Дмитрий Леонтьев - Легенда о Королях

— Ты еще не знакома с понятием «пятая колонна», — вздохнул я. — И чем же они «развалили» королевство?

— Я же объясняю: все разъехались кто куда, предварительно заразив бредовыми идеями о подвигах и странствиях едва ли не все рыцарство Артура. Приезжают домой лишь погулять за столом и собрать налоги с крестьян на новые «подвиги». Обычный паразитизм. Артур был против подобной идеологии, но у них же там «круглый стол», едва ли не республика, с этой… Как ее? Вы, когда ругаетесь, все время это слово вспоминаете…

— Демократия?

— Ага… Но главное — Гвиневера. Она окрутила старого дурака так, что даже Мерлин уже не кажется смешным на его фоне. Изменяет ему с Ланселотом едва ли не на глазах челяди, а старый шут лишь смотрит влюбленными глазами и просит ее сказать, что это неправда. Она и говорит. Правда, самого говорливого она все же отравила… Но это уже совсем другая история. Все молодые рыцари бегают за ней, в надежде получить свои крошки со стола Артура и Ланселота…

— И что, никто ничего даже не пытается предпринять?

— Мордред делал попытки… Помните — мой племянник, весьма способный мальчик… Он пытался наладить государственную машину, но этот любовный треугольник «Гвиневера — Ланселот — Артур» застрял в ней, как тормоз. Бароны смеются и ропщут, соседи только шанса выжидают… Нет, с королевством покончено.

— Зато рождается легенда.

— Хороша легенда! «История о старом шуте, блудливой кошке и нескольких сотнях завравшихся паразитов».

— Злая ты, Моргана, — покачал я головой. — Боюсь, что именно после тебя понятие «ведьма» примет свое устоявшееся значение…

— Я выкрала его меч.

— Да ну?!

— Неудачно — едва не попалась. Понадеялась, что сопляк, которому я отдала Экскалибур, сумеет справиться с Артуром, но… просчиталась. Пришлось рвать когти. По счастью, волшебные ножны остались у меня. Я выбросила их в озеро, когда отряд Артура настигал нас. Самой пришлось превратиться в камень… Не самое приятное ощущение — можете поверить мне на слово… Зато жива. А раны Артура уже не будут заживать волшебным образом.

— Как я вижу, твоя ненависть к ему не гаснет даже с годами.

— Погаснет. С его смертью.

— Еще что-то натворила?

— Ну не зря же я терпела его… лицо столько дней… У Гвиневеры, помимо Ланселота, полно тайных воздыхателей. И они прекрасно понимают, что пока живы Артур и Ланселот, их очередь подойдет не скоро. Одному из них, порешительней, я и объяснила, что его шанс наступит, когда Артура и Ланселота не будет в городе, главное не упустить его. И пока Артур с отрядом гонялся за мной, сэр Мелвис похитил Гвиневеру и привез ее сюда. Вы же сами обещали, что мальчишки могут вернуться на Аввалон, когда захотят, вот остров и пропустил его.

— Дурацкая машина! — в сердцах выругался я. — И они здесь?! Мелвис и Гвиневера?!

— Ну да, — беззаботно отозвалась Моргана. — А скоро прибудет за ней и Артур. На коленях приползет!

Я глухо застонал.

— Я не понимаю вас, сир, — прищурилась Моргана. — Вы любите Артура не больше моего. Когда он прибудет сюда, он окажется целиком в нашей власти. Почему вы не хотите воспользоваться предоставленными возможностями?

— Да потому, что я тоже повзрослел! И тоже научился не морщиться… по вечерам! Потому что у меня полно других дел, из-за которых я и без того разрываюсь на сотни маленьких королей! У меня на личную жизнь времени нет, а тут еще ты со своим Артуром, провались он в преисподнюю! Я бы вообще предпочел забыть о нем, как о дурном сне!

— Не получится, — ответила Моргана. — Он — есть, и от этого никуда не деться. А сэра Мелвиса и леди Гвиневеру я взяла смелость пригласить сегодня на обед… Если вы не возражаете, конечно…

В дверь постучали, и вошедший слуга доложил:

— Отец Патрик просит принять его. Он долго ждал вашего пробуждения. Говорит, что дело срочное.

— Пригласи, — разрешил я, довольный возможностью прекратить этот малоприятный разговор с Морганой. — Извини, дорогая. Дела.

— К обеду не опоздайте, ваше величество, — усмехнулась она. — Невежливо было бы заставить ждать столь высокую особу, как королева Британии… Хоть и бывшая королева.

Она разминулась в дверях с отцом Патриком, демонстративно отвернувшись в сторону. Впрочем, на лице священника тоже нельзя было найти теплых чувств по отношению к рыжеволосой ведьме.

— Вы уже знаете, что она натворила? — кивнул он вслед Моргане.

— Теперь знаю…

— Вы слишком многое ей позволяете, ваше величество. Добром это не кончится.

— Мне жалко ее, Патрик, — признался я. — Если б ты знал, что ей пришлось пережить в юности… Артур сам виноват.

— Вот поэтому не месть, а всепрощение считается высочайшей христианской добродетелью. Друзей любить легко. Ты попробуй полюбить врагов. У многих это даже в голове не укладывается. Мало на земле людей, не столкнувшихся со злом. Сами таким сделали этот мир. Бог дал его нам как рай, а мы… Врем, предаем, убиваем… Потом мстим… И опять, по кругу. Не бороться со злом надо, а добро умножать… Укрывательство Гвиневеры — повод для войны. Она просто втягивает вас в беду.

— И как же они будут штурмовать Аввалон? — приподнял я бровь. — Если признаться, Патрик, я и впрямь не испытываю к Артуру большой симпатии. И мне глубоко наплевать, что там происходит у него в королевстве. Не может уследить за собственной женой — его проблемы. Я обещал в свое время защиту Мелвину, и я сдержу слово.

— Он совершил преступление, — напомнил отец Патрик. — Артур и Гвиневера обвенчаны.

— У вас было ко мне какое-то дело, — сухо напомнил я.

Отец Патрик как-то разом обмяк и со вздохом кивнул:

— Да, ваше величество. Я уезжаю. Рим отзывает меня.

— Как отзывает?! — опешил я. — Какой, к чертовой бабушке, Рим?!

— Папа римский прислал приказ, в котором требует немедленно прибыть к нему с отчетом о происходящем на Аввалоне. Видимо, какие-то дошедшие слухи не слишком ему понравились…

— Но как?! Аввалон — закрытый остров. Я до сих пор не могу понять, как появились здесь вы, но слухи-то каким образом отсюда расползаются?!

— У Церкви есть свои возможности… Не о том говорим, ваше величество. Так много дел незаконченных!

— Так не уезжайте, — сказал я. — Уверяю, что несмотря на немалые возможности Рима, я найду способ оградить вас от его недовольства. Вас ведь не на пироги зовут… Да и мне без вас… Да что мне?! Ты об Аввалоне подумай!

— Я все понимаю, Максим, — тихо сказал Патрик. — Ты даже не представляешь, как я не хочу уезжать. Столько дел здесь… Аввалону нужна вера, нужна духовность, а я не успел подготовить достаточно учеников… Но я не могу ослушаться. Каждый из нас выбирает свою дорогу, свое служение, и мы не имеем права отступать от них даже в мелочах. Да и вас я не хочу одного оставлять… Особенно памятуя о ваших знакомых…