Вячеслав Хватов - Вторжение

Этим наскоком капитану удалось на время ликвидировать угрозу флангового прорыва и окружения, но на сами позициях дела обстояли не лучшим образом.

Ободренные подоспевшим американо-австралийским подкреплением, чехи решили перегруппироваться повторить попытку штурма.

Из-под моста через железку выехал первый их БТР-80, за ним ещё один и ещё… Всего шесть штук. Возле въезда на мост они выстроились в шахматном порядке. Открылись десантные люки, и из бронетранспортеров высыпали пехотинцы — молодые перепуганные пацаны. Бойцы у Зюмченко не намного старше.

В знойной тишине даже на этой стороне были слышны команды на английском. Все чешское воинство на полусогнутых, выстроившись в две колонны, рвануло обратно под мост.

Все-таки командует ими какой-то идиот, но с нашей стороны ни единого выстрела. Не та дистанция для прицельного огня, а боеприпасов мало. Единственное, что сделали "вованы" из тридцать первой, из КПВТ "бардака" успокоили снайпера на водокачке. Любо-дорого было смотреть на облачко кирпичной пыли на том месте, где только что сидел этот гад.

Зюмченко только успел подумать, что младоевропейцы точно не нюхали пороха, иначе их снайпер не охотился бы за отдельными бойцами, а выбрал приоритетными целями БРДМ и "Страйкер". Уж из своей мортиры он одного из стрелков завалил бы точно. Но тут из-под бетонных плит моста послышались автоматные очереди, оборвавшие мысли капитана на взлете. Чего уж там узрели чехи, непонятно. В той стороне нет ни одного федерала или ополченца. У страха глаза велики.

Наконец, чешские мотострелки в новенькой американской снаряге выкатились по обе стороны моста, и одновременно все шесть их бэтров открыли шквальный огонь из бортовых пулемётов по обороняющимся, прикрывая бросок своих пехотинцев.

Очереди, крошащие камень развалин, за которыми укрывались бойцы Зюмченко, заставили их вжаться в землю и не помышлять об ответном огне. Это придало уверенности атакующим, и вот уже натовский камуфляж замелькал метрах в двухстах от окопавшихся.

Не растерялся только сержант Маханько. Прижимистый черт, как и все хохлы, он как-то отначил один "Аглень" и теперь выпустил гранату в сторону ближайшего БТР.

Дыми, грохот, гарь. Этот самый бронетранспортер загорелся. Вернее задымил. Недооценил капитан своих солдат. Не стали те расходовать все без остатка, а приберегли кое-что на сладкое. Горел колеса еще одного бронетранспортера, по которому жахнули из "шмеля". Третий, когда черную завесу разорвало порывом ветра, показался просто брошенным. Люки открыты, вокруг никого. Чем его оприходовали, непонятно. Правда, стрелок из машины Зюмченко лупил по броне противника из своего двеннадцатимиллимитрового "Браунинга"…

Чудеса! Дуэль БТР-80 с натовским экипажем и "Страйкера" с русскими внутри.

Кто такое раньше мог бы себе представить?

Из дымящей чешской машины, тем временем, пытались вылезти люди, но их тут же срезАли короткие очереди обороняющихся. После такого ответа противник был явно деморализован. Три оставшихся на ходу бэтра начали отходить, двигаясь задним ходом. Попадание Маханько было просто отличным, как доктор прописал. БТР только рыкнул и рванул с места, задрав свою морду вверх, и граната пришла ему прямо в нос снизу.

Молодец!

И эту атаку они отбили. Уцелевшие чешские мотострелки уползали назад, сверкая задницами, по которым "вованы" изредка стреляли одиночными. Судя по интенсивной канонаде слева сзади, бронекавалеристы прилично оттеснили казаков, а вот справа у десантуры, наоборот, было подозрительно тихо.

Минут двадцать на участке Зюмченко тоже стояла тишина. Бойцы перевязывали раненых, делились впечатлениями и патронами. Громче всех вели себя добровольцы из гражданских. Понятно, нервы. Отходняк после боя.

Но вот сверху что-то зашипело, и возле моста вырос первый куст разрыва. Подарочек от бронекавалеристов. MLRS.

Зюмченко краем глаза увидел, как дружественным огнем накрыло оба подбитых австралийских "Абрамса", и в этот момент их "Страйкер" рванул с места. Мехвод выводил своего командира из-под удара. Зацепило и чехов. Их обвешанная антеннами КШМка перевернулась на бок и загорелась. Разворотило и пару "Татр".

Перед смотровой щелью что-то хлопнуло. Яркая вспышка, и БТР тряхнуло.

Что это?

Ничего не слышно. Из правого уха Зюмченко потекла кровь. Он это почувствовал по теплой дорожке на шее.

Взрывы не прекращались, каждый из них отдавался болью где-то глубоко в голове. Там рос и набухал колючий малиновый шар, грозя расколоть череп изнутри.

Красная пелена. Открыть глаза, нужно открыть глаза. Это очень сложно сделать, потому что каменная пыль, осевшая на веки, давит непосильным грузом. Смешавшись с собственной или чужой кровью, она моментально образовала корку.

Капитан утерся рукавом и огляделся.

У Мехвода, уткнувшегося лбом в руль, разбито лицо. Сзади сквозь пороховую гарь вообще ничего не видно. Только стоны.

Плохо соображая, Зюмченко выбрался через люк наружу. Возле переднего правого колеса лежал кто-то из добровольцев в залитой кровью джинсовой рубашке и обгоревших спортивных брюках. У парня вместо головы сплошное месиво с лоскутами кожи и бок вырван.

Зюмченко держась обеими руками за голову, непонимающе смотрел на что-то орущего ефрейтора Талеева. В голове крутилось дурацкое "открывает рыба рот, а не слышно, что поет".

Наконец, ефрейтор понял, что капитан его так и не услышит и просто постучал по броне "Страйкера" и показал на люк, из которого только что вылез Зюмченко. Капитан послушно залез обратно, и в тот же момент машина дернулась и покатила вперед. Зюмченко отключился.

Очнулся он в прохладной, продуваемой всеми ветрами палатке медсанчасти. Голова крепко стянута чистым бинтом, рядом на складной табуретке стоит пластиковая бутылка с водой. Тошнит.

Спустя пару минут откинулся полог и внутрь заглянул его мехвод, сверкая подбитым глазом. Он и рассказал, чем все закончилось.

Непонятно, как американцы с их разрекламированной автоматикой и электроникой могли так облажаться, но очухались они быстро. Обстрел длился минут пятнадцать, но дел натворил. От батальона остались рожки, да ножки. Уцелевшие откатились за станцию и закрепились на окраине Холкино. Но по Урени уже вовсю раскатывали бронекавалеристы, и из Кирова пришел приказ отходить на Котельнич.

Но больше всего досталось казакам. Части второй бронекавалерийской дивизии США рассеяли их по окрестностям Урени и доколачивали мелкие группы запорожцев еще три дня… Ульяновская же десантура поступила хитрее. Они пропустили австралийские танки сквозь себя, а потом раздраконили колонну тылового обеспечения этого полка. Теперь австралийцы дальше пойдут не скоро. Будут ждать, когда подвезут боеприпасы, жратву, бутылированную воду и биосортиры.