И Намор - В третью стражу [СИ]

Многое бы они отдали, чтоб узнать, что на самом деле твориться в голове человека, взявшего на себя ответственность за одну шестую часть суши.

А в янтарных глазах вождя – кружится планета. Летит сквозь пустоту космоса то ли под песенку Максима — К рутится, вертится шар голубой [293] 293 ... — то ли под "Парижское танго": Танго, в Париже танго ... Или все иначе – вращают ее марширующие батальоны солдат грядущей войны? Он не знает ответа, и дорого бы заплатил за правильные вопросы. Впрочем, кому их задавать? Богу? Или, быть может, призраку коммунизма? Но кружится планета, летит из прошлого в будущее и пока еще не горит....

"Танго, в Париже танго... Шэни дэда!"

Вслух прозвучало лишь негромкое:

— Это... она?

Ответ очевиден – именно поэтому и смотрит товарищ Сталин этот фильм сейчас. Тогда, зачем спросил?

Но Штейнбрюк не удивился обращённому именно к нему вопросу. Он его ждал.

— Так точно, товарищ Сталин.

— Виктория... Интересно, чья это виктория?

Кроме Сталина и Штейнбрюка, в зале ещё двое: Урицкий и Берзин. На шутку никто не улыбнулся. Но вождя не интересует чувство юмора военных разведчиков. У них другие достоинства, если, конечно, они у военных есть...

"Есть? Возможно..."

Он смотрит и не без удовольствия эту фильму, пытаясь понять, что и зачем здесь сделано, и почему так, а не иначе. И – самое главное – его интересует женщина, актриса, Виктория... Потому что, возможно, через нее ему удастся, наконец, разглядеть и понять того, кто известен Сталину только по нескольким фотографиям и весьма лаконичной справке, предоставленной несколько недель назад.

А актриса... Объективку на нее он посмотрел: француженка, бакалавр философии, активная комсомолка, сотрудничала с "L'Humanité", ушла на нелегальное положение, переправлена в СССР, разведшкола, короткие командировки в Европу в качестве переводчицы различных делегаций и курьера. Оперативный псевдоним — "Галатея"; присвоено воинское звание лейтенант. Благодарности... Краткая характеристика.

"Симпатичная,... можно даже сказать, красивая".

И снова вслух:

— Не велика... Виктория... но и не мала...

Не фигура актрисы интересует Сталина – глаза.

"Кто сказал что глаза – зеркало души? Толстой? Нет... Сейчас... не это главное".

Галатея играет "роковую женщину", и взгляд ее отражает именно то, что ожидают увидеть в нем зрители, что захотел показать режиссер и смог – оператор. Мгновение – и Сталину кажется, что он уловил основное. Увидел то, что не заметил никто другой. Стержень. Незаурядную личность, скрытую под маской "продажной женственности". Вот уж, воистину, продажной... женственности.

"Остальные – только портят... а должны оттенять... подчёркивать... её внутреннюю красоту. Особенно этот суетливый... Одно слово – жопник! Но похож! "

— И у нас полно таких бездельников... — Ткнув незажженной трубкой в экран. — Полагаете, сходство этого... Филососа... с товарищем Ежовым не случайно?

— Никак нет, товарищ Сталин! Не случайно.

— А... что сообщила... товарищ Галатея?

— Идею сходства персонажа секретарём ЦК товарищем Ежовым режиссеру подбросил кто-то из знакомых. Предположительно – английский журналист. Выяснить подробности не удалось, и Галатея решила зря не рисковать. — На все вопросы по-прежнему отвечает "удачно" севший слева от Сталина Штейнбрюк. Отвечает уверенно. Коротко. По существу.

"Хорош, хоть и австрияк. Поставить его вместо Слуцкого? А стоит ли овчинка выделки? Слуцкий на своем месте, а военным тоже нужны профессионалы".

— Вся Европа... смеётся. Значит, не угомонились еще...- Это не вопрос. Это реплика, но Берзин скрытый смысл, кажется, уловил. Заерзал. Хотел было что-то сказать, но все-таки промолчал – учел субординацию. Он ведь пока только заместитель, начальник — Урицкий.

"Это... ненадолго... Еще два-три месяца... и Урицкого надо отправлять в войска... к Уборевичу в ОКДВА? Замом... Обсудим с Климом".

— Как разведка оценивает ... как вы его назвали?

— Источник Катехизис, товарищ Сталин. — Урицкий сделал было движение, чтобы встать со стула, но остался сидеть, остановленный взглядом Сталина.

"Почему... Катехизис? Он из священников? " — Но спрашивать о таком пустяке Сталин не стал.

— Товарищ Урицкий... Хотелось бы услышать ваше мнение об этом... источнике.

— Мы полагаем, что он не столько источник, сколько посредник. — На этот раз комкор все-таки встал. Сталину неожиданно понравилось, что Урицкий не читает, хотя в руках у него папка с документами, а докладывает по памяти.

"Молодец! Или в Дальневосточную Армию, или на Ленинградский округ... начальником штаба к Шапошникову... Заодно и подучится".

— С одной стороны, он осуществляет стратегическую линию связи с кем-то из нынешнего высшего руководства Германии. — Продолжал между тем докладывать Урицкий. — По некоторым намекам самого Катехизиса, а так же по оценке особенностей его карьеры и нынешнего положения в разведывательной службе Германии, мы полагаем возможным, что линия протянута к Гейдриху или, через него, к Гиммлеру. Однако нельзя исключить и того, что реально за Катехизисом стоит рейхсминистр пропаганды и гаулейтер Берлина доктор Геббельс.

"Геббельс... Не забыл своей симпатии к коммунистам?.. Не боится действовать в обход Гитлера?... Или сам Гитлер ищет ... общий язык?... Сомневаюсь...".

— С другой стороны, источник Катехизис отметил при личной встрече с товарищем Штейнбрюком, что также представляет интересы группы влиятельных лиц, находящихся в оппозиции к Гитлеру. По-видимому...

"Какой... осторожный! "По-видимому", "возможно", "вероятно". Сплошной "туман войны"! А что ещё ожидать... от разведки?!"

- По-видимому это соответствует истине. Нам удалось выяснить, что, несмотря на возраст Катехизис знаком с некоторыми отставными генералами и бывшими высокопоставленными чиновниками Германской и Австро-венгерской империй. Люди эти, кстати сказать, довольно критически настроенные по отношению к нацизму, сейчас формально не у дел, но они теснейшим образом связаны с действующим немецким генералитетом и руководящими сотрудниками МИДа.

— А какое её место... в этих... комбинациях? — Сталин кивнул на экран, где главная героиня пела под холодным зимним дождем. — Вы выяснили, почему Катехизису понадобилась... Галатея?

— Никак нет, товарищ Сталин. Предполагали любовную связь. Но он рядом с ней даже не появляется. Да и она по нашим данным встречается с совершенно другими мужчинами.

— С какими мужчинами? Их... несколько? — Этот вопрос Сталина не очень заинтересовал, интересовало как далеко простирается осведомлённость военной разведки.

— Актер Морис Шевалье, — отрапортовал Урицкий, на этот раз, заглянув в папку. — И художник Пабло Пикассо.