Александр Маркьянов - Сожженные мосты. Часть 2

Начиная с двадцать восьмого июня 1389 года, и на протяжении пятисот лет Сербия находилась под игом осман - людей чужой веры и чужой земли. Некогда единое сообщество южных славян - все они до поражения на Косовом поле считали себя славянами и православными - раскололось. За пятьсот лет унижений и издевательств - Европа не пришла на помощь, не изгнала мусульман с европейской и христианской земли не предприняла крестовый поход, хотя христиан резали под боком - единый народ раскололся. Кто-то так и остался православным - сербом. Кто-то попал под влияние католичества - Римская католическая церковь проводила активную подрывную (но не военную!) компанию против османского владычества - этих стали называть хорватами. Кто-то принял чужую веру, и стоит ли осуждать их за это? За пятьсот лет беспросветного ига, когда не остается веры и надежды - сломаться может любой.

Одно иго сменилось другим - вырвавшись из состава Оттоманской Империи, Сербия попала под власть и влияние австро-венгерской. Австрия сама была больна и больна давно - но авторитет венских кесарей был столь велик, что никто не смел посягнуть на ее владения.

Стоит ли удивляться тому, что в сербском народе, вынужденном больше пятисот лет бороться за свободу от угнетения возникли тайные организации, причем тогда когда этого не было почти нигде. Еще в конце девятнадцатого века возникла и оформилась основная сербская террористическая организация "Черная рука". Костяк ее составили армейские офицеры, а возглавил ее поручик Драгутин Дмитриевич. У всех заговорщиков были клички, дали кличку и ему - Апис.

Сложно говорить об этом и еще сложнее давать какую-либо оценку этому. Хотя бы потому что мы предали сербов - когда только вставал вопрос о Мировой войне когда все разумные люди уже чувствовал ее опаляющее дыхание, для России встал только один вопрос - к кому примкнуть. К Британии и жаждущей реванша Франции? Или к основной континентальной силе - Германии и Австро-Венгрии? С Францией мы были связаны договором, взаимными гарантиями - но и с Германией у нас был Бъоркский договор 1907 года.

Война чуть не грянула летом четырнадцатого. В этот день люди из "Черной руки" убили в Сараево эрцгерцога Франца-Фердинанда и его супругу, чешскую графиню Хотек. Само по себе убийство вызывало много вопросов - первая попытка с бомбой в букете цветов не увенчалась успехом, но эрцгерцог не уехал из города, водитель первой в конвое машины свернул в проулок без разрешения, как раз в тот самый где и стоял убийца с револьвером, у убийц был яд, но он не подействовал ни на одного из них. Тогда то Императору Николаю Второму пришлось принимать тяжелейшее решение - пушки австрийской крепости Землина были готовы к обстрелу Белграда, Австро-Венгрия предъявила Сербии ультиматум. Тогда и было принято решение - Российская империя не вступается за бандитов и террористов и настаивает на проведении международного расследования инцидента в Сараево.

Сразу же после этого, в России вспыхнула волна митингов и забастовок - не случайная! Любой ценой британцы и французы пытались вовлечь в войну Россию, им нужна была русская кровь и кровь германская, им нужна была война любой ценой, и дело вовсе было не в Сербии. Британский и французский послы, а также их агенты почти в открытую раздавали деньги организациям бунтовщиков. В те дни не ходили трамваи, в те дни не работали заводы, в том числе Ижорский и Путиловский. Озверевшие от дармовой водки толпы рабочих переворачивали трамваи, строили баррикады. Была и стрельба, были погибшие рабочие, полицейские. Во многих случаях потом выяснялось, что стрельбу открывал неизвестно кто и неизвестно почему. Это были цветочки - ягодки начались в шестнадцатом, когда по приказу Столыпина артиллерия била по центру Иваново-Вознесенска, а в Москве тысячи человек полегли под пулеметным огнем. Это и была революция, даже не революция, нет - кровавый и беспощадный бунт, в котором нет ни цели, ни смысла, ни разума, в котором есть только одно желание - не жить, так как жили раньше, умереть за новое, в чем бы оно ни выражалось. Многие из аристократов тогда ужаснулись разверзшейся перед тысячелетней Русью бездонной пропасти. Поняли, насколько велика ненависть. Ненависть русских друг к другу, к таким же русским - вот что самое страшное. Перемены начались именно тогда.

Государя тогда обвиняли и патриоты, многие в те дни поехали в Сербию добровольцами. Обвиняли в том, что не пришел на помощь братскому славянскому народу. Но и Государя можно было понять - он, самодержец, монарх - как он мог помогать террористам! Как он мог помогать Черной Руке, когда ее руководитель Драгутин Дмитриевич открыто заявил: "Профессия монарха дает слишком много прибыли поэтому монархи должны платить народу высокие налоги своей кровью"?** Сами того не понимая, горе-патриоты толкали страну, и без этого разъеденную изнутри уже упомянутой ненавистью на путь, ведущий в пропасть.

Сараевское покушение закончилось ничем. Убийц заковали в цепи и казнили - уморили голодом. Дмитриевич скрылся - его найдут и расстреляют потом, много позже. Расстреляли еще много кого, подавили пару не слишком тот серьезных бунтов - но самого главного, того что на что рассчитывали организаторы сараевского убийства - не случилось...

Мировая война обошла Сербию стороной, все бои шли либо севернее - во Франции, либо много южнее - на Востоке и на Африканском континенте. Как и во все времена, белградский котел находился на жарком огне и с намертво закрытой крышкой. В Сербии можно было оглохнуть от стрельбы - стреляли все, мужчины, женщины, дети, весь сербский народ проводил все свободное время в тирах готовясь к войне. Уже не рассчитывая на предавшую их Россию, сербы связались с куда более опасными людьми - всемирный конгресс масонов двадцать пятого года прошел не где-нибудь, а в Белграде***. От пуль сербов погиб молодой император Карл, племянник Франца-Фердинанда в том же двадцать пятом году. Но он был так слаб и настолько ни на что не влиял, что никто особо и не обратил внимания на его смерть, никто не покарал сербов за очередное убийство. Тем более, что и за сараевским злодеянием все явнее вырисовывалась картина его реального организатора - Великобритании!

Но сербская проблема была. Ее пытались решить разными способами. Например, еще при Франце-Иосифе австро-венгры перестали закупать у сербов свиней, рассчитывая на то что это подкосит их экономику. Но это привело лишь к тому, что сербы закупили оборудование для консервирования и стали поставлять свою свинину даже в Североамериканские соединенные штаты. Проблема Сербии была постоянным нарывом на теле Австро-Венгрии, и после того как Франц-Иосиф бездарно упустил германизированную, совращенную младочехами Богемию - второго такого позора венский престол допустить никак не мог.