Ма Лернер - Дорога без возврата

Из меня вышел тоже не маленький волчонок, но до параметров противника мне было далеко. Ничего удивительного, только в сказках можно получить ниоткуда пару сот лишних килограммов и дополнительный метр роста. В жизни что есть, то есть — закон сохранения материи, или как он там может научно называться.

Сверкнув белыми клыками, Стрелок прыгнул и располосовал мне шею, тут же отскочив назад. Я зарычал, вздернув верхнюю губу и оскалив зубы. Мы, заложив назад уши, с рычанием начали кружить друг около друга, выжидая удобного момента для нападения. Несмотря на свое преимущество в весе и пренебрежительное отношение на словах, Стрелок был действительно опытный боец и ярость его не слепила, чтобы кидаться в драку, не думая.

Тщетно я пытался достать его и вонзить зубы в шею этого громадного волка. В каждой попытке достать до тела меня встречали клыки, и каждый раз Стрелок укусив, быстро отскакивал. Ни одной серьезной раны еще не было, но из множества мелких порезов текла кровь и долго так продолжаться не могло. Я достаточно знал о волках, чтобы понимать, что рано или поздно противник кинется на меня, рассчитывая ударить в плечо и опрокинуть навзничь. При более высоком весе шансов выстоять при таком ударе было мало, и я стремился уворачиваться и ускользать от Стрелка, пытаясь в то же время успеть рвануть его клыками.

Стрелок неожиданно бросился вперед, как будто намереваясь нанести давно ожидаемый удар плечом, но в последний момент припал к земле и вцепился в переднюю ногу. Громко треснула сломанная кость, и я оказался уже только на трех ногах. Стрелок отскочил назад и, задрав голову вверх, торжествующе завыл. Из толпы вокруг ему ответили таким же воем. Мимика даже у нормальных волков достаточно выразительная, но у оборотня на морде легко было прочитать удовлетворение и предвкушение победы.

— Сделал меня, сука!— мелькнуло в голове у меня. — Теперь еще один удар и все. Любому волку конец после этого. Только я не волк! Я человек!

Оборотень прыгнул и я упал на спину пропуская его над собой и ударив задними лапами в белое брюхо. Ни одно нормальное животное так бы не поступило. Подставить живот под клыки соперника, значит признать его превосходство и отдаться на милость сильного. Только я не был зверем и не собирался сдаваться. У обычного волка, да и оборотня тоже, когти на ногах тупые и не приспособлены для драки. Это вам не кошка, но оборотень намного сильнее, и сейчас от удара в брюхо, пробившего живот, так что кишки Темного Стрелка вывалились наружу, он завалился на бок с диким визгом.

Я метнулся на упавшего и вцепился ему в горло. Сверху неожиданно упало чье-то тело и острые зубы полоснули шею. Я невольно сжался и дернул головой, оторвав изрядный кусок мяса у Стрелка. Кровь залила мне морду и я невольно судорожно сглотнул, проталкивая мясо в желудок. Сидевший у меня на спине вцепился в шею, так что я взвыл от боли, слыша краем сознания вопли окружающей толпы. Кто бы это ни был, он нарушил любые традиции и все возможные законы. Вмешательство в Суд Чести не допускалось ни под каким предлогом.

Я торопливо начал изменения. Давно готовился на крайний случай, учась превращать собственную кровь и плоть в сильнейший яд, и не собирался посвящать в эти свои изыскания даже Старика. Собственно, никто, кроме меня, такого бы не перенес и тоже сдох бы очень быстро, но это был последний шанс. Корректировка внутреннего состояния происходила одновременно с моими действиями в считанные мгновения — хорошо иметь компьютер вместо мозгов. Надо только успеть запустить правильную программу.

Напавший неожиданно отстал и, извернувшись всем телом, я вскочил на ноги. Здоровенная волчица размером и весом не меньше меня стояла в шаге на дрожащих ногах. Из пасти у нее шла пена, голова тряслась и она явно не видела ничего вокруг.

Чтобы выжить, вылечиться и быстро измениться надо было поддерживать в себе силы, и я оторвал от Стрелка еще кусок и, не разжевывая, проглотил. Потом поднял голову и уставился на окружающих. Горло оборотня в боевой трансформации не приспособлено для речи, но сейчас я возвращался в нормальный облик зверя, залечивая раны, прокушенную кость и нейтрализуя яд в собственной крови. Маленькое дополнительное усилие уже не играло роли, а умение говорить в облике зверя было первое, что я освоил сознательно и по собственному желанию. Старик до этого не додумался. При всем своем уме и способностях ему просто не пришло в голову, что такое возможно.

— У волков есть традиция вмешиваться в Суд Чести? — прохрипел я. — Один на один. Никакой магии и никакого оружия. Клык против клыка, коготь против когтя, сила против силы, — процитировал я формулу. С каждым словом изменения закреплялись и речь звучала все более разборчиво. — Я бился по правилам и никто меня не может обвинить в их нарушении. Кто-то смеет сомневаться в моей победе? Она нарушила закон, что говорит Народ об этом?

Передние в толпе подались назад, если и бывают испуганные оборотни, то я такое видел впервые. Кто-то из задних рядов внятно сказал:

— Смерть.

— Смерть, — прозвучало еще и еще. Я повернулся к волчице и одним движением пасти вырвал ей горло, так что кровь забрызгала все вокруг. Это было скорее милосердие, чем казнь, она все равно уже даже стоять не могла и лежала на боку, хрипя. Такой набор ядов, который я ей подарил, убивал зайца за секунды. Я специально проверял, отлавливая живых, потихоньку от Старика и Койот.

— Кто-то считает, что вот эта падаль, — я слегка забылся и не по волчьи, стоя на трех ногах, ткнул передней в сторону тела Стрелка, — не моя добыча и я убил его не в честном бою?

Я опять обвел взглядом оборотней. Никто не возразил. В первом ряду стоял Старик и, улыбаясь ласковой улыбкой доброго дедушки, поощряющее мне кивал. Мне очень захотелось его укусить, но не место было и не время.

— Кто еще хочет бросить мне вызов? — голос поднялся почти до рычания. — Нет? — переспросил я на всеобщее молчание. — Я оборотень, один из Народа, живу по его законам и имею право идти, куда я хочу, в том числе и в рощу, где вы живете. Кто встанет на моем пути, умрет.

Я оскалился, продемонстрировав зубы и отвернувшись от молчащих зрителей, подошел к Стрелку и вырвал из его тела еще кусок и демонстративно сожрал. Больше терпеть не мог, организм настойчиво требовал пищи для восстановления, яд продолжал расползаться по организму и без большого количества еды я бы быстро отправился за своими врагами в Места Счастливой Охоты. Впрочем, это было вполне в рамках этикета оборотней. Убитого на поединке можно было и съесть. А можно и не есть — это как пожелает победитель. Каннибализмом это назвать трудно, не человек все-таки. В отличие от фильмов тело после смерти не превращалось и оставалось в том состоянии, в котором было до гибели.