Максим Калашников - Битва за небеса

Это – Родс, настоящий олигарх. А как можно изобразить наших местечковых «олигархов»? В виде щуплых, суетливых недомерков, курчавеньких «долгоносиков», о чем-то распинаю1цихся перед бородатыми жилистыми чеченцами на фоне обгоревших руин еще недавно великой страны?

Черви… И не только в бизнесе…

Бога ради, не надо обвинять нас в антисемитизме. Мы не хотим бросить тень на миллионы российских евреев, которые честно рубят уголь в шахтах или гоняют плоты по сибирским рекам. Но факты – вещь упрямая. Из тринадцати олигархов-финансистов, которые фактически правят Россией, двенадцать, увы почему-то тоже евреи. А если олигархи правят страной – значит, они и отвечают за жуткие бедствия нашей страны.

Недавно беру газету «Известия» и читаю интервью Асмолова, профессора психологии МГУ и бывшего замминистра образования. Еврея. Вопли и сопли по поводу отката от демократии. И очень интересное изречение: патриотизм – это разновидность животного поведения. Это сродни действиям зверя, который защищает свою территорию от вторжения других зверей. Так что, читатель, герои Бородинской битвы и все, кто пал в борьбе с гитлеровским нашествием, это всего лишь животные, защищавшие свою охотничью территорию. Понимай так: ежели ты не животное, стало быть, патриотом быть не можешь. Воистину, для «чужих» нет ничего святого. Ясно, что этот субъект патриотизм не любит, считает его признаком неразвитости. Так ведь он тому же и студентов своих учит, плодя «мужеподобных».

Так получилось, что именно «чужие» к середине 1980-х заняли множество мест на телевидении и радио. И когда началась политика гласности (с 1987 года), эта братия принялась дружно изображать нашу Империю страной невыносимых мук и страшной отсталости.

Как человек, работающий в СМИ уже второй десяток лет, скажу: Империя в 1987-1991 годах оказалась буквально расстрелянной из «электронных пушек» телевизоров, отравлена «иглой» Останкино, которую вонзили в десятки миллионов мозгов. Все эти годы я работал в СМИ, считающихся «демократическими» и «реформаторскими», так что обвинять меня в зашоренности не след. Мне прекрасно знакома вся проституированность нашей «свободной прессы». Я знаю и то, сколько стоят «журналистские расследования» и «благородный гнев», и то, сколько долларов берут наши свободные СМИ за то, чтобы изобразить черта – ангелом.

Телевидение работало против Империи по всем правилам психологической войны. Если бы оно было русским, то даже в те годы могло бы работать совершенно иначе. Например, показывать недостатки нашей жизни (те же пустые прилавки магазинов или плохие роддома), но при этом показывать и другое – нашу силу, наши шансы на прорыв в достойное будущее. Например, рассказывать о спутниках и спутникостроении, которые могут принести денег больше, чем продажа нефти за рубеж. И еще о многих технологических чудесах.

Но телевидение было в руках «чужих», и они лишь показывали самые гнойные язвы, постоянно расчесывая и бередя их. С возможностями Центрального ТВ СССР это можно было сделать. Дай мне такие возможности и охват сегодня – и я изображу грязной помойкой даже богатые США. Если буду показывать только Гарлем, только их жилые свалки-трущобы и полутемные бары со всякими людскими отбросами. По такому шаблону действовал, например, «Взгляд», программа четырех евреев – все тот же набор «чернухи», пересыпанный видеоклипами и лубочными картинками счастливой западной жизни. Правда, сейчас, когда на фоне нынешних бед и повальной смерти недостатки жизни в СССР кажутся легким насморком по сравнению с чумой, рыдания того телевидения вспоминаешь с ненавистью.

Змея не может стать птицей. Привыкнув жалить собственную страну, она делает это и сейчас, даже после разрушения СССР, когда «чужие», казалось бы, достигли своей цели и заимели собственную страну – Россиянию. Но и ее они норовят разнести в клочья. То, как хорошо заработала эта сволочь из СМИ на Чеченской войне, фактически воюя на стороне Дудаева и Басаева, мы знаем очень хорошо. В том, что за «черный сентябрь» 1999 под обломками взорванных домов погибли две сотни людей, есть огромная «заслуга» демократического телевидения, которое еще недавно требовало остановить уничтожение Чечни «федеральными войсками».

Один мои питерский знакомый, услышав ход таких рассуждений, недоверчиво заявил: «Ты что, старик? Ты слишком все упрощаешь. Не могут быть русские такими лохами. Ведь нас миллионы – а их лишь кучка».

Распространенный аргумент. Но если следовать подобной логике, то не надо мыть руки перед едой или вернувшись из города. Ведь стоит ли бояться микробов туберкулеза, гепатита и прочей заразы? Они ведь такие крохотные, а мы, люди, – такие большие! В миллиарды раз больше самого зловредного микроба. И потому мыть руки, боясь этих крох. вроде бы тоже унизительно для нас. гигантов.

Но ведь мы – в здравом уме и моем руки с мылом.

В природе полно таких примеров. Тот же болезнетворный вирус в сотни раз меньше живой клетки, из которой состоят наши тела. Но вирус умеет прикрепляться к здоровой клетке, внедряясь в нее, меняя ее программирующий аппарат так, что клетка начинает работать ненормально, плодя новые тысячи вирусов, погибая в результате сама и отравляя весь организм подхватившего вирус человека.

И точно так же сплоченная группа «чужих», захватив власть в огромной стране, может заставить ее работать на себя, высасывая кровь и ресурсы пораженного народа ради того, чтобы закачать миллиарды долларов в свои банки и фирмы. Будут погибать прекрасная наука и жемчужины культуры, вспыхивать мафиозные войны и рушиться космическая отрасль ради лишь одного: чтобы превратить все это в примитивные зеленые бумажки, идущие в карманы кучки негодяев…

Впрочем, вот еще один пример торжества малого над огромным. Например, кит-кашалот намного сильнее шакала. Особенно – в своей родной стихии, в воде. Но представим себе хитрого шакала, который как-то убедил кашалота выскочить на жаркий песчаный берег. Мол, старик, нецивилизованно ты живешь общечеловеческие ценности и мировое сообщество требуют, чтобы кит ушел из родной среды. Выпрыгнул кