Роман Злотников - Русские сказки

— Ну почему же, господа. Они, несомненно, существуют. Но! Вы, достаточно разумный человек, как вы думаете, уж так ли велики суммы, которые их Генеральный штаб может позволить себе выделить не на оружие, не на продукты и снаряжение для армии, а на подкуп и содержание агентуры?

Этот вопрос слегка смутил штабс-капитана. Однако он не сдавался.

— Но многие шпионят и разлагают не за деньги! У меня самого в роте был кайзерский шпион…

— Он был кайзерцем? — быстро спросил русский.

— Нет…

— В таком случае, даже если вы правы и он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО был шпионом, а не очередным агитатором, которого вы объявили шпионом, потому что так было проще его расстрелять, попробуйте задуматься над тем, ПОЧЕМУ он пошел против своей страны, своего народа, своих друзей по роте, наконец.

— Ну, среди подлого сословия всегда найдутся такие…

— Но ведь вы утверждаете, что их чудовищно много, так много, что они ОДНИ сумели сломать, подавить аппарат государственной власти целой страны и захватить власть, — он саркастически улыбнулся, — и, кстати, я прочитал несколько воззваний этого новоявленного правительства и не нашел никакого намека насчет того, что эти люди собираются поднести на блюдечке страну тем, кого вы считаете их нанимателями.

Штабс-капитан неуверенно усмехнулся.

— Они лгут, скрывают свои намерения.

— Но почему только по этому вопросу? Ведь свои намерения в отношении всего остального они высказывают достаточно откровенно! — Русский махнул рукой. — Знаете, господа, я не намерен больше говорить ни с кем из вас. До тех пор, пока вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не захотите спасти свою страну и не начнете ДУМАТЬ. — Майор поднялся со стула, молча окинул взглядом присутствующих и, резко повернувшись, направился к двери.

Уже лежа в постели, Айвен вновь проиграл в голове эту сцену и довольно хмыкнул. Черт возьми, майор оказался великолепным тактиком. Он подбросил «ежа» в обе группировки, заставив одних задуматься над тем, что ждет их ПОСЛЕ того, как они покинут пределы Родины, а других — ПОЧЕМУ все случилось так, как случилось. Ведь без понимания этого все усилия патриотов окажутся лишь бесконечной цепью ошибок и неудач. Похоже, лидерство в их маленькой команде уплыло из рук Круиффа. Но его это совершенно не беспокоило. «Только бы он сам не вздумал ввязаться в это дело», — подумал Круифф.

Но не успела эта мысль мелькнуть в его голове, как он уже знал ответ. И этот ответ ему совершенно не понравился.

«…Таким образом, по моим подсчетам, приблизительная величина коэффициента Нормана-Покровского составляет не менее 0,07-0,08. А это означает, что глиссада падения Эмоши-Смита в настоящее время находится в неустойчивом равновесии. Учитывая, что величины суммарных тензорных переменных Кимпы колеблются около нуля, прослеживается некоторая вероятность роста показателей RQ и T7&W, возникающая в случае успешного воздействия на точки С2, С7, All, 072, КК4 и В38. Однако следует иметь в виду, что столь фундаментальные величины, как коэффициенты уровня распада транспортных WW и финансовых потоков FZ, уровень падения производства Ni, а также большинство переменных, в том числе и такие важные, как RH, FFT, NJS, как и многое другое, являются всего лишь крайне приблизительными умозрительными величинами. А потому полученные выводы никоим образом не могут являться основой для планирования и осуществления каких-либо практических действий».

В этот момент перо в очередной раз зацепилось за бумагу, и Круифф посадил на лист еще одну кляксу. Он раздраженно отдернул ручку, поднес перо к глазам и осторожным движением вытащил зацепившийся за перо бумажный волосок, затем снова обмакнул перо в дрянные сажевые чернила.

Последние две недели он испытывал двойственное чувство. С одной стороны, Айвен чувствовал небывалый душевный подъем, поскольку впервые со дня их странного появления в этом мире смог наконец скинуть с себя часть забот по жизнеобеспечению и заняться тем делом, которое он любил и которое получалось у него лучше всего, — системным анализом. Но то, в каких условиях ему приходилось работать, когда почти все переменные брались практически с потолка или вычислялись чисто умозрительно, по крайне скудной выборке данных когда лучшим вычислителем, который оказался в его распоряжении, был древний разболтанный арифмометр, вызывало в душе чувство глухого раздражения. Слава богу, в библиотеках местной гимназии и земского управления оказались в наличии официальные издания, а главное — статистические сборники за несколько последних лет. Содержащиеся в них данные, чрезвычайно сырые и крайне неполные, динамику развития отражали тем не менее достаточно точно. Кроме того, среди пассажиров поезда было немало финансистов и биржевых маклеров, профессионалов, для которых максимальная осведомленность и отличная память на цифры являются непременным условием успешной деятельности. Что же до их готовности сотрудничать, то после всего произошедшего она просто была безгранична. Так что надо было только уметь правильно задавать вопросы, а уж этим-то искусством Круифф овладел давно и в совершенстве. И то, что Айвен почерпнул из литературы и долгих бесед, оказалось достаточно неплохой основой для первичных расчетов. И вот, похоже, все шло к тому, что он сегодня закончит оформление итогового меморандума.

Круифф отложил перо, встал из-за стола и подошел к окну.

В тот вечер, после памятной вечеринки, он впервые за много дней заснул спокойным глубоким сном. Появилась слабая, но все-таки надежда на некоторые позитивные перемены. Хотя бы в их маленьком, изолированном мирке. А мысли о возможных неприятностях он загнал глубоко внутрь. Выспаться, однако, ему не удалось. Под утро, когда до рассвета оставалось еще около двух часов его разбудил майор. Вернее, он просто вошел в его комнату, но, как видно, столь мощную фигуру не могли выдержать, не жалуясь, даже массивные дубовые половицы. Во всяком случае, когда майор не старался двигаться бесшумно. В общем, Круифф проснулся от отчаянного скрипа. Он открыл глаза и несколько мгновений, не двигаясь, ощупывал комнату взглядом сквозь едва раздвинутые ресницы. Увидев восседающего на поскрипывающем стуле майора, Круифф досадливо поморщился и, зевая, сел на кровати, спустив ноги на пол.

— Ну, что вас принесло ко мне в такое время? — Впрочем, задавая вопрос, он уже заранее знал ответ.

Русский осторожно откинулся на спинку стула и развел руками.

— Поскольку, как я понял, все то время, что я был без сознания, именно вы играли первую скрипку в нашем трио, мне показалось, что, прежде чем мы примем решение о том, как действовать дальше, нам необходимо поговорить.