Дмитрий Леонтьев - Легенда о Королях

— Ты унизил меня, изнасиловал, хотел убить, и теперь называешь меня ведьмой?! — крикнула она в лицо королю. — Я ношу твоего ребенка, ублюдок!

— Кто?! — от ярости лицо Артура стало красным, как перезревший помидор. — Как ты меня назвала?!

— Ублюдок! — крикнула Моргауза яростно. — И не повторяй сказок Мерлина о моей матери!

— Сдохни, ведьма! — взревел король и, широко замахнувшись мечом, бросился на нее. Лезвие полыхнуло отблесками пробившегося в окно солнца, описало полукруг, и… Остановилось в каких-то сантиметрах от шеи рыжеволосой бунтарки.

Я сам не понял, когда и как оказался рядом и почему моя рука намертво вцепилась в широкую волосатую длань короля, не давая завершить удар. Но Артур был ошеломлен куда больше меня.

— Ты… Ты что делаешь, сопляк?! — даже без гнева, с одним искренним изумлением, спросил он. — Отпусти руку! Вон отсюда, щенок!

— Я, конечно, прошу прощения… Ваше величество, но… Мне кажется, здесь происходит что-то… Что-то не то.

— Вон! — взревел Артур. — Четвертую! На кол посажу, раб!

Он судорожно дергался, тщетно пытаясь освободиться из моих пальцев, но я держал его крепко.

— Благородный рыцарь, спасите нас! — младшая сестра оправилась от изумления первой. — Мы ни в чем не виноваты! Мы просто хотели жить…

— Убей его, рыцарь! — взмолилась та, которую Артур называл Моргаузой. — Убей, и я навсегда останусь твоей должницей!

Я отпустил короля, оттолкнув от себя.

— Ты умрешь! — холодно сказал Артур. — И умрешь мучительно. Сначала я отрублю тебе руку, которой ты посмел коснуться меня. Потом отрублю…

— Для тебя не будет «потом», — перебил его я. — Я не такой кровожадный, как ты. Я тебя просто убью.

С утробным ревом король бросился на меня. Легко отбив удар, я стремительно нанес ответный… Железо скрипнуло о железо. Кажется, король был ошеломлен не менее моего. Еще выпад, и опять впустую. Артур мастерски провел целую серию — я отбил их все, даже не сосредотачиваясь. Дело принимало интересный оборот. Я вспомнил, что´ говорил на корабле бард о волшебном мече короля, который бьется словно сам по себе, не зная поражений, и ножнах, исцеляющих любую рану… Итак, меч, не знающий поражений, и боец, равного которому нет на земле… Вы бы на кого поставили?

Мы кружили по комнате, молча нанося и отражая удары. По вискам короля крупными каплями стекал пот — видимо, меч все же требовал от него некоторых усилий. Я пока не чувствовал усталости, и это слегка обнадеживало. Девушки, поначалу замершие в испуге, потихоньку оживали, ободренные появившейся надеждой. Моргауза даже умудрилась запустить в короля тяжелым канделябром (он не пролетел и трех шагов, но, как известно, доброе слово и кошке приятно).

Артур решил переменить тактику. Отскочив назад, он повыше вскинул щит и крикнул:

— Они околдовали тебя! Но лик Мадонны снимет чары! Ты не поднимешь меч на Божью Матерь!

— Всегда женщин под удар подставляешь?! — парировал я. — Но тут тебе не повезло: я — атеист! — и одним ударом развалил окованный медью щит надвое.

Рука короля бессильно повисла, но пальцы привычно нашарили ножны, и, яростно сопя, он снова встал напротив меня — грозный, умелый боец, даже пот пропал, словно ножны сняли заодно и усталость…

Схватка затягивалась. С минуты на минуту, привлеченные звоном мечей, в зал могли ворваться воины Артура, и я бросился на короля с удвоенной энергией. Он пятился, ловко отражая удары. Не глядя, спиной, проскользнул в дверь, стал отступать по лестнице.

«К своим уводит, — догадался я. — Плохо… Ох, как плохо!»

Разграбление замка шло полным ходом. То тут, то там встречались бородатые запыхавшиеся воины, волокущие куда-то узлы с барахлом, оружие, утварь. Увидев нас, они замирали, как вкопанные, не в силах поверить собственным глазам. В их сознании попросту не укладывалось, что на непобедимого Артура кто-то мог не только поднять руку, но и теснить его, заставляя отступать.

— Что стоите, бараны?! — крикнул Артур. — Бейте его! Все разом, ну!

Скинув оцепенение, кто-то потащил меч из ножен, кто-то поднял тяжелое копье, неуверенно приближаясь ко мне… И в этот миг за спиной Артура мелькнула тень, раздался глухой удар, словно киянкой врезали по стволу столетнего дуба, и в глазах рыжеволосого негодяя появилось выражение крайнего удивления. Он опустил руки, сделал неуверенный шаг вперед и вдруг рухнул прямо на меня.

Не тратя времени на выяснение причин, я одной рукой обхватил его, а второй прижал меч к шее бесчувственного короля.

— Ни с места! — приказал я. — Иначе… Сначала — его, потом — вас! Всех! По одному или скопом — мне без разницы!

Воины стояли, ошеломленно переглядываясь. Откуда-то сбоку, пошатываясь, ко мне приближался смутно знакомый человек. В руке он держал короткую булаву.

— А-а, сэр Хотспер, — узнал его я. — Очнулись? Это вы его так?

— К вашим услугам, сэр, — наклонил он голову. — Только вряд ли я улучшил этим наше положение… Скорее, наоборот…

— Не скажите, — оскалился я в злой усмешке. — Как мог бы сказать товарищ Сухов: «Главное — Абдуллу захватить, а басмачи… они басмачи и есть».

— Что? — удивился сэр Хотспер.

— Не обращайте внимания, сэр, — посоветовал я и, оглядев окружающих нас воинов, заорал нарочито яростно: — Вон, собаки! Все вон из замка! Или я отрежу ему голову прямо сейчас! Кто сомневается?!

Они все сомневались. Стояли вокруг нас плотной стеной и смотрели исподлобья, угрюмо и ненавидяще. Уходить из богатого на добычу замка не хотел никто.

— Все во двор! — послышался от дверей хрипловатый голос Мерлина. — Кто ослушается — будет иметь дело со мной…

И только тогда, ругаясь и грозясь, головорезы нехотя потянулись к выходу. Минуты, пока они покидали замок, казались нам вечностью.

Наконец, Мерлин прикрыл за последним тяжелую дверь.

— Что ж, Лльюк Ллеминаук, или, вернее, Максим… Вот ты и встал на пути короля Артура с его первым, если можно так выразиться, «крестовым походом», — сказал он, поворачиваясь ко мне. — Да-а… В чём в чём, а в мужестве тебе не откажешь. Остановить не только непобедимого доселе короля, но и встать на пути гарантированного распространения христианской религии по миру… Хм-м… Ты будешь любимцем дьявола, Максимус. Вряд ли даже он сам сумел бы сделать больше… Поздравляю.

Я молчал. Мерлин склонил голову, прощаясь, и вышел. Сэр Хотспер торопливо набросил на двери массивные засовы и для верности закрепил в пазах тяжелый дубовый брус.

— Что теперь? — с надеждой посмотрел он на меня.

— А я откуда знаю?!

— Но вы же…

— Что «я же»?! — вскипел я. — Я просто не мог смотреть, как эта падаль режет горло беззащитным женщинам.

Тут я вспомнил, что все еще держу короля в объятиях и разжал руки. С глухим стуком тело рухнуло на пол.