Андрей Бондаренко - Выбор-побег

– Виноват, исправлюсь! – браво пообещал Лёха. – Но сейчас мы очень торопимся, надо успеть на самолёт, летящий до Мендосы. Следующий будет только через сутки…. Поднимаемся, господа и дамы! Поднимаемся! Мануэль, запиши стоимость трапезы на мой счёт…

– А как же – Буэнос-Айрес? – спускаясь по ступеням лестницы, спросила Александра.

– Прости, но не понял, – насторожился Лёха. – О чём это ты, любимая супруга моего верного армейского товарища?

– Хотелось бы вдумчиво погулять по городу. Ознакомиться, так сказать, с местными достопримечательностями, архитектурой и музеями…

– На обратной дороге ознакомитесь. А пока ограничимся лёгкой и непритязательной экскурсией – через окошки моего автомобиля. Мы же поедем к аэропорту через аргентинскую столицу, кое-что обязательно увидите…. Естественно, что я выступлю в роли вежливого и разговорчивого гида. Если что, то Лизавета исправит и дополнит.

– Хорошо, папочка! – лукавым голоском пообещала девчушка. – Как скажешь…

Примерно через полтора часа автомобиль въехал на территорию северо-западного пригорода Буэнос-Айреса.

– Бельграно! – торжественно объявил Никоненко. – Так называется этот район…. По правую сторону, как вы видите, расположена современная коттеджная застройка, где обожают селиться важные государственные чиновники, известные киноактёры, телевизионные продюсеры и ведущие менеджеры международных корпораций среднего звена. Слева же наблюдаются старые городские кварталы, построенные лет сто двадцать тому назад – обшарпанные стены, протекающие крыши, сырые подвалы, где обитают упитанные и жадные крысы…. Именно здесь, на улице Симона Боливара – в недобром 1955-ом году – и погиб известный советский разведчик Александр Крестовский.

– Он гнался за самим Адольфом Гитлером, но попал в засаду, – дополнила Лиза. – Так иногда случается – даже с матёрыми волками, как любит выражаться дедушка Палыч. А ещё иногда он говорит, мол: – «И на старуху бывает проруха…».

– Луиза Никоненко-Сервантес! Ты опять фантазируешь – сверх всякой меры…. Какой ещё – Адольф Гитлер?

– Ну, человек очень похожий на Гитлера. Это же дела не меняет. Как бы там ни было на самом деле, но мой отважный прапрадедушка попал в подлую засаду и героически погиб. Ему всадили кинжал – под четвёртое ребро…. Или – под пятое? Извините, но не знаю точно…

Лёха, ловко управляясь с автомобильной баранкой, продолжал комментировать:

– Сейчас мы въезжаем на площадь Сан-Мартин, от которой отходит одноимённая улица. Эта улица знаменита тем, что на ней размещены офисы всех крупных аргентинских банков.

– А на углу авенид Коррьентес и Сан-Мартин находится целая россыпь фашистских «гадюшников», – сообщил беззаботный детский голосок. – И их неплохо было бы сжечь – с применением парочки армейских портативных огнемётов…

– Луиза! Ты что себе позволяешь?

– Что, собственно, Луиза? Я уже семь с половиной лет – Луиза. Что из того? А про «гадюшники и армейские огнемёты» – это мамины слова. Я просто их повторила. Что в этом плохого?

Никон возмущённо попыхтел минут пять-семь, после чего вернулся к выполнению обязанностей вежливого и старательного экскурсовода:

– Итак, мы пересекаем улицу Виамонте, на которой – по неизвестным мне причинам – обожают селиться шпионы всех иностранных разведок, работающих в Аргентине. В чём тут причина – никому неизвестно…. Впрочем, ничего странного, если серьёзно вдуматься. Респектабельный, чистый и очень тихий буржуазный район. Приятная и неброская архитектура, много разной зелени и цветочных клумб, свежий воздух. Недалеко располагаются несколько станций метрополитена…. Видите – впереди – шикарный квадратный сквер, покрытый яркими весенними цветами? Это начало проспекта Леандро Алеем – вотчины многочисленных книжных магазинов и разнообразных ресторанов, среди которых, между прочим, есть и так называемая «Русская ресторация»…. Внимание, проезжаем мимо знаменитой Британской башни. Правда, ведь, величественное сооружение? А вон – из-за приземистого пятиэтажного дома – высовываются горбатые башенные краны. Там расположен Новый торговый порт, где иногда швартуются и российские корабли. Сюда они привозят никель, калийные и натриевые удобрения, кабеля и провода с медными сердечниками. В Россию же транспортируют сухое вино – и белое, и красное, груши, яблоки, артишоки и мороженую говядину…. Ага, а это Пласа Италия – с бронзовым памятником Джузеппе Гарибальди. Сразу не узнали? Понятное дело, местные прожорливые голуби постарались от души…. Райончик этот, между нами говоря, достаточно злачный и небезопасный. Здесь любит тусоваться всякая шушера – нацисты, анархисты, троцкисты. Прошу вашего внимания, дамы и господа! За этой неприметной дверью находится бар «Милонга», где посетителям предлагают совершенно невероятно-экзотические коктейли…

– А ещё в «Милонге» размещается опорная точка «Эскадрона смерти», – язвительно хмыкнула Лиза. – Причём, точка значимая, не из последних, мамина любимая.

– Луиза Никоненко-Сервантес! Немедленно прекрати – разглашать государственные тайны! Накажу!

– Ой, боюсь, боюсь! Только не бросай меня, добрый папочка, в колючие кусты…

Они оперативно купили два билета на самолёт, вылетающий в Мендосу, а уже через пять минут пассажиров – по громкой связи – попросили пройти на посадку.

– Ну, вот, не удалось попрощаться по-человечески! – огорчился Лёха. – Я-то думал, что мы ещё посидим в тутошнем ресторанчике, выпьем, поболтаем о всяком и разном…

– На обратном пути, Никон, обязательно и непременно – поболтаем, – обнадёжила Санька. – Подойди, Лизок ко мне, расцелую – на прощание – в румяные щёчки…

– Не возражаю, – чопорно известила девчушка. – Целуйте на здоровье, если вам очень хочется…. Только, тётенька Александра, вы паричок-то поправили бы. А то он слегка сбился на сторону…. Папочка, а ты, случаем, ничего не забыл? Может, нашим гостям надо денежек дать на дорожку?

– Точно! – Лёха звонко хлопнул ладонью по лбу и протянул Егору пухлый кожаный бумажник. – Извини, ранний склероз, совсем вылетело из головы. Держи, Леон, пользуйся! И ни в чём – себе и супруге – не отказывай. Всё, ребята, вам уже пора. Как говорится, всевозможных благ и – главное – мягкой посадки…

«Боинг» был заполнен пассажирами лишь на одну треть. Рядом с Егором и Санькой наличествовали два пустых кресла, а через проход расположился не в меру разговорчивый пожилой седобородый тип, отрекомендовавшийся профессором английской словесности одного из малоизвестных североамериканских университетов.

Узнав, что его соседи никогда не бывали в благословенной провинции Мендоса, общительный профессор тут же решил прочитать на эту тему развёрнутую ознакомительную лекцию: