Валерий Елманов - Не хочу быть полководцем

— Он и сынов своих рындами хотел пристроить, да туда лишь одного Дмитрия взяли, а потом вот за меня принялся. Да и мне самому деваться некуда. Пить-гулять еще куда ни шло, а резать да убивать — с души воротит. Там же без этого никак. А за тестевой спиной авось и схоронюсь, чтоб греха на душу не взять.

— А уехать? — спросил я.

— Куда? — скривился он. — Сюда? Здесь лишь праведникам раздолье, а я еще молодой, пожить хочу. Да и не бросают цареву службу по своему хотению.

— Невеста-то как, ничего? — поинтересовался я.

— Маша-то? — усмехнулся он. — Покамест лик разобрать тяжко — ей же едва-едва двенадцать годков исполнилось. Какой станет, когда в пору войдет, — пойди пойми. Ныне ей кукол бы побольше, вот и вся забота.

— В дочки-матери любит играть, — усмехнулся я. — Так возраст такой.

— Нет, у нее другие игрища, — помрачнел Борис— Она больше в пыточную норовит. Для того и кукол много надобно — она им ножом ручки-ножки отрезает, ну а потом и до головы добирается… — И спохватился, замолчал.

— Зато у вас дети хорошие будут, — ободрил его я.

— Правда? — Его лицо тут же просветлело. — Не лжешь в утешение?

— Нельзя мне, — напомнил я. — Так что про детей — правда. И умные, и красивые.

А про их несчастную судьбу говорить не стал. Может, когда-нибудь потом, да и то намеками, а пока ни к чему.

— Ну раз дети, тогда можно и жениться, — махнул он рукой и вновь поинтересовался, искательно заглядывая в глаза: — Может, останешься на свадебку-то, а?

Ну как тут откажешь.

Опять же теперь есть в чем появиться, так что полный порядок. Я даже придумал, какой сделаю подарок. Это будут два золотых дуката на цепочке — один жениху, а другой невесте. На сами цепочки уйдет третий дукат, должно хватить, а нет — есть четвертый, да еше один в запасе.

Вот только радовался я недолго. Вечером, ощупав ферязь, я понял, что в очередной раз недооценил остроносого. «Васятка Петров» сумел обнаружить мой тайник и выгреб его дочиста, кое-как зашив по новой.

Получалось, что я без штанов, но в шляпе. Одет как король, а питаться предстоит по-пастушески. Или, как здесь говорят, на брюхе шелк, а в брюхе щелк. Неизбежность найма на службу вновь возникла передо мной во всей своей красе. А еще через пару дней это не просто вошло в мои планы, но стало жизненной необходимостью, поскольку обнаружилось такое, что…

Лишь бы гости не подвели…

Лишь бы прибыл тот, кто мне нужен…

— А где разместить меня мыслишь? — как бы, между прочим спросил я озабоченного чем-то жениха за пару дней до его бракосочетания.

— О том не печалься, — беззаботно махнул рукой Борис— Не обижу. К тому ж ты — гость великий, иноземец, да еще князь. Не у каждого боярина такие на свадебках гуляют. А коль подмечу недовольство, так напомню, что ты у нас наособицу, без места [12] Имеется в виду, что старшинство в этом случае не в счет. . Да и без того навряд ли кто из моих обидится, ежели я тебя вперед усажу. Мыслю, такого соседа каждый почтет за честь близ себя зрить. Даже князь Михаила Иваныч Воротынский в обиде не будет.

— Точно ли? Он же из первейших, — выразил я свое сомнение. — Там, в Москве, у стола государева, поди, и не с такими иноземцами сиживал.

— Когда оно было-то, — присвистнул Борис— Я в пеленах тогда еще полеживал, а Ириша и вовсе не народилась. Опосля того много водицы утекло. Он же потом погрубить царю-батюшке успел да в опалу угодил. Ныне же хошь и вернули его с Белоозера, да прежнего не воротить. Государь и вотчины его, кои в казну забрал, и то не все вернул — и Перемышль у себя оставил, дескать, в опричнине он, и Воротынск. А потом уж, позапрошлой зимой, и то, что до того отдал, — тоже обратно забрал, мену сделавши.

— И что он взамен дал? — поинтересовался я.

— Стародуб Ряполовский вместях с уездом, да и то вышло не пойми что. Одно дело — пращуров добро получить. Тогда они — вотчины. А коль из рук государя, тут уж вроде как поместья выходят. Вроде и твои, а коль службу худо несешь, то и забрать могут.

— Но князь-то ее справно несет, — возразил я.

— Не скажи, Константин Юрьич… — таинственно протянул Борис— Гневался на него этим летом государь. Дескать, сакмагоны его вовсе от рук отбились. Жалованье царское имут, а бдят за сакмами неисправно, да чтоб никто того не сведал, ложью прикрываются, пугают то и дело. По весне татаровья всю украйну [13] Украина — область на краю государства, окраинная. рязанскую опустошили. Кто виноват? Сакмагоны не упредили. По осени весточки прислали, что, мол, тридцать тысяч в степи появилось. Иоанн Васильевич, поверив им, сам с полками Русь боронить вышел, ан глядь — а татаров-то и нету. Так что ныне не в чести князь Михаила Иваныч у государя нашего. Потому и уехал сюда из Москвы. Благо, что предлог имелся — у него тут недалече братанична [14] Племянница, дочь брата. в Горицком монастыре проживала, инокиня Александра, да совсем недавно померла, вот он и отпросился у государя. А тот и не держал — мол, езжай с глаз моих куда подале, коль службу править в тягость. — И озабоченно спросил меня: — А что ты все про Воротынского пытаешь? Али опалу на нем зришь? Так ты поведай, не таись.

Я неопределенно пожал плечами. Отвечать не хотелось, но и молчать было нельзя.

— Опала потом, а до того быть ему в великой чести у государя, — туманно ответил я.

— Ну и славно, — мгновенно успокоился Борис и замялся, нерешительно протянув: — Тут у меня просьбишка до тебя есть. Хошь и невелика, да боюсь, не по нраву тебе придется, потому и не ведаю, как сказать, чтоб не изобидеть.

Я насторожился, но потом, выслушав смущенного жениха, вздохнул с облегчением. Оказывается, Борис хотел бы приставить к делу и меня. Вообще, в эти времена на Руси с почетными гостями на свадьбе обращались весьма бесцеремонно, если исходить из мерок двадцать первого века. Чем выше твой титул, чем солиднее положение, тем больше на тебя взвалят обязанностей. И попробуй хозяин этого не сделать — тогда уже сами гости могут обидеться, да не на шутку. А уж «работы» на свадьбе в шестнадцатом веке хватало многим — помимо нескольких дружек со стороны невесты и со стороны жениха, причем дружки были с женами, имелись еще тысяцкие, посаженые отцы и матери — правда, они только в случае если умерли родные мать с отцом, куча свах, ответственные за кику, ответственные за чару и гребень, те, кто будет стелить постель, и еще с десятка два наименований. Кошмар!