И Намир - В ТРЕТЬЮ СТРАЖУ [СИ]

Он тихо встал, намереваясь выйти покурить в коридор, но его остановил ее совершенно лишенный и тени сонливости голос:

- И для этого ты покупал купе первого класса?

- Не хотел тебя тревожить, - пожал он плечами, встречая ее взгляд из-под ресниц.

- Кури уж, я не сплю, - усмехнулась она в ответ и включила настольную лампу, из-под абажура полился мягкий розовый свет.

- Выпить не хочешь? - спросил Баст, возвращаясь на диван.

- "Заметьте, не я это предложила", - сказала Татьяна, подняв бровь, - Барон, вы алкоголик?

Олег знал эту "игру" российских женщин - это как в армии комплекс опознавания "свой-чужой", - не узнал цитату - "чужой", с тобой и общаться будут как с чужим, а еще и круг твоих интересов прощупают и интеллект проверят...

- Не алкоголик, и не барон, - Баст достал из кармана фляжку и поболтал ею в воздухе, давая Жаннет возможность, услышать аппетитное бульканье. - Я Риттер - то есть, рыцарь, мадемуазель, а это французский коньяк. Вернее арманьяк, но сути дела это не меняет.

- А вы, женщина, - лейтенант? - добавил "отзыв" Олег уже от себя, слегка переделанной цитатой из "Гусарской баллады".

Татьяна улыбнулась и, уходя от скользкой темы, спросила:

- А ты знаешь, что арманьяк производят совсем недалеко от тех мест, где родился д'Артаньян?

- Да что ты говоришь?! - Удивился Шаунбург, он никогда, кажется, не знал, где на самом деле находятся все эти французские Шампани, Коньяки и прочие Божоле.

- Ты не знал! - Победно улыбнулась Жанна. - Ладно, дай мне глотнуть. Только совсем чуть-чуть.

- А я много и не дам! - Баст демонстративно налил ей арманьяк в тот наперсток, который служил его фляжке крышечкой.

- Все ясно: жмот!

"Черт, а это откуда? Какой-то фильм..." - попытался вспомнить Олег...

- Мы, немцы, народ прижимистый, - улыбнулся Баст, сделав порядочный глоток. - Ты разве не знала?

- Знала, - серьезно кивнула она и выпила свой "грамм". - Все боши свиньи и скупердяи!

- Ну, что ж... - Олег достал сигарету, повертел в пальцах, подыскивая правильные слова, но потом решил, что дело не в форме, а в содержании, и заговорил, так и не прикурив: - Через три года здесь начнется война, - сказал ровным голосом. - А в Союзе чистки, считай, уже начались...

- Так! И? - Таня тоже смахнула с лица веселость.

- Я к тому, что Южная Америка далеко и в отличие от Африки имеет вполне цивилизованные города, где...

- Что, правда? - именно этим, ехидным голосом, что Олег "услышал" и спросила Татьяна.

- Вполне. Чили, Бразилия, Аргентина, в конце концов! - не повелся Олег.

- "Зачем нам, поручик, чужая земля?" - Пропела вдруг Таня.

- Мне незачем, - пожал плечами Ицкович. - Я...

- Спасибо, Олег, - как-то неожиданно мягко и душевно сказала Таня, не отводя взгляда, ставшего, напротив, неожиданно твердым. - Но никуда мы не поедем.

"Мы! Или она просто?.."

- Я не о себе забочусь.

- Я поняла, - кивнула она. - Но ты себе никогда этого не простишь. И мне не простишь.

- Не простишь! - Повторила она, останавливая Олега жестом руки. - Даже если никогда слова не скажешь, все равно не простишь. А я... Впрочем, это не важно пока, - прервала она какую-то свою мысль, не захотев озвучивать. - Но ведь и я себе не прощу. Я уже думала об этом... Что ты делал в Праге? - спросила она вдруг.

- Я убил Гейнлейна, - забывшись, по-немецки ответил Олег.

- Писателя?! - Округлила глаза Таня.

