Георгий Савицкий - Поле боя - Арктика

И в этот самый момент в кабинах Су-207 вдруг взвыла сирена предупреждения об активном радиолокационном облучении. «Произведен пуск ракеты», — услужливо подсказал приятный женский голос речевого информатора.

— Внимание, пуск ракеты! — Полковник инстинктивно выполнил отворот и нарушил радиомолчание, что дозволялось делать только в крайнем случае, таком, как этот. И — радиосообщение на закрытой частоте: — Я 801-й, в квадрате 12–15 зафиксировал пуск ракеты с надводного носителя. Цель групповая, маловысотная, скоростная. Четыре единицы.

— Я «Прибой», «Восемьсот первому» — перехватить ракеты! Любой ценой!

— Я 801-й, вас понял! Звено — приготовиться к перехвату, произвести селекцию целей!

На одном многофункциональном экране отобразились параметры целей и набор их траекторий, а на другом почти сразу же — вероятный тип атакующей ракеты. Но Олег Щербина уже и так знал, что сейчас и летчикам, и морякам на «Славе» придется несладко. Развив максимальный ход, мятежный «Гетман» сумел приблизиться к тяжелому атомному авианесущему крейсеру и произвести пуск ракет Х-35 противолодочного ракетного комплекса «Уран». На вспомогательном экране все векторы полета ракет упирались в атомный авианосец.

— Выполняем захват целей. Захват целей выполнен.

Фазированные антенные решетки радиолокационного комплекса «Ирбис-М» удерживали цели в стробах захвата на дальности 200 километров. Электронный прицельно-вычислительный комплекс системы «Нейромир» с элементами искусственного интеллекта за доли секунды рассчитал оптимальные векторы и режимы атаки, летчикам оставалось только нажать гашетки.

Но внезапно ракеты изменили высоту, снизившись к самой поверхности моря.

— 801-й, ракеты перешли на маловысотный режим! Прием!

— Я 801-й, спокойно. — Щербина стиснул зубы, дело принимало весьма скверный оборот. На сверхмалой высоте русские противокорабельные ракеты были практически неуязвимы для средств перехвата, для чего и создавались такими. Теперь совершенство русского оружия сыграло со своими создателями злую шутку. Все решали секунды, и нужно было принять единственно верное решение. — Снижаемся! Перехожу на форсаж!

Полковник Щербина выполнил переворот через крыло и отдал ручку управления от себя. Истребитель кометой форсажного пламени понесся вниз, к силе земного притяжения прибавилась еще и вся мощь двух турбореактивных двигателей, работающих сейчас уже далеко за пределом максимума.

Конечно, на время пикирования произошел срыв захвата цели, но полковник Щербина рассчитывал восстановить его на малой высоте и сразу же произвести пуск. Это было все же лучше, чем пускать ракеты по «размытым» меткам целей, пропадающих из-за отраженного от волн сигнала.

Пикировать ночью над морем — это самоубийство! Но только так можно добиться высокой результативности противоракетной атаки. А в кабинах суперистребителей находились русские летчики-испытатели, опыта которым было не занимать. Щербина, как и все они, сейчас чувствовал метры высоты обнаженными нервами, он буквально сросся с самолетом, наполнив высокотехнологичный металл духом человека-победителя! Электронный альтиметр едва успевал показывать потерянные метры высоты. Так, пора — ручку на себя, самолет, ревя перегруженными двигателями, выходит из пике на высоте чуть более десяти метров над гребнями волн! Позади него море вскипает облаками пара и брызг от бьющих из сопел потоков пламени. На тело обрушивается чудовищная перегрузка, заволакивая глаза багровой пеленой. Но сквозь «вату» в ушах слышится победное сообщение речевого информатора: «Цель в захвате. Пуск разрешен». Перегрузка была такая, что и пальцем шевельнуть, чтобы нажать на гашетку, было тяжело. Но вот шероховатая поверхность боевой кнопки вжата в ручку управления — пуск!

Из-под крыльев вылетают ракеты РВВ-АЕ, набирая максимальную скорость, в четыре раза превышающую скорость звука. На первом этапе наведение РВВ-АЕ осуществляется командно-инерциальным методом, но вот включается активная радиолокационная головка самонаведения.

Обычно ракета РВВ-АЕ может обнаружить цель на минимальной высоте в двадцать метров, но сейчас она была запущена в нарушение всяческих инструкций с высоты десять метров и начала активное радиолокационное сканирование. «Пулей поразить пулю». Летящая ей навстречу на высоте пяти метров противокорабельная ракета Х-35 «Уран» во многом случайно попала в строб захвата локатора самонаведения РВВ-АЕ, но во многом — благодаря невероятному маневру, выполненному Щербиной. Ну а лазерный взрыватель сработал с быстротой молнии, подорвав боевую часть на оптимальном расстоянии от мчащейся со скоростью 0, 7 Маха [38] Мах (число М) — показывает, во сколько раз скорость объекта быстрее скорости звука при нормальных условиях воздушной среды. цели.

Навстречу «Урану» понеслось расширяющееся кольцо стальных стержней и облако микрокумулятивных поражающих элементов. Они буквально разорвали противокорабельную ракету в клочья.

Вместе с командиром пуск авиационных ракет произвели и остальные летчики звена истребителей Су-207. Три из четырех ракет были поражены. Но одной все же удалось проскочить опасную зону поражения, а выпустить ракеты вдогон летчики попросту не успевали. Они и так совершили чудо — до сих пор сбить ракету Х-35 «Уран» было просто невозможно.

— Я 801-й, одна из ракет продолжает полет. Курс — на авианосец, прием! Примите меры к отражению атаки.

— Вас понял 801-й. Продолжайте полет.

— Понял, выполняю.

Истребители набрали две тысячи метров высоты и начали по дуге приближаться к «Славе» и «Москве».

Тарас Лиходей побледнел, вглядываясь в листок бумаги, извлеченный из конверта. Этот конверт он получил от резидента ЦРУ в Симферополе. Там были указания, как действовать, если захват «Гетмана Сагайдачного» пройдет успешно.

Лиходей предполагал после захвата отвести корабль в Констанцу, а еще лучше — прямиком в Стамбул, на военно-морскую базу НАТО. Там как раз с «дружественным визитом» находился эсминец Королевского флота Великобритании. Если что, то англичане наверняка защитят.

Однако прочел он другое: «Следовать в район морского испытательного полигона и произвести ракетный залп по русскому атомному авианосцу». Как говорится, было от чего впасть в отчаяние. Авианосец на испытаниях охраняла целая флотилия «сторожевиков» и ракетных катеров. С воздуха его практически постоянно прикрывала береговая авиация, да и сам корабль нес на борту авиагруппу. А ведь рядом со «Славой» сейчас находился и гвардейский ракетный крейсер «Москва». Одного залпа его 130-миллиметровых орудий главного калибра хватит, чтобы пустить «Гетмана Сагайдачного» ко дну.