И Намир - В ТРЕТЬЮ СТРАЖУ [СИ]

С минуту Вул размышлял, является ли появление таксиста в бриссерии чем-то особенным, но вопрос - при ближайшем рассмотрении - оказался лишенным смысла. А что, собственно, произошло? Таксист доставил клиента и не уехал, а зашел перекусить или выпить пива в ближайшее заведение. И что? Не в "Веплер" же зашел, оно ему явно не по карману, а в пивную.

"Может быть, он всю ночь работал, а сейчас уже одиннадцать..."

Между тем, таксист спросил у гарсона "plat du jour"[162] и "une demi-blonde"[163] и закурил вонючую сигаретку. Говорил он по-французски гладко и быстро, но с сильным "рязанским" акцентом. Впрочем, наметанным глазом Вул довольно быстро определил, что человек этот слишком молод, чтобы успеть поучаствовать в гражданской войне, но хочет почему-то казаться старше своих лет. Это - по большому счету - было единственным подозрительным пунктом. Все остальное превосходно подходило к имевшим место обстоятельствам. Даже то, с каким аппетитом тот принялся уплетать поданный ему cassoulet[164].

"Таксист!" - Окончательно решил Вул. И как раз в этот момент к кафе подъехали три черных посольских автомобиля, а выскочившие из них крепкие ребята из личной охраны, прикрыли выходящего на тротуар Тухачевского.

- Что за шишка? - Спросил таксист, кивнув на окно.

- Не знаю. - Пожал плечами Вул.

- Интересно. - Таксист еще несколько секунд смотрел в окно, потом хмыкнул нечленораздельно в густые сивые от проседи усы, и вернулся к еде.

13.02.36 11.20

" К нам приехал, к нам приехал ... Михал Николаич дорогой ..." - Конечно, будь у нее оптика, все было бы наверное проще, но и без снайперского снаряжения, можно было бы попробовать достать Маршала прямо сейчас. Это, разумеется, была бы стопроцентная глупость. Попадет или нет - неизвестно, а операцию, с таким трудом спланированную и выведенную на финишную прямую, наверняка сорвет.

"Значит что? Будем ждать". - Ольга поглубже натянула шапочку и пожалела, что у куртки нет капюшона. По крыше гулял сырой холодный ветер, и уйти нельзя. Бывало, когда-то, она бегала и стреляла на соревнованиях, в дни и похуже этого парижского февраля. Но, с другой стороны, и она была тогда моложе.

"Моложе... И смех и грех! Все время забываю, сколько мне лет!"

Если честно, забывала она об этом крайне редко, а если и забывала, то не то, что ей двадцать четыре, а как раз наоборот. Это она кокетничала сама с собой, и в то же время понимала, конечно, что кокетничает. Но по сути, факт: быть снайпером тяжело и порой неприятно. Витя сидит в чайной - "Мне с верху видно все, ты так и знай!" - Степан в пивной, Олег где-то едет еще, сидит в авто, там не дует, Танька и вовсе в Москве. А она тут, на крыше, как прыщ на заднице, и кто, тогда, дурак, вернее, дура?

"Дураков не сеют и не пашут, а дуры... дуры сами ложатся".

13.02.36 11.27

Рагу оказалось вполне приличным, и Матвееву даже не пришлось изображать волчий аппетит. Да и пиво было вполне приличное, хотя если бы был выбор, он предпочел бы бельгийское, австрийское, на худой конец, чешское. Все-таки французы знатные виноделы, а не пивовары...

"Хотя и пивовары, кажется, тоже... А мужик-то здесь не просто так!"

Безусловно, знать наверняка, что держит именно в этой пивной в такое, можно сказать, детское время этого крупного и хорошо одетого немолодого мужчину, - невозможно. Но что-то здесь явно не так, и Матвеев решил исходить из худшего.

Сам он покидать пивную пока не собирался. Во всяком случае, мог себе позволить досидеть здесь до самого часа "Ч", который в данном случае следовало бы, пожалуй, назвать "мгновением истины", но дьявол, как известно, не в названиях, а в деталях. И потому пивная, расположенная всего в ста метрах, отличная позиция для наблюдения за "точкой рандеву", вместе с немалым отрезком улицы, и превосходное место для одинокого таксиста, чья машина стоит не так чтобы очень далеко. И прикрытие у него - даже если тот жлоб и в самом деле чекист - лучше не придумаешь: голодный таксист - это ведь так естественно.

13.02.36 11.39

"Нет хуже, чем ждать и догонять", - Виктор допил чай, посидел-подумал и решил, что пора ему уже вернуться в машину. По его расчётам, Олег с минуты на минуту должен был доставить Маршалу Советского Союза "тортик".

"Не ерничай, - остановил он себя. - Человека убиваем... - Но ничего не случилось. Запал погас, так и не разгоревшись. - Так и он, вроде бы, - напомнил себе Федорчук. - Не миндальничал, когда ради дела. И не ради, кажется, тоже..."

13.02.36 11.45

Он был спокоен... Просто заставил себя успокоиться, но сомнения оставались до самого последнего мгновения. Слишком много неизвестных в решаемом ими сейчас уравнении, слишком велика зона неопределенности.

Олег мимолетно подумал о сигаретах, но сейчас было не до табака. Впереди, отпущенный на максимально возможную в условиях парижских улиц дистанцию, ехал Кольб. Аккуратно ехал. Не спешил, но и не "мямлил", дословно выполняя приказ "партайгеноссе Шульце". Однако, поди узнай, что ему в голову взбредет в следующую минуту? Никак нельзя сбрасывать со счетов и возможность обычной аварии, и что бомба рванет вдруг сама по себе, или случится еще какая-нибудь пакость из длинного списка учтенных и неучтенных и "неизбежных на войне, как и на море, случайностей". Возьмет вот накачанный до ушей героином Сергеичев и очнется ни с того, ни с сего раньше времени, и что тогда?

13.02.36 11.49

Сквозь два витринных стекла рассмотреть что-нибудь в кафе напротив, достаточно затруднительно, если вообще возможно. Кинув взгляд, Матвеев и не стал пытаться. Еще не хватало привлечь к себе внимание излишним любопытством. Однако, поглощая рагу, и запивая его пивом, Степан поглядывал на улицу: главным сейчас было не то, что происходит в кафе "Веплер", а чем и как "живет" улица перед ним. Случиться на Rue Maitre Albert может что угодно. Французы могут пригнать усиленные наряды полиции, Тухачевский может выйти из кафе и уехать, не дожидаясь господина Кольба с "подарочным набором". Да мало ли что может произойти по теории вероятности или согласно третьему еще не сформулированному закону Мерфи[165]! Все что угодно, может произойти. Ну почти все.

13.02.36 11.53

"Ну и где же наш герой?" - Время уходило, и "полночь близилась" со скоростью опускающегося ножа гильотины, а "Германна", как сетовал в свое время гражданин Пушкин, все не было.

Виктор закурил, не отрывая глаз от улицы, но там пока все было спокойно. Пять минут назад он перегнал авто на другое место, откуда хорошо просматривалось и кафе, и дом, на крыше которого должна была обосноваться Ольга. Судя по тому, что полицейские туда толпами не рвались, можно надеяться, что все у нее в порядке. К сожалению, пока она не начнет стрелять, полной уверенности в этом не было, и быть не могло. А после - не будет тем более.