- Какого писателя? Ах, вот ты о чем! - усмехнулся Олег, сообразив, в чем тут дело. - Во-первых, не Хайнлайна, который живет в США, а Хейнлейна, который лидер судетских немцев.

- И за что ты его?

- Да, в принципе, не столько за что, сколько для чего, - объяснил Олег. - Он был ключевой фигурой в 38-м, может быть без него и Мюнхен не состоится.

- Мюнхен... Ты уверен? - Уточнила Таня, не отреагировав на факт убийства.

- Ну, какая, к черту, может быть тут уверенность! - Ицкович все-таки закурил. - Я просто пытаюсь сделать то, что в моих силах. Хоть что-нибудь сделать.

- Думала об этом, к сожалению, кроме Гитлера и остальных Г, ничего не надумала, - призналась Таня и потянулась за сигаретой. - Но вдвоем-то мы больше сможем, как считаешь?

"А вчетвером? Ну, да, снявши голову, по волосам не плачут!"

- Что, правда? - Повторил ее собственную реплику Олег.

- Абсолютно!

- А... - Решиться на вопрос было, ой как, не просто, но Олег уже начал понимать простую истину: не сделанное сегодня, возможно, уже не удастся сделать никогда. - Таня я тебя...

- Не торопись! - Ее пальцы стремительно коснулись его губ, что называется, "запирая уста". - Пожалуйста! - Добавила она. - Дай мне собраться с мыслями, разобраться... с собой... Ну, ты же не маленький, должен понимать. - Грустно улыбнулась она. - И потом, после Зальцбурга я, скорее всего, должна буду вернуться в Москву.

- И вернешься? - Насторожился Олег.

- А почему бы и нет? До 37-го целый год. Снова пошлют, а если не вернусь... Нелегальное положение?

- А так легальное?

- Так я под своим именем в Париже могу появиться, а если не вернусь, искать станут. Ты же знаешь!

- Тоже верно, - кивнул Олег, в голове которого вдруг начала формироваться нетривиальная идея. Рискованная, дерзкая, но зато куда как более эффектная и эффективная, чем индивидуальный террор мелкого пошиба.

- Что? - Насторожилась Таня, почувствовав что "что-то происходит".

- Ты едешь, как курьер? - спросил он вместо ответа.

- Да.

- А вот скажи, мог бы кто-нибудь "вычислить", что ты связана с коммунистами?

- В каком смысле? - нахмурилась Таня, еще не уловившая к чему он клонит.

- Ну, кто-нибудь, кто мог бы "стукнуть" мне - немцу - что вот эта барышня была связана с французской компартией?

- Ты серьезно?

- Вполне, Танечка! Ну, напрягись!

- Питер Кольб! - Выпалила Таня.

- Кто он? - Сразу же взялся за дело Олег.

- Мы с ним учились вместе... он эльзасец... Он мог знать, хотя я не уверена, что знал... А потом он уехал в Германию... Вроде бы вступил в НСДАП...

- Ты знаешь, где он сейчас?

- Семь месяцев назад был в Париже.

***

- В Зальцбург тебе нельзя. - В этом вопросе Таня была непреклонна и, в принципе, совершенно права. Разведка не детская игра в песочнице, но сердце, черт возьми, с прописными истинами соглашаться не желало.

- Я вернусь завтра, но завтра ты ко мне даже близко не подойдешь - Сказала она непререкаемым тоном и посмотрела Олегу в глаза уже взглядом "я начальник - ты дурак". Судя по всему, она знала, какое впечатление производит на него - и, вероятно, не только на него - этот взгляд "глаза в глаза". - Вполне возможно, что за мной будут следить.

- С чего бы это? - Насторожился Ицкович.

- У меня это первое самостоятельное задание, - объяснила Таня. - И отсюда я еду в Голландию к нашему резиденту, так что вполне могут проследить.

"К резиденту... в Голландию..." - что-то мелькнуло в голове, но ушло раньше, чем Олег смог сосредоточиться на этой смутной, - а иначе бы и не ушла, - мысли.