Abigail Blanche - Убить Тома Круза

Айк провел своих гостей через зону, предназначенную для дипломатов, так что они счастливо миновали большинство обязательных проверок. Но когда Рихард с Василием уютно устроились на диване в одном из ВИП-залов и, в ожидании вызова на посадку и отлучившегося куда-то Блюма, собирались заказать аперитив, Айк вырос пред ними, словно из-под земли. Он несколько раз в нерешительности и волнении открыл и снова закрыл рот, после чего, как будто извиняясь, наконец, выдавил из себя:

- Мы не можем тут ждать, нам надо следовать на посадку на наш рейс.

- Какой рейс? - не понял Рихард

- Рейс 8939 China Eastern Airlines.

- Мистер Блюм, вы хотите, чтобы мы летели в Тибет коммерческим авиаперевозчиком? - Рихард заметил, что доля льда в его тоне значительно превысила все допустимые нормы.

- Мистер Норман, мне очень-очень жаль! - Айк заговорил быстрее обычного, пару раз нетерпеливо ударил ногой об пол и вдруг принялся нарезать круги по пустому помещению. Рихард с Василием с удивлением следили за его перемещениями. - Для того, чтобы получить разрешение на пролет в Тибет частного самолета, да еще и принадлежащего иностранцу, требуется несколько недель. А вы хотите попасть в Лхасу в самые кратчайшие сроки. Вот я и решил, что мы сможем добраться туда обычным рейсом, пока китайцы оформляют разрешение для вашего самолета.

- А поторопить их вы, конечно, не пробовали? - Рихарду внезапно захотелось смять грушевидную физиономию дипломата, как кусок пластилина. И слепить из него что-нибудь более вразумительное.

- Я обращался во все китайские инстанции, я бился во все двери! О, мистер Норман! - будто невидимая рука переключила в Айке скорость, и он снова заговорил своим медленным противным голосом, - я так старался, так старался! А они...

- А они? - полюбопытствовал Василий.

- А они только смеялись надо мной, мистер Комнин! О, мистер, Комнин! - еще раз жалобно медленно выговорил Айк и почти всхлипнул.

- Выходит, у нас нет выбора, если мы хотим сегодня улететь, - раздраженно бросил Норман, поднимаясь.

- Да он не просто чудила, - шепнул Василий Рихарду, пока они шли по каким-то нескончаемым коридорам, - он же просто больной. И как только такую шизу у вас в дипломаты берут?

- А у вас какие соображения на этот счет?

- Политкорректность? - предположил Вася.

- Есть более точное слово - diversity, разнообразие. Все слои общества должны быть равно представлены. При приеме на работу существуют условно оговоренные квоты для меньшинств - расовых, сексуальных, религиозных. Инвалиды тоже к ним относятся.

- И даже больные на всю голову? - удивился Комнин.

- И они. По большому счету, выбор невелик, - немного понизив голос, пояснил ему Норман. - В Америке дипломатия не входит в число престижных профессий.

***

Электронное табло над выходом на посадку пестрело иероглифами, изредка перемежавшимися арабскими цифрами. Айк встал прямо напротив дверей, и потоку заходивших в самолет пассажиров даже пришлось сместиться из-за этого немного левее. Он похлопал себя по карманам и торжественно извлек откуда-то из внутренностей пиджака сложенный вчетверо листок - распечатку электронных билетов, не менее торжественно раскрыл его и сверил номер рейса на распечатке и на экране. Они совпадали.

- Это наш рейс, - кивнул Айк, - пойдемте. Я забронировал места в первом классе.

Норман уже двинулся вслед за Блюмом, как природное любопытство заставило Василия еще раз взглянуть на монитор. Китайские иероглифы там сменились латинскими буквами, и на черном экране сложилась четкая зеленая надпись Flight MU 8939 Shanghai - Urumqi.

Преподаватель кафедры истории Ближнего Востока ЛГУ обладал кое-какими сведениями и о Востоке Дальнем. И потому он просто не мог не знать, что город Урумчи, центр уйгурского сепаратизма и вечная головная боль нескольких поколений китайских руководителей партии и правительства, не был столицей Тибета. Более того - он находился в нескольких сотнях километров к северу от него.

- Стойте! - воскликнул Вася, - мы не туда летим!

- Как не туда? - опешил Айк. - Вот билеты, а вот - разрешение на проезд нашей туристической группы в Синьцзян, на основании которого они куплены!

- Проезд куда? - не понял Вася. Норман предпочел наблюдать за сценой молча.

- В Синьцзян! - прогнусавил Айк - Так называется Тибетский автономный район по-китайски!

- Но мы должны лететь в Лхасу! - Вася уже почти орал. - Какого же черта нам переться к уйгурам?

Айк растерянно моргал и озирался по сторонам. Поймав холодный взгляд Рихарда, он умоляюще прижал руки к груди:

- Мистер Норман, ну объясните же вашему другу...

- Объяснить что?

- Что ты чертов идиот! - в сердцах воскликнул Василий, - Дай сюда билеты и разрешение на проезд!

С извлеченными из дрожащих рук Блюма бумагами Вася подошел к сотрудникам авиакомпании, переговорил с ними пару минут, и вернулся к ожидавшим его Айку с Рихардом.

- Нет, вы не поверите, мистер Норман! - Василий был все еще зол, но абсурдность ситуации волей-неволей заставила его улыбнуться. - Он сделал нам разрешение на проезд в Уйгурский автономный район, и на его основании консульское турагентство заказало билеты в Урумчи - столицу этого района.

- Почему? - Рихард обратился одновременно к обоим - Василию и Айку.

У Василя не было ответа, и он промолчал. У Айка ответ был. Он изо всех сил стиснул голову руками и принялся открывать и закрывать рот, словно выпавшая из аквариума рыбина, но так и не смог заставить себя совершить ужасное признание. Вместо этого он сделал несколько неверных шагов назад, и когда нащупал спиной стену, медленно сполз по ней на пол.

"Wo diule mian, zhende diule mien!!! Я потерял лицо! Мне теперь вовек не оправдаться!" - в панике путал он китайские и английские фразы. У него никогда не было друзей - ни в начальной школе, ни в средней, ни в колледже, ни на юрфаке, ни в институте дипслужбы госдепартамента. И даже в консульстве коллеги-дипломаты его сторонились, а традиционно заискивающие перед американцами местные сотрудники почти открыто смеялись в спину. И вот судьба дала ему шанс - в его помощи нуждались, его совета просили, его знания и опыт могли стать, наконец, востребованными и оцененными по достоинству. А он, как обычно, все так глупо и бездарно испортил. Привалившись к стене, Айк принялся раскачиваться, словно буддийский монах, все громче повторяя два проклятых слова, навсегда погубившие его репутацию - Синьцзян и Сицзан...

Василий наклонился к нему, похлопал по щекам, а потом просто ухватил за ворот пиджака и усадил на свободный ряд кресел. Тут к ним подошла сотрудница авиакомпании и поинтересовалась, намерены ли господа лететь в Урумчи, поскольку посадка на рейс заканчивалась.

- К сожалению, нашему другу стало плохо, и нам придется немного скорректировать планы, - еле сдерживая раздражение, сухо произнес Рихард и, видя, что девушка не собирается оставлять их в покое, уже безо всякой тени любезности рявкнул, - мы никуда не летим.