Ма Лернер - Дорога без возврата

Мави подошла и принюхалась.

— Это она и была. След шел вокруг. Подошла к человеку сзади, а он даже не понял. Самка. Она хихикнула. — Самец наверняка должен быть больше. Ты посмотри на крылья, — изумленно сказала она.

На концах у совершенно бесполезных крыльев, которые никогда бы не смогли поднять такую тушу, на взгляд на меньше ста килограмм, росли крючья. Замечательная картина — долбануть полуметровым клювом по темечку, затем вцепиться и держать, чтобы не тело трепыхалось. На конце клюва у этой твари было такое интересное закругление с зубчиками, не хуже пилы может работать.

Я нашел под рубахой "Говорилку", мимоходом удивившись, что не потерял ее во время прыжков. Надо потом замерить расстояние, наверняка получил новый рекорд среди медведей по прыжкам в сторону.

— Летчик?

— Слушаю, — отозвался он сразу.

— Позови Рафика.

— Да, — ответил тот после короткой паузы.

— Проблемы. Дядя погиб. Я его не унесу один. Пару человек и лошадь. Направление на раздвоенный холм. Где-то километр. Лучше возьмите волков, они по следу пройдут. И осторожно. Здесь бегает что-то очень странное вроде страуса, но плотоядное. Я такого никогда не видел. Будьте внимательны.

— Понял, — сказал Рафик и отключился.

Вот чем он хорош, не надо все долго и подробно объяснять и голова у парня работает. С виду весь из себя железный, но оборотня не обманешь. За своих переживает. У него как раз эмоции работают правильно.

— Попробуем? — муркнула Мави, глядя на птицу.

— Она человека ела, — отрицательно мотаю головой.

Она удивленно посмотрела на меня.

— Думаешь, этот был человек?

— Тело точно человеческое, а что ненормальный, так еще хуже. Закон один для всех — разумных не едят.

— Представляешь, — садясь рядом, сказала она, — если бы травоядные тоже разумными были? Что бы мы ели? Одних куриц с мышами. Вы хоть овощи можете, а мне поперек горла.

— Ужас, — согласился я. Только мне заливать не надо. И мышь прекрасно стрескала, не далее как час назад. Шла себя по следу, вдруг в траве пискнула полёвка. Такой осторожный шажок вбок — и моментально огромный прыжок вверх и вперёд. Я подозреваю, что у тебя среди кровных родственников имеются лисы. Несчастная мышь даже пикнуть не успела, как в желудке очутилась.

И когда антилопу заваливаешь, вытаскиваешь кишки и выдавливаешь передними зубами все содержимое. Зачем не подскажешь? Или мне показалось? Прекрасно знаешь, что для здоровья нужна сила травы. И только сожрав это, принимаешься за задние ноги и мясо с ребер глодаешь.

— Я в философском смысле, — обиделась кошка. — Мало ли, что организму хочется, а потом у этих в зоне витамины есть.

— У них еще и мясо в холодильниках есть, — соглашаюсь, почесывая ей горло, — только охота лучше.

Тело Мави под рукой напряглось и уши встали торчком.

— Ничего не слышу и не вижу, — глядя в сторону, куда повернулись ее уши, — сказал я, — беря в руки снайперку.

— Там у деревьев кто-то большой и не один. Нет, не такие. На четырех лапах.

— На кровь пришли?

— Нет, — буркнула она, — на тебя посмотреть. Давно не виделись.

Она встала. Уши торчком, короткий хвост торчит воинственно вверх, из широко раскрытой пасти раздается мощное рычание.

— Это моя добыча! — выводила кошка, бросая вызов.

— Ты совсем охренела, — раздраженно сказал я, шаря оптическим прицелом по деревьям. В сумерках ничего толком увидеть было нельзя, а ветер дул в другую сторону и запахов почувствовать тоже невозможно. — На фига провоцировать? Если их несколько, непременно кинутся.

— Что может быть лучше хорошей драки? — нагло ответила Мави. — Сразу видно, кто чего стоит. Она снова зарычала.

Из рощи возмущенно ответили несколько голосов. Потом слева взвыли еще двое. Кошка удивленно оглянулась на меня.

— Нет, — ответил я, не дожидаясь вопроса и пытаясь хоть что-то разглядеть. Кто-то там двигался, но на глаза не показывались. Роща густая, а они еще и прячутся. — Похоже, но не то. И голоса какие-то не такие. Не медведи это. Ты вообще слышала про медведей, которые ходят стаей?

— А как же! Вид оборотни, род медведи. Попробуй.

Я подумал и выдал вопросительное рычанье. В человеческой форме такое сложно, не приспособлено горло и связки к нормальным звериным звукам, но кому надо прекрасно понимает.

В лесу разом замолчали, потом один голос удивленно—вопросительно взрыкнул. — Ты кто? — интересовался он.

— Медведь-оборотень, — ответил я.

Ответа не последовало.

— Совещаются, — сказала Мави. — Шли бы уже сюда, выяснять кто лучше.

— Летчик, — позвал я. Получилось сплошное сипение, сорвал голос. — Ты уже в воздухе?

— Да отец, — отозвался он. Юморист хренов. Когда ему надо, он себя считает единственным и неповторимым. А иногда, как сейчас, старательно изображает члена семьи. — Минута полета и все будет в лучшем виде.

— Ты нас наблюдаешь?

— Да. А в чем дело? — недоуменно спросил он.

— Посмотри вон туда, — я ткнул рукой в сторону, откуда рычали два голоса. Под деревьями он может и не разглядеть, но там-то ничего сверху не закрывает.

— Вижу, — отозвался он. — На волков похожи, но не волки и очень большие. Раза в два больше, Красотку на два счета пополам раскусят. Она обиженно фыркнула. — Не знаю, кто такие, — озадаченно сказал Летчик. — Я у Дашки все по животным скачал — ничего подобного не видел. И ваши виды я знаю, рисунки видел даже тех, кого в Клане нет. Между прочим, они меня слышат, головы подняли и смотрят. Ты вот не слышишь, когда я в воздухе. Давно говорю, надо что-то делать с шумом от двигателя. О! Поднялись и уходят в лесок. Наверняка и лошадей услышали с людьми — уже рядом.

— Снимай, — поспешно сказал я, пытаясь рассмотреть. Две тени низко прижимаясь к земле, промелькнули и исчезли. Лесок по прежнему молчал. — И все на компьютер перешли, потом посмотрим внимательно.

— Обижаешь начальник, — воскликнул Летчик, — все новое и интересное я записываю автоматически. Пока днем сижу на палубе, разбираюсь. Вот ты знаешь, как по цвету воды определить глубину и наличие полезных ископаемых?

— Как-нибудь в другой раз, ладно? — поспешно сказал я. Могла последовать лекция на пару часов, а мне эти вещи совершенно не интересны. Временами он слегка увлекался новыми знаниями, добытыми из компьютерной памяти, и пытался просветить окружающих. — Это хоть может пригодиться, а вот что за дурацкое обращение — начальник? Я тебе не мент, а ты не подследственный. Ты лучше поменьше глупости разные читай.

— Хорошо, — послушно ответил Летчик. — Отец — гораздо лучше.

Я раздраженно плюнул.

— А что неправильно? — невинно поинтересовался он. — Ты меня породил и явно желаешь размножать дальше. Идея всеобщей телефонизации мне нравится. Я узнаю много нового и интересного. Хотя, — помолчав, добавил он, — большинство ваших разговоров совершенно не несут полезной нагрузки. Роял—флэш, каре, стрит, дай закурить, у этой бабы такие буфера, преимущество калибра 7,62 перед 5,56мм. Все равно иногда проскользнет кое-что занимательное. Не слишком часто, но бывает. Вот ты знаешь, что Черепаха по ночам с Койот болтает? И не проси, насмешливо заявил Летчик, — все равно ничего не скажу. Личные тайны — это правильно. Я с тобой говорю, Даша не слышит, на ее "Говорилку" совсем другое приходит и докладывать о чужих беседах не собираюсь. Другое дело, если они начнут сговариваться, яда тебе подсыпать. Обязательно поделюсь.