Александр Маркьянов - Сожженные мосты. Часть 2

- Две секунды! Одна секунда! Поражение!

Там, где только что была подпрыгивающая на ухабах машина - не верилось, что там не было водителя - теперь стояло лишь бурое пылевое облако...

- Каким боеприпасом был нанесен удар, господа?

- Господин генерал, для выполнения упражнения мы выбрали разовую бомбовую кассету на двести пятьдесят с блоком планирования. Движущаяся по пересеченной местности цель - цель весьма сложная и чтобы обеспечить гарантированное накрытие, мы выбрали именно этот боеприпас. Машина небронированная, поэтому будь там и в самом деле террористы - все они сейчас были бы мертвы. Давайте, посмотрим, что там у нас получилось...

Но полковника никто не слушал - все заворожено смотрели на экран, где опытный расчет зенитно-ракетного комплекса пытался выполнить свою учебную задачу.

- Первый, он пропал с экрана! Отметка для стрельбы отсутствует!

- Он пикирует! Выключил двигатели!

- ТОВ, ты его наблюдаешь?!

- Подтверждаю, он уходит из сектора!

- Активизировать прицеливание! Выдать данные для стрельбы вручную!

- Есть прицеливание! Есть ручная синхронизация!

- Обратный отсчет!

Экран сменился счетчиком обратного отсчета, отработавшим десять секунд и остановившимся...

Полковник Манн снова взялся за микрофон.

- Как видите, господа, сопровождение локатором оператором во второй раз было успешно сорвано - но расчет зенитно-ракетного комплекса сумел поймать цель через ТОВ и выдать данные на ракеты вручную. При такой цели и ручных данных для стрельбы вероятность поражения составляет примерно 0,25 - то есть на каждую такую цель следует запускать разом по четыре ракеты, чтобы добиться поражения, близкого к стопроцентному. Поэтому, результат упражнения неоднозначен. Аппарат уничтожил назначенную цель, но и сам попал под огонь. Правда, вероятность поражения при ручном наведении невысока...

- Один-один, господа! - громко сказал цесаревич - есть возражения?

Генералы зашумели, но возражений никто не высказал. Это увлекало. Быстрая и жестокая игра в трехмерном пространстве, где совместно действующие игроки отстояли друг от друга на сотни верст - но играли в одну игру и делали одно дело. Это была настоящая мужская игра - и то что на кону не стояли человеческие жизни не делали ее менее острой и увлекательной.

- Принято, господа! Счет один-один! Аппарат выполнил программу - но был сбит! Дайте картинку!

Беспилотный вертолет подлетел к собравшимся кружком террористам - один из них помахал рукой в объектив. Потом прошел дальше, камера отчетливо показала искореженный множеством взрывов, обгоревший остов пикапа и иссеченную осколками землю вокруг него. Разовая бомбовая кассета - страшное оружие, это как если с высоты высыпать на землю несколько десятков осколочных гранат, взрывающихся при ударе.

- Счет один-один продолжаем игру! Дайте картинку с поля два. Аппарат Ворон отныне будет ассистировать - давать картинку и подсвечивать цели по необходимости. Ка-70 в игре! Дайте данные по РВП!

- Аппарат в воздухе, РВП четыре - тридцать!

"Сбитый" Ворон успел подняться почти на предельную высоту - на нем были дополнительные баки, и топлива на выполнение еще одного учебного упражнения должно было хватить. С предельной высоты он почти сразу дал картинку второго игрового поля.

- Итак, господа, задача следующая. Перед нами - сильно укрепленный объект. Мало того - еще и в местности со сложным рельефом. Мы построили примерно то же самое что строят боевики наркомафии в Афганистане - горный, укрепленный комплекс с подземными ходами. Неплохо укрепленный и прикрытый ПВО - автоматическими зенитными пушками калибра двадцать, крупнокалиберными пулеметами 14,5 и 12,7. Все это у нас есть, пусть и на подходе к объекту. Вертолет должен пролететь через огонь систем ПВО, прорваться к горной, сильно укрепленной базе и уничтожить ее. Еще раз подчеркиваю - пушки и пулеметы самые настоящие и обстрел тоже будет - самый настоящий, беспилотный вертолет не будет в данном случае избегать огня противника, не будет вести по системам ПВО огонь в ответ. Это скорее демонстрация боевой живучести машины. Итак, господа, приступаем...

На сей раз, на большой экран дали картинку с Ворона - сильно изрезанная ущельями, гористая местность, что-то вроде долины, едва заметные белые, чуть пульсирующие пятна - костры. На одном из боковых экранов дали две картинки с камер, установленным прямо на месте лагеря -и представитель Командования специальных операций вздрогнул. Все это - та панорама долины в ущелье, что разворачивалась перед ним - была ему до боли знакома и напомнила то, что он хотел бы забыть. Горный Бадахшан, группа из шестнадцати человек, уходящая в горы, проводник из местных, который до сих пор стучал на наркокурьеров и исламистов а сейчас предал - и отчаянный четырехчасовой бой против прорывающегося от границы бандитского отряда торящего дорогу крупному наркокаравану. Погода как назло была нелетной, про бронетехнику в горах следовало забыть - и они бились насмерть, вцепившись зубами в камни против втрое превосходящих по численности бандитов, прошедших специальную подготовку на той стороне границы, почувствовавших вкус крови русских и прущих напролом. Потом ему рассказывали, что его оперировали с зажатым в руке пистолетом - никак не могли вынуть, зажат был намертво.

- Внимание, входим в зону!

Вертолет управлялся с того же самолета, проверялась еще и готовность воздушного командного пункта эффективно "дирижировать" беспилотными летательными аппаратами различных классов и типов. На большой монитор дали картинку - пугающую, надо сказать. Вертолет шел в режиме "огибания местности" на минимальной высоте, буквально царапая брюхом землю. Ни один зенитно-ракетный комплекс, отечественный или зарубежный, сбить такую цель не в состоянии. Для нее опасна только скорострельная зенитная артиллерия - старая добрая скорострелка с радаром, изрыгающая море огня и буквально нашпиговывающая снарядами небо.

- До цели три километра! Входим в зону, внимание!

Этого никто не видел. Невозможно было установить камеру, ее бы сразу снесло шквалом огня. В одном из ущелий несколько замаскированных зенитных установок самых разных типов - от старого доброго ДШК на станке, до четырехствольной скорострелки "Эрликон" швейцарского производства открыли огонь по пролетающему вертолету, стремясь шквалом огня сбить его с курса и обрушить на землю. Борт вертолета - он был окрашен в бурый, с разводами цвет для маскировки - моментально заискрил рикошетами, пули и снаряды били по броне, но пробить ее пока не могли.

Поняв, что машина попала под обстрел, оператор сделал то что делать был не должен - но и прямого запрета не было. Развернуться - этот тип вертолета был очень маневренным и мог уверенно лететь хвостом вперед - и нашпиговать горный склон снарядами тридцатимиллиметровой пушки он не мог - но уйти из-под обстрела и не доводить испытание на боевую живучесть до конца он мог. В конце концов - несмотря на молодость, оператор был профессионалом, а там, в нескольких сотнях километров от воздушного командного пункта пытались испортить его инструмент, тот самый, которым он собирался делать работу. Это был его аппарат, его вертолет и потерять, и даже допускать чтобы ему причинили хоть какие-то повреждения он не хотел, пусть это и была игра. И поэтому он, резко сработав шагом винтов, буквально выстрелил вертолет вверх, выводя его из зоны огня. Маневр был настолько быстрым и четко выполненным - что ни один из операторов зенитных установок не успел на него среагировать. Вертолет на какие-то мгновения выпрыгнул из-за гребня холма, стоящий в обзоре поисковый локатор зенитно-ракетного засек его - но даже не успел точно классифицировать его как цель. Мгновение - и вертолет снова рухнул в ущелье, миновав зону огня. Особенно эффектно маневр смотрелся с экрана - сначала, будто небо прыгнуло зрителям навстречу - а потом ими показалось что еще немного - и они останутся на этих скалах вместе с догорающим вертолетом.