Александр Маркьянов - Сожженные мосты. Часть 2

- Звучит соблазнительно...

Граф Ежи с трудом поднялся на ноги - проклятая самопальная водка, от такой немудрено и ослепнуть. Просто поверить невозможно, что в таком заведении ею торгуют. Хотя почему невозможно - здесь явно криминальным душком попахивает. Куда только полициянты с безпекой смотрят, разве что в собственный карман.

- Только попробуй - повторил он - я сейчас вернусь.

В туалетной комнате в одной из закрытых кабинок кто-то громко блевал, еще как минимум в одной - кто-то шумно, нетрезво взвизгивая на весь туалет трахался, возможно те самые содомиты. Граф Ежи сунул голову в раковину, включил холодную воду, зафыркал, содрогаясь от безжалостно хлещущих водяных струй. Немного прояснилось в голове - словно кто-то проявил мутную, еще не готовую фотографию в бачке с проявителем. Граф выпрямился, вытянул руку вперед, а потом попытался достать кончиком указательного пальца до носа - получилось. Значит - можно садиться за руль. Сложно даже представить, что будет, если он разобьет подаренный ему Мазерати.

- Господин Комаровский...

Граф Ежи резко обернулся. Ковальчек!

- Пан Ковальчек...

- Прошу прощения... здесь неподходящая обстановка для общения... могу я вас пригласить в наш дискуссионный клуб? По четвергам ты собираемся на факультете...

- Что за дискуссионный клуб? - граф Ежи трезвел с каждым словом, ветерок опасности приятно холодил кожу

- Дискуссионный клуб... Просто собираются молодые люди... Говорят о разных странах, о свободе... о Польше...

Вот оно как ...

- Сударь надеюсь вы не считаете меня, армейского офицера бунтовщиком и заговорщиком?! Если я посещаю Летающую тарелку - это не значит, что я согласен со всем бредом, который извергается из динамиков.

- О нет... Вы не так поняли. Мы не бунтовщики и не заговорщики. Просто мы общаемся друг с другом, это ведь не запрещено в Польше?

Граф Ежи, чуть поколебавшись взял визитную карточку.

- Сударь. Заверяю вас в том, что если я и приду - то уйду немедленно после первого же бунташского высказывания.

- Это ваше право. Вы ведь жили какое-то время в Санкт Петербурге...

- Откуда вам это известно, пан Ковальчек? - резко перебил его граф

Вместо ответа пан Ковальчек с улыбкой показал ему на небольшой значок на рубашке. Гвардия, черт...

Разведчик недоделанный.

- Понятно... У вас острый глаз, пан Ковальчек.

- Поверьте, в зале это увидел каждый первый. Здесь смотрят в первую очередь на это. Но мне все равно будет интересно, если вы придете к нам.

- Я не могу обещать вам этого, пан Ковальчек - резко сказал граф Комаровский - засим прошу меня простить...

Машина оказалась на месте, непобитая и с целым тентом. Прохладный ветер с Вислы освежал голову. Движение чуть успокоилось, и выехать на дорогу можно было без томительного ожидания разрыва в сплошном потоке машин.

- Как тебе "Летающая тарелка"? - спросила Елена, сладко потягиваясь

- Смрад! - коротко ответил граф Ежи.

- Ты прав...

- Зачем же ты туда ходишь?!

Елена хмыкнула

- Там есть интересные люди... Кстати, как тебе пан Ковальчек? Ты ему очень даже приглянулся...

- В смысле?

- Он педик.

Мазерати резко вильнула - слава Иезусу они выехали на мост, и слева никого не было.

- Что?!

- Ну да... Об этом весь политех знает. Да он безобидный, ты не бойся...

- Курва блядна... - нецензурно выругался граф Комаровский, держа руль левой рукой, а правую вытирая об куртку.

Елена снова расхохоталась.

- Ты из какого века? Все нормально... СПИД через рукопожатие не передается...

- Он что?!

- Да нет... Я пошутила. Но он и вправду нормальный. Не такой как эти... всякие, с ним поговорить можно. Он не пристает...

- К тебе-то он точно не пристанет. Проклятый содомит!

- Ты куда едешь?

- В имение. Вы явно заслужили хорошую взбучку, пани.

- Жду - не дождусь...

11 июня 2002 года

Вашингтон, округ Колумбия

Звонок прозвенел уже под вечер, когда Джон Уайт собирался домой. Ему выделили небольшой кабинет в подвале Белого Дома, больше похожий на кладовку - но многие за такой кабинет отдали бы душу. Сейчас процесс формирования Министерства безопасности Родины не вышел из стадии бумажной работы и сотен бесчисленных согласований - поэтому, у создаваемого Министерства не было офиса, не было офисных работников, и всю работу был вынужден делать, скрипя зубами и чертыхаясь, сам Уайт. А работы было много, министерство вырисовывалось большое, с отделениями во всех крупных городах как у ФБР, с заграничными офисами в посольствах, с мощными представительствами в зонах вооруженных конфликтов. Нечто похожее на русскую глыбу - Министерство внутренних дел, занимающееся в основном контрразведкой, но имеющее и структуры внешней разведки, якобы занимающиеся скрывающимися за границей преступными элементами, а на самом деле - всем, чем нужно. Уайт вообще тщательно изучал опыт Российской Империи, несмотря на то что недолюбливал эту страну. Потому что слово "недолюбливал" с словаре профессионала должно отсутствовать, имеет значение только полезность, а у России с ее восточными проблемами опыта было в избытке.

Один из аппаратов затрещал, когда Уайт уже собрал две стопки бумаг - одну он положил в портфель для работы вечером, дома, вторую он сдаст под расписку офицеру безопасности Белого Дома для последующего уничтожения. Он уже закрыл кейс, подхватил подмышку стопку бумаг для уничтожения и искал в кармане ключи от кабинета, когда зазвонил телефон. Нахмурившись, Уайт бросил взгляд на стол. Звонил правительственный, защищенная линия.

- Уайт - коротко отрекомендовался бывший посол, сняв трубку

- Сэр, это линия два-ноль, оперативный дежурный. У нас ситуация по коду три-один, приказано доложить вам.

- Так и докладывайте без этих цифр.

- Сэр, задержаны четверо наших людей. Им разрешили позвонить.

- Где именно?

Дежурный назвал место, которое Уайту ничего не говорило.

- Где это?

- Это севернее Нью-Йорка, сэр. На самой канадской границе.

- Какого черта они делали в этой глуши? - Уайт все еще ничего не понимал.

- Сэр, это группа слежения. Объект слежения - сорок один - сорок, подозревается в продаже оружия из конфиската террористическим группировкам. На папке с делом красный ярлык и ваш телефон, сэр.

Уайт выпрямился. Это дело заводил он сам. Лейтенант Мантино, о котором докладывали утром, умудрившийся сунуть нос в самое дерьмо. Поскольку, работу по делу надо было как то оправдать - в папку лег поддельный меморандум, содержащий информацию о том, что один из полицейских офицеров снабжает анархистов оружием из числа конфискованного и подлежащего уничтожению. Это и стало основанием для оперативной разработки - Уайт надеялся за счет слежки понять, на кого этот козел работает, а потом возможно и накопать что-нибудь против него. Любой полицейский офицер думает о своей пенсии и предпринимает все меры к ее увеличению, кто-то знается с дамами легкого поведения, кто-то крышует незаконный бизнес на своей территории - в общем чистых нет. А если у тебя есть хорошее, по настоящему хорошее досье на своего противника - договариваться с ним намного проще. Теперь получалось - что он своими действиями загнал ситуацию в еще большее дерьмо. Наблюдатели арестованы местными правоохранительными службами.