Amargo - Хогвартс. Альтернативная история.

— Что-то тебя давно не видать, — проговорил Хагрид, впуская меня в дом.

— Дел полно, — кратко ответил я, бросая рюкзак на пол и стаскивая запорошенную снегом мантию. Лежащий у огня Клык поднял голову и приветственно гавкнул. Я помахал ему рукой. Хагрид поставил на огонь чайник.

— Ну рассказывай, что за дела, — сказал он, усаживаясь за стол.

— Надо поговорить, — ответил я, садясь напротив. — Это очень важно.

Хагрид покосился на меня.

— О чем это поговорить? — спросил он. Я заметил его настороженность, но продолжил как ни в чем ни бывало:

— Скажи, в лесу водятся змеи?

— Змеи? — Хагрид был удивлен. — Конечно.

— А какие?

— Хм… разные. Ну, во-первых ужи, их тут полным-полно. Гадюки встречаются — правда, эти в чаще живут…

— Ты не мог бы… принести мне какую-нибудь змею? Для рисунков.

Хагрид подозрительно посмотрел на меня.

— С чего это ты вдруг змеями заинтересовался?

— Я не вдруг, — ответил я. — Просто ты носил мне самых разных животных, а змей — еще ни разу. Даже пауков носил. — Я внимательно взглянул на него, но Хагрид не отреагировал на мой намек.

— Это ты после той дуэли захотел? — спросил он меня и поднялся, чтобы плеснуть в кружки с заваркой и сахаром кипятка. Я не был в восторге от чая Хагрида, но так замерз в своей драной одежде, что был рад даже этому пойлу. Прихлебывая чай, я ответил:

— Вообще-то да. Я мог бы создать змею сам, как это сделал Малфой, но она будет ненастоящая, а хочется нарисовать нормальную, живую змею, из леса… Ты ведь всех их знаешь — наверное, даже по именам.

Хагрид усмехнулся:

— По именам не знаю, они мне свои имена не докладывали. Да я бы их и не понял. Только нормальные змеи сейчас спят. Придется тебе подождать весны.

И почему я сам не додумался до того, что змеи зимой впадают в спячку?

— Ладно, — сказал я и снова сделал глоток. Хагрид поставил на стол миску с коричневыми сухарями, в которых я признал бывшие шоколадные печенья.

— Скоро Рождество, — произнес я и посмотрел на Хагрида. — Ты пойдешь за елкой?

— Конечно! — Хагрид явно обрадовался смене темы, и мне больше не хотелось его нервировать. — Я уже присмотрел одну красавицу — высокая, пушистая, хоть порадует вас немного… а то последнее время… — он шмыгнул носом и полез за платком.

Расстроить Хагрида было очень легко — в этом смысле он был как малое дитя, но, возможно, именно эта детская непосредственность мне в нем и нравилась. Не желая видеть его переживаний, я перевел разговор на другие темы, поинтересовавшись, как проводят зиму его любимые гиппогрифы и мои любимые фестралы, и скоро он перестал сморкаться, утирать глаза, и вернулся к нашим обычным разговорам.

Наступили рождественские каникулы. На этот раз Снейп не приглашал меня на дополнительные занятия, хотя задал довольно большое сочинение, в котором я должен был проанализировать принципы индийской школы зельеварения. Он даже выписал мне разрешение на книгу "Самые сильные яды мира", стоявшую в Закрытой секции. Макгонагалл была в своем репертуаре, выдав очередной список трансфигурирующих заклинаний и потребовав уже привычного анализа работы с ними. Флитвик штудировал со мной азы магии стихий, и его задание было связано с освоением ряда чар по заклинанию огненных элементов.

— Это теоретическая работа, — сказал он мне, выдавая тему сочинения. — Расскажете мне, как и из каких категорий предметов можно вычленить огненный элемент, а также все возможные трансформации, которым он доступен. Вот список необходимой литературы. Однако, Линг, — он посмотрел на меня предостерегающе, — не практикуйте без меня. Мы вместе попробуем разобраться с этим в следующем семестре. Вы последнее время уж чересчур активно за все беретесь… все эти наводнения, вихри, тропические ливни… если так пойдет и дальше, мистер Пирс рискует остаться без работы!

— Мистер Пирс? — удивился я. — Вы случайно имеете в виду не Клайва Пирса?

— Да-да, — улыбнулся Флитвик и кивнул головой. — Именно его. Кажется, вы дружны с его сыном? Кстати, тоже очень талантливый молодой человек…

— А что, мистер Пирс занимается погодной магией?

— Клайв Пирс — один из самых сильных заклинателей стихий в Европе, — уверенно произнес Флитвик, с удовольствием следя за выражением моего лица. — А то и самый сильный. Вообще стихийная магия лучше всего развита в Африке… говорят, Клайв провел там несколько лет. Впрочем, что я вам рассказываю — поговорите лучше с Трентом, он-то наверняка знает об этом побольше моего.

Но я отложил этот разговор на неопределенное время — через день после беседы с Флитвиком мои товарищи разъехались по домам, напутствовав меня не попадаться на глаза всяким чудовищам и темным магам, шныряющим по замку в надежде превратить в камень еще одну грязнокровку.

К моему неудовольствию, на каникулы в Хогвартсе оставались Малфой с Крэббом и Гойлом. Малфой продолжал раздражать меня непроходимым самодовольством, но все свои бурные эмоции я теперь списывал на влияние палочки. Поттера было невозможно поймать одного — рядом с ним все время торчал Уизли, да к тому же Гермиона по какой-то причине оказалась в больнице, и теперь они постоянно таскались к ней.

Клайв Пирс прислал мне еще денег и письмо, в котором рассказывал, что все мои рисунки удалось продать. Я выслал ему новую партию, размышляя, сам ли он купил их или действительно кому-то предлагал. По большому счету мне было все равно, лишь бы это не делалось из каких-то "благородных" чувств или из желания помочь "бедному художнику". Меньше всего я хотел, чтобы меня жалели.

После нового года я принес в тренировочный зал несколько веток и стал изучать удары плетью, превращая для этого ветки в большие, высокие пни или просто увеличивая их в размере. Когда у меня впервые получился правильный удар, и плеть рассекла пень пополам, ровно срезав верхушку, я так обрадовался, что на секунду потерял над ней контроль, и кольцо плети в своем обратном движении просвистело в нескольких сантиметрах от моей головы — кожей я почувствовал исходивший от нее жгучий жар, а волосы оказались опалены. Больше я не позволял себе отвлекаться на эмоции, сосредоточенно тренируя различные удары.

Упражнениям из "Подготовки послушника" я уделял первые полчаса своих занятий — они оказались чрезвычайно полезны в работе с плетью и уклонении от ее смертоносных колец. Книгу по визуальной магии я, к сожалению, даже не открывал — она так и лежала на полке среди других не менее интересных томов. Было ясно, что невозможно выучить все и сразу, хотя именно этого мне и хотелось…

Однажды я работал над двойным косым ударом: плеть должна была особым образом перекрутиться в воздухе, окружить петлей ствол высокого пня, а при обратном движении разрезать его крест-накрест на несколько частей. Но представить это было гораздо легче, чем сделать. Петля оказывалась не сплошной, плеть сбивала верхушку пня еще до того, как на нее надевалась, а по комнате то и дело пролетали отколовшиеся от дерева щепки. Одна такая щепка полетела прямо мне в лицо. Я отпрыгнул в сторону, споткнулся о кусок дерева, валявшийся под ногами, и едва удержал равновесие. Однако все эти прыжки нарушили мою сосредоточенность. Следующим, что я увидел, было летевшее на меня огненное кольцо. Тело сработало быстрее сознания — я резко развернулся и упал на пол, чтобы уберечься от удара, но все же нескольких сантиметров не хватило: гибкое огненное лезвие рассекло правую руку, и я в ужасе замер, ожидая, что сейчас она отвалится и покатится по полу. Но шли секунды, а рука никуда не катилась. Осторожно поднявшись, я убрал успокоившуюся плеть и с опасением взглянул на правое плечо.