Ярослав Бабкин - Приключения человека в шляпе

подушкой, схватил саквояж, в который успел переложить свои приобретения (сначала товар, потом деньги), и, даже не попрощавшись, спешно покинул склад. Обвешанные оружием стражи босса сочли наиболее разумным не принимать непосредственного

участия в личных разборках неверных, а Жиль, по неопытности, вздумал действовать в одиночку и не чуждаясь театральных эффектов. То есть, конечно, не совсем в одиночку, но его люди были крайне непредусмотрительно оставлены снаружи… Выскочив со склада, я довольно успешно разминулся с одним из сопровождавших профессора субъектов и со всей возможной скоростью бросился в ближайший переулок. Это был не самый фешенебельный квартал города и состоял он из нагроможденных в самом немыслимом беспорядке глинобитных стен и заборов, создававших настоящий лабиринт. Дополняли его какие-то тенты, балконы, навесы и прочие конструкции, закрывавшие небо и окончательно лишавшие возможности хоть как-то понять куда бежать. Где-то позади слышались французские и арабские проклятья, они то и служили основным ориентиром в моих перемещениях – я последовательно двигался в противоположную сторону. Однако все хорошее когда-то заканчивается, довольно быстро я обнаружил, что зашел в тупик. В буквальном смысле этого слова. Минуту или две я метался среди известковых стен и заборов, надеясь обнаружить какой-нибудь проход или лаз… Увы, все было тщетно. Я окончательно потерял ориентацию и лишь слышал медленно, но верно приближавшиеся звуки погони. Видимо людям дю Понта глаза не завязывали. Сидя в уютном кресле хорошо воображать себя героем – «я просто так не дамся»! В реальности я достаточно трезво оценивал свои шансы в столкновении с людьми профессора. Насколько я успел рассмотреть, их было самое меньшее трое. Все довольно рослые и крепкие. А судя по доносившимся арабским ругательствам, к ним еще присоединился либо кто-то из гробокопателей, либо какие-то местные

головорезы. В общем, ничего хорошего меня явно не ожидало. Я огляделся в поисках

места, где можно было бы попытаться спрятать мой саквояж. Конечно шансы, что его не найдут, оставались довольно призрачными, но все же… Позади заскрипели несмазанные петли. Я обернулся. В проеме малозаметной калитки возникла фигура в черном балахоне и черном же капюшончике, украшенном вышитыми золотом крестиками. Коптский монах. Откуда он здесь? Впрочем, этот вопрос меня в тот момент интересовал в последнюю очередь. Незнакомец сделал недвусмысленный жест, приглашавший меня войти внутрь. Я даже

не стал раздумывать. Ни слова не говоря, монах закрыл за мной калитку и быстрыми

шагами двинулся вглубь сада жестами призывая следовать за ним. Я не возражал. Мы пересекли небольшой дворик, прошли узкой галереей между какими-то постройками и уперлись в еще одну калитку. Мой провожатый открыл засов, и опять же молча предложил мне войти. Я решил, что выбора у меня особого нет, и последовал приглашению. С той стороны оказалась улица. Монах выглянул в проем и впервые нарушил тишину:

– Прямо, потом направо и еще раз направо. Базар… После этого он закрыл калитку, оставив меня на улице. Лязгнул засов и с той

стороны донеслись удаляющиеся шаги. Я оглянулся. Улица была пустынна. Шум погони практически стих. Я решил не терять времени и двинулся в указанном монахом

направлении. Он не ошибся. В указанном месте я действительно обнаружил проход на базарную площадь. Теперь я уже мог ориентироваться в городе. Первым делом я отправился в одежный ряд и после небольшого торга сменил

основательно потрепанный костюм на продукцию каирских портных. Не то чтобы я был лицом похож на египтянина, но при достаточной запачканности физиономии и разумном подходе к наматыванию чалмы на меня вполне могли не обратить внимания. Могу поспорить, дю Понт первым делом обратится к властям. И те, естественно, начнут искать европейца… Предчувствия меня не обманули. На полпути в Александрию поезд остановила банда,

по-другому назвать этот коллектив я не могу, лиц в мундирах местной колониальной жандармерии и устроила бурный и длительный досмотр… Официально искали европейца в белом костюме, фактически каждый жандарм по мере сил старался

обеспечить себя и свою семью доходами, дополняющими более чем скромное жалование

туземного блюстителя порядка. Несколько белых начальников благоразумно держались поодаль, брезгливо наблюдая за происходящим. Когда процесс достиг закономерного результата – искомый европеец найден не был, а отступные с пассажиров за все мыслимые и немыслимые нарушения ими колониального правопорядка были получены – поезд возобновил свое движение в Александрию.

– Этот отпрыск шакала и скорпиона сдал тебя французу, который заплатил больше! – Омар в ярости ударил кулаком по углу столика.

– Угу, – я отхлебнул кофе, и кивнул головой.

– Он еще пожалеет, – пообещал Омар, – достойные люди так дела не ведут. Я снова кивнул головой, не отрываясь от кофе.

– Однако француз поднял много шума, тебе стоит уехать как можно быстрее.

– Сначала мне нужно выяснить, где они откопали эти вещи.

– Мои люди сами все узнают, тебе незачем торчать в Египте. Полиция объявила награду за твою голову.

– Никогда не думал, что моя голова стоит так дорого, – улыбнувшись, я отставил пустую чашечку.

– Не стоит искушать судьбу…

– Хорошо, я уеду, но рассчитываю, что ты выполнишь свое обещание узнать, где этот проходимец откопал свитки и статуэтку.

– Можешь не сомневаться, – Омар утвердительно закивал головой, – а теперь тебе нужно отправиться в порт, в заведение мадам Катрин, там ты встретишь капитана Пруэля, который без лишних вопросов возьмет тебя на борт и перевезет на Крит в обход таможни.

Снова приняв европейский вид, и не расставаясь с саквояжем, я направился в указанное место. Оно оказалось весьма шумным и совершенно не восточным. Обычное портовое заведение без излишних претензий.

– Я ищу капитана Алекса Пруэля, – обратился я бармену. Тот приподнял бровь.

– Который все знает? Пока я его не видел, но вроде он в городе, можете его подождать, если не торопитесь.

– Пожалуй, я подожду, – я оглядел заполненный матросами, девицами неопределенных занятий и вполне определенного поведения и прочей портовой публикой зал.

– Что пить будете? Темно… Жестко лежать… В гостинице же вроде были нормальные матрасы… Странно… Откуда в приличном отеле эти решетки на окнах? Почему темно? Где я

вообще? Голова… однако, похоже большая шишка… Что это? Где я?!! Почему дверь заперта, откройте немедленно! Эй, ты, за окошком, немедленно открой дверь, я тебе говорю… Что значит кто я? Я иностранный гражданин… я требую прокурора, нет, адвоката… да открой же дверь, болван… Что значит, как я сюда попал? Не помню… Проклятье, я действительно не помню! Ничего не помню… Так, надо сосредоточиться. А шишка на макушке приличная, и болит при этом… До чего же нары неудобные. Надо сосредоточиться… Так, я сбежал от людей дю Понта. Это помню. Потом говорил с Омаром, и он послал меня в портовый кабак. Зачем? Ведь зачем-то же послал? Ах, да, я должен был с