Александр Баренберг - Затянувшийся полёт

– Зеркало нужно. В лазарете прежде всего к зеркалу.

Через минуту они подьехали к цели. Санитары проводили Андрея в помещение, судя по всему служившее врачебным кабинетом.

– Посиди немного, щас дохтур придёт – сказал старший санитар, в годах и довольно мрачной наружности.

Первое, что заметил Андрей, войдя в кабинет, было вожделенное зеркало. Он бросился к нему и, наконец, смог увидеть своё лицо. Вернее, не своё. Впрочем, он уже был морально готов и к этому. Теперь ему оставалось лишь констатировать тот факт, что своего тела его тоже лишили. Правда, при более пристальном рассмотрении, замена оказалась не столь уж и плоха. Чуть ниже ростом, но зато гораздо шире в плечах, лицо достаточно симпатичное, хоть и ничем на прежнего Андрея не похожее, разве что цветом волос. Да и лет на пять моложе. Так что и на том спасибо.

Тут же, возле зеркала, Андрей сделал ещё одно важное открытие: висевший на стене отрывной календарь услужливо сообщал, что сегодня вторник, 13 августа 1940-го года. "Ну попал так попал. Хорошо ещё, что до войны." подумал Андрей. Чем именно это так хорошо он додумать не успел, потому что отворилась дверь и в кабинет вкатился полный пожилой человек с "интиллигентской" бородкой. "Военврач 2 ранга" определил Андрей, разглядев две шпалы и медицинскую эмблему в петлицах формы вошедшего. Что-что, а знаки различия Красной Армии он ещё в детстве заучил благодаря прекрасно иллюстрированному справочнику, который получил в подарок от дяди, полковника – танкиста, на свой десятый день рождения.

– Ну-с, на что жалуемся? – весело начал врач с традиционного вопроса.

– Да вот стошнило что-то, отравился наверное – промямлил Андрей, придерживаясь своей первоначальной "легенды".

– Сознание теряли?

– Терял – ухватился за подсказку Андрей, сообразив, что в его интересах подольше остаться в лазарете, получив время на размышление и вхождение в местные реалии.

– Что ж, давайте вас осмотрим – всё тем же весёлым тоном сказал доктор, приводя в боевое положение стетоскоп. Послушав, замерив пульс и давление, врач продолжил допрос:

– Что вчера ели?

– Н-ну, то же, что и все.

Доктор вдруг стремительно приблизил своё лицо к лицу Андрея и совсем другим, каким то угрожающим тоном вопросил: "Пил?"

– Нет – ответил Андрей, подумав: "А я откуда знаю, я то не пил, а этот вполне мог."

Врач придвинулся ещё ближе и втянул носом воздух. Получив отрицательный результат, отодвинулся и опять весело сказал:

– Очень хорошо, значит обычное пищевое отравление. Сутки не есть, до завтра полежите тут, утром я вас осмотрю и, надеюсь, сразу и распрощаемся.

Доктор встал и пошёл к двери. Не успел Андрей обрадоваться, как тот, задержавшись в проёме, обратился к санитарам:

– Да, главное чуть не забыл. Братцы, организуйте ему промывание кишечника.

Мрачный санитар кивнул и снял со стены зловещего вида клизму. Врач покинул помещение. "Этого мне сегодня ещё не хватало" – подумал Андрей.

– Ребята, может на надо, у меня, вроде, всё прошло – осторожно прозондировал он почву.

– Дохтур сказал надо, значиться надо – равнодушно, но твёрдо отрезал мрачный.

– Да ты не боись – сказал второй санитар, видимо, более общительный. – вот, например, индийские йоги, борющиеся с британским империализьмом, специально себе кажную неделю промывание делают. Для укрепления организьма, значит.

"Где он таких глупостей набрался?" – со злостью подумал Андрей.

– Давай, сымай портки – кратко подвёл итог дискуссии мрачный.

Андрей, вздохнув, стал стаскивать с себя комбинезон…

Он лежал на койке, приходя в себя после малоприятной процедуры, и, в который раз рассматривал свои новые руки. В палате, на восемь коек, он был один. Видимо, личный состав части отличался завидным здоровьем. Дискомфорт от мысли о пребывании в чужом теле практически прошёл, и Андрей рассматривал руки уже из чистого интереса. "Да что руки, самое главное то не проверил!" – вдруг подумал он. Оттянув пальцем резинки штанов полученной вместо комбинезона пижамы и больших семейных трусов, Андрей внимательнейшим образом изучил состояние "хозяйства". "Вроде бы не хуже, чем было", – облегчённо вздохнул он.

"Поспать, что ли", – подумал Андрей, чувствуя усталость от пережитого за сегодня. Несмотря на явно обеденное время, голода он не ощущал, да и врач запретил, так что кормить его всё равно не будут. Тем не менее, Андрею мешало какое то, похожее на голод ощущение, но чего именно ему не хватает он понять не мог.

Из соседней комнаты послышался скрип открывающейся двери. Раздались голоса:

– А, Катя, хорошо, что зашла, – Андрей узнал голос младшего санитара. – Побудешь здесь, пока я в столовую сбегаю?

– Да, конечно, – ответил женский голос. – Где он?

– Там.

В палату быстрым шагом вбежала симпатичная шатенка с короткой стрижкой в белом халате, накинутом на гимнастёрку.

– Андрюшка! – она бросилась к койке и сходу чмокнула его в щёку.

– Ты в порядке? Всё цело? – весело защебетала она и непринуждённо положила руку на то самое место, которое он только что осматривал. Андрей непроизвольно оттолкнул её. "Ну и нравы здесь!" – ошалело подумал он. Не то что бы он был против, но всё произошло как то неожиданно. Девушка, кажется, обиделась:

– Андрюшка, ты что, головой ударился? Доктор сказал, что у тебя обычное отравление.

Она отошла к окну и закурила.

– Извини, нервы. Еле посадил сегодня машину, – попытался сгладить ситуацию Андрей.

– Да я понимаю, это ты извини. Ты наверное, плохо себя чувствуешь? – извиняющимся тоном произнесла она.

– Ну, сейчас уже ничего.

Ветер задул в открытое окно и донёс до Андрея табачный дым. Он вдохнул его и вдруг понял, чего ему хотелось. Ему хотелось курить! "Я же никогда не курил, зачем это мне?" – обалдело подумал Андрей. Но, видимо, у доставшегося ему организма было собственное мнение на этот счёт. Курить хотелось всё сильнее.

"В конце концов, я же не своё здоровье угроблю", – решил Андрей, втайне надеясь, что весь этот кошмар скоро кончится.

– Катя, дай пожалуйста сигарету, – попросил он.

– Чего? – удивлённо захлопала ресницами Катя. – Чего тебе дать?

"Вот я дурак", – отругал себя Андрей. "Так и прокалываются шпионы. Если я на такой ерунде попался, то что же будет дальше?"

– Ну, я имел ввиду папиросу, – исправился он.

– Тебе нельзя, наверное, – неуверенно сказала Катя, но папиросу дала.

– В штабе там переполох из-за тебя, говорят, – сообщила она. – Но подробностей я не знаю.

Неловкость между ними прошла и девушка стала рассказывать про запутанные отношения между какой то Машей и командиром второй эскадрильи. Вряд ли бы это заинтересовало Андрея, даже если бы он знал, кто такая эта Маша. Поэтому он не слушал, автоматически кивая в нужных местах, и размышлял о своём. "Как мне себя с ней вести? Какие у нас отношения? Может быть, я на ней жениться обещал?" – думал Андрей, приходя в отчаяние от полной неизвестности своей "предыдущей" биографии. "Это всё равно, что решать систему, в которой неизвестных больше, чем уравнений."