных бомбардировщиков 'Фиат'. Их сопровождали семьдесят четыре истребителя.

Во главе колонны на одном из бомбардировщиков летел сам командир второго хикосидана генерал-лейтенант Гига. Перелетев границу, японцы разделились. Часть из них двинулась к Тамцаг-Булаку, где базировались самолеты двадцать второго иап, а другая отправилась к аэродрому семидесятого полка Баян-Бурду-Нур.

Посты ВНОС вовремя заметили японские самолеты, накатывающиеся волна за волной, но предусмотрительно перерезанные самурайскими разведгруппами линии связи не позволили им предупредить мирно спящих на своем аэродроме пилотов…

В семидесятом полку проснулись от гула самолетных моторов и свиста падающих бомб. Два 'ишака' сразу накрыло. Прямо на стоянке. Остальные суматошно пытались завестись и взлететь, но сверху на них обрушились японские истребители. Кого-то расстреляли еще на разбеге, других сожгли во время набора высоты. Было сбито четырнадцать самолетов. Девять И-16 и пять И-15бис. Погиб военком полка Мишин, летчики Черныш, Юненко, Мальцев, Герасименко, Карпов и Заикин. Еще пятеро получили ранения. Разделавшись с полком, самураи ушли без потерь…

Вчера летчикам семидесятого неправдоподобно везло, а сегодня… Увы, на одном везении на войне долго не продержишься. Как говорил генералиссимус Суворов, надобно и умение. А вот его-то ни пилотам, ни их командирам не хватило…