И. Николаев - Новый мир.

Черчилль наоборот, непрерывно ходил взад-вперед, дымя как паровоз длинной сигарой, заложив левую руку за спину, хмурясь и морща лоб. Иногда он потирал лоснящийся лоб и что-то спрашивал у Даудинга, тот коротко отвечал, сразу или сначала заглянув в Атлас. Премьер кивал и возобновлял свой неустанный путь - пять шагов в одну сторону, и обратно.

- Ваше Величество, - тихо сказали над ухом.

Она едва не вздрогнула, лишь большой опыт присутствия на публичных мероприятиях и воспитание позволили сдержаться, задавить первую мгновенную реакцию на неожиданность и степенно обернуться.

- Последние сводки, - с этими словами адъютант протянул ей тонкую стопку листов схваченных скрепкой.

- Благодарю, - ровно произнесла она, принимая бумаги.

Адъютант был очень молод, не старше восемнадцати, светловолосый юноша с чеканными римскими чертами, смягченными возрастом. Он тянулся изо всех сил, расправляя плечи и вообще стремясь выглядеть достодолжно пред Ее Величеством, не отводя от нее восхищенного и обожающего взгляда синих глаз. Повинуясь мимолетному порыву, она слегка улыбнулась в ответ.

- Благодарю вас... - легким движением брови она изобразила вопрос.

Он выпрямился еще сильнее, хотя это, казалось, было уже за гранью человеческих сил.

- Энтони Стюарт Хэд! - отчеканил он. - Всегда к вашим услугам!

Это было совершенно не по уставу, но Элизабет решила не заметить этого.

- Идите, Энтони, - мягко сказала она, - идите и исполните свой долг, ради вашей страны и всех нас.

Он отступил на шаг, сохраняя на лице выражение слепой преданности и готовности совершать подвиги, повергать врагов и завоевывать державы, потом еще на шаг, споткнулся, едва не упав, но удержал равновесие и исчез в общей круговерти.

- Это было неплохо, - негромко, только для ее ушей сказал Премьер. Старый лис как всегда все видел и все замечал. - Очень неплохо, но в следующий раз следует похвалить какого-нибудь старого служаку, чтобы не создалось впечатления избирательного внимания к особам э-э-э... юного возраста и вполне определенного пола.

Элизабет вскинула голову и уже была готова ответить суровой отповедью старому цинику, но осеклась.

Черчилль смотрел на нее, чуть склонившись, держа на отлете сигару, чтобы не пыхнуть дымом ей в лицо. Его собственное, все в морщинах и порах было бесстрастно, но в глазах пряталась смертельная усталость.

- Элизабет, - еще тише проговорил он, - все, что вы сегодня скажете и сделаете, войдет в историю и станет достоянием всей страны. Каждый из тех, кто сегодня здесь работает, придет домой и расскажет родным и друзьям, что видел саму королеву Британии, которая делала вот это и говорила вот то. Вы ободрили юношу, это прекрасно, матери и невесты всех молодых людей Британии оценят по достоинству. Но не забудьте сделать то же в отношении какого-нибудь древнего старца, ведь у каждого есть отец.

- Я учту ваше пожелание, - серьезно сказала она. - Благодарю вас за совет.

- Я всегда к вашим услугам, - усмехнулся он в ответ.

Даудинг захлопнул Атлас, аккуратно защелкнул застежку кованой бронзы, жестом отослал посыльного, принесшего новые вести.

- Началось, - коротко сообщил он.

***

Торпедная атака субмарин сорвалась из-за нескоординированности действий и новейших британских сонаров "Асдик". Одна из подлодок была потоплена эсминцем глубинными бомбами, одна протаранена, и еще одна получила серьезные повреждения от сброшенной с гидросамолета бомбы. Ценой потери трех подлодок удалось торпедировать один транспорт, который потерял ход и начал отставать от конвоя.

Британские РЛС засекли самолеты ГДР еще над французским побережьем. Маски были сброшены, противники поняли, что их действия раскрыты. В условленное время Ворожейкин приказал начать подъем самолетов.

А командующий конвоем принял тяжелое решение - бросить отстающий транспорт и пренебречь противолодочным маневром. Корабли собрались плотной группой, ощетинились стволами и, приготовившись к отражению воздушной атаки, с максимальной скоростью устремились по прямой к Ливерпулю. С раннего утра над ордером повисли истребители RAF.

***

- Для отражения ожидаемой атаки на конвой у нас есть двухмоторные бофайтеры с дальним радиусом действия, а так же эскадрильи в Уэльсе и Корнуэльсе, укомплектованные спитфайрами и харрикейнами. Часть этих сил непрерывно дежурят в воздухе, образуя так называемый "воздушный зонтик", - объяснял Даудинг королеве. - Смены построены так, что частично перекрывают друг друга, Вновь прибывшие и еще не улетевшие силы прикрытия дежурят в удвоенном составе примерно по четверти часа. Самое сложное в таком случае - организовать непрерывное чередование эшелонов. Нужно скоординировать взлет, перелет, смену, возврат и дозаправку сразу нескольких частей разнесенных географически. Сделать поправку на погоду, перемещение конвоя и еще множество переменных.

- Вам удалось? - отрывисто спросила Элизабет.

Маршал улыбнулся, тонко, самыми краешками губ, как может только английский аристократ в энном поколении, отразив в миллиметровом движении губ вассальную преданность, превосходство возраста и легкую снисходительность профессионала. И все это - с безупречной вежливостью.

- На данный момент - да, - коротко ответил он. Мы комбинируем бофайтеры и более легкие машины с аэродромов Уэльса. При этом у нас есть некоторый запас для наращивания сил и возможность поднять самолеты с баз в Корнуэльсе. Но Корнуэльс я держу в резерве. Это карта, которая будет выложена в самый последний момент.

***

Под прикрытием своих истребителей немецкие торпедоносцы проследовали в Кельтское море, после чего люссеры оставили их действовать самостоятельно. Клементьев в свою очередь обошел Корнуэльс, расставшись с МиГами.

По чистой случайности немецкие торпедоносцы вышли на цель как раз со стороны отставшего корабля. Его потопили как на полигоне, быстро и эффектно, но капитан выполнил свой долг до конца, передав открытым текстом по радио состав воздушной группировки и направление.

- Может быть, имело смысл оставить корабли отбиваться самостоятельно? - спросил Черчилль. - У них много зенитных стволов и эсминцы с новыми РЛС, первую волну они могли бы отбить своими силами при минимальном прикрытии. Затем нам будет уже проще построить схему боя. Да и спитфайры действуют на пределе дальности, времени буквально на несколько минут боя.

- Я думал об этом, - сдержанно ответил маршал. Голос его был ровен, но едва заметно подрагивало левое веко, выдавая безмерное напряжение и волнение. Слишком много было поставлено на карту, слишком многое зависело от решений одного человека, от его решений. - Это было бы не слишком разумно. Немцы традиционно вкладывают все силы в первый удар, если они смогут поднять нужное количество машин, то им будет по силам разбить и рассеять строй, тогда нам не помогут никакие "баржи", пусть даже и вашего имени, господин премьер-министр. Поэтому сейчас я оставил над конвоем все бофайтеры и стягиваю спитфайры с харрикейнами для отражения первой атаки.