Сергей Байбара - Цветы на камнях

— Ну, мужики, давайте… За всех тех, кто уснул навеки…

Трое мужчин встали, взяли стаканы, и выпили, не чокаясь, по старому обычаю. Свет лампы заволокло табачным дымом. Двое офицеров замолчали, будто бы вспоминая павших поименно. Повисла давящая, тоскливая тишина.

Сергей не знал, что сказать. Да и не стоило пока наверное ничего говорить… Он достал из кармана купленную рубку в виде дракона, набил ее табаком, закурил. Вскоре все вновь присели. Столяров принялся раскладывать по жестяным тарелкам теплую вареную картошку.

— Серега, а что это у тебя за сувенир? — спросил Сенцов. — Ну-ка, хвастайся! Где взял?

— Купил на рынке, — недоуменно ответил Сергей.

— У Курбана что ли? — поинтересовался Дмитрий.

— Да. Ты его знаешь?

— Конечно. Он всем нашим старшим офицерам трубки свои уже втюхал! Говорят, хорошие. Только не накуриваешься совсем.

— Это уже от табака зависит. Бывает такой, что одну тягу сделаешь, — и все, завис! — засмеялся Сенцов.

— Ну это уже не от табака, а от махорки, — поправил Дмитрий.

— Да один хрен! — махнул рукой Сенцов. Мы что только не курим! Зачастую одно только название, что табак!

— Курить вредно! Пить полезно! — поучающе сказал майор.

— Так наливайте. Вон, на донышке уже осталось.

— Слушай, а в чем твои ребята накосорезили? — спросил Сергей. — Помнишь, ты на рынке сказал?

— Пипец полный! — махнул рукой Столяров. — Двое моих сопляков попались на покупке наркотиков. Ты, когда по рынку ходил, не видел какого-нибудь торговца, который в наглую дурью торговал. Будто для него законы не писаны?

— Да, видел. Какой-то дедулька сидел с чемоданом.

— Никакой это не дедулька, — поправил Дмитрий. — Это подставной человек из местной полиции. Ведь на территории рынка запрещена не только продажа наркоты, но и покупка. Садится такой «дедушка» и вроде как торгует. А рядом патрульные ходят, но его не трогают. Какой-нибудь проходящий мимо лох, наблюдая это дело, думает, что запрет на наркоту сняли, или что у этого барыги можно купить без опасности. Покупает, и тут же его хватают под белы крылья и тащат на разбор. А там — или штраф, или полугодовое рабство. Или вся община вылетает на два года с рынка.

— Это же ваши правила. И что, твои ребята не знали об этом?

— Нет! И это не наши правила! Ты думаешь, что общество в Южной Осетии монолитно? Черта с два! Рынком вообще занимается Цхинвальская Торговая гильдия. Большая ее часть, конечно, осетины, но много здесь и пришлых. Владикавказцы, вайнахи, ингуши, кабардинцы. Этакая местная транснациональная корпорация! Это ее территория, и здесь действуют свои законы. Здесь своя власть. Своя полиция. Мы, армейцы, всего лишь владельцы земли, на которой находится рынок. За это мы не платим пошлину и пользуемся некоторыми привилегиями. Например, не платим за аренду помещений.

— Гильдия какая-то! — удивился Сенцов. — Как в Средневековье!

— Да, вроде того, — согласился Дмитрий. — Есть гильдия землепашцев, гильдия скотоводов, гильдия кузнецов, ткачей. У нас армейская гильдия. Есть, конечно, и отдельные труженики. На все это накладываются родственные узы и клановые связи. Все переплетено так, что и не разберешься с непривычки. У нас даже есть «Гильдия землекопов и тоннельщиков».

— Кто?

— Про Рокский тоннель слышал.

— Кажется, тоннель, соединяющий Северную и Южную Осетию?

— Правильно. Там и обосновались тоннельщики. Живут тем, что ремонтируют тоннель и взымают плату за проезд.

— Но все, так или иначе, замыкаются на рынке? — спросил Сенцов.

— Да, конечно. Самые могущественные гильдии образовались на базе бывших министерств и силовых ведомств. Во главе каждой гильдии стоит свой пахан, бывший чиновник, или генерал, или бандюган.

У Сергея не укладывалось это в голове. Ну что же за природа человеческая?! Умирает природа, гибнут люди, уходит в небытие цивилизация. А эти самодельные «олигархи» даже здесь борются за власть, за влияние, делают богатство на крови и страданиях.

— А почему нельзя жить как люди? Без всяких гильдий? — спросил Сергей.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Дмитрий. — А, ты в этом смысле… Потому, наверное, что начальников до **я! Больше, чем тружеников! Пока солдаты и ополченцы воевали и очищали радиоактивные земли, начальнички по убежищам отсиживались! Поэтому их и уцелело так много! — съязвил майор. — А у вас как?

— А у нас, Диман, там коммунизм! — засмеялся Сенцов. — Самый настоящий коммунизм. Под руководством американской коммунистической партии!

— Это как?

— От каждого по способностям, каждому по труду! Правит Верховный Совет из бывших ученых, политиков и военных. Из них самым влиятельный — американский полковник, наш бывший враг. Занимает пост главы совета Безопасности, а по нынешним временам это — ключевой пост.

— У вас там что, много американцев? — спросил майор. Зрачки его сжались, превратившись в две черные точки.

— Полно! — «обрадовал» его Сенцов. — Ведут себя, правда, прилично. За десять лет научили их уму-разуму. Не поверишь, вместе с ними в дозоры ходим, на постах службу несем. В принципе, ребята неплохие. Ну, по крайней мере, те, что остались. Хотя и со своими заморочками.

Дмитрий поднялся со стула. Казнил окурок, вдавив его в пепельницу. Подошел к окошку, скручивая новую самокрутку. Как говорится в романах: «Повисла неловкая тишина».

— Да не напрягайся ты так, майор, — мягко сказал Сергей. — Мы ведь не по своей вине попали в такой переплет. Сам посуди, мы выжили, американцы выжили. Вокруг голод, разруха, твари всякие шастают. Глупо в такой ситуации пренебрегать лишними людьми.

— Да, конечно, — как-то странно сказал Дмитрий.

На некоторое время воцарилось молчание. Дмитрий курил у окошка, яростно выпуская дым в холодный ночной воздух.

И тут встал с места Сенцов. Он подошел к майору, положил ему руку на плечо:

— Послушай, Дима…Я тебя понимаю. Враги и все такое прочее… Ты не горячись, просто сядь и послушай. Хотя бы из уважения к моему возрасту. А потом уже будешь думать, осуждать нас или нет. Серега, наливай пока…

— Да я вас и не осуждаю… — покачал головой мрачный Столяров. — Но с другой стороны… Я даже не знаю, что сказать вам.

— Пока ничего говорить не надо. Просто сядь и послушай.

Дмитрий послушался, вернулся за стол. Он выслушал рассказ Сенцова, историю возникновения Союза выживших поселений Грузии. Рассказал про появление американцев, про их роль в жизни Союза. Рассказывал все как есть, и хорошее, и плохое. Столяров не перебивал его, только нервно курил. Под конец Сенцов сказал:

— Я поначалу тоже думал, что начну резать всех янки, что мне под руку попадутся. А потом улеглось… Знаешь, они ведь тоже солдаты. Такие же мальчишки, испорченные только. Им отдавали приказ, они его выполняли. Мы были врагами в той жизни. А в этой есть только выжженная земля и люди. Прозревшие от собственной глупости. Надо жить, Дима! Жить ради тех, кто будет потом! И не делиться на разные флаги, а всем вместе попытаться хоть немного привести в порядок планету. Хватит враждовать, Дима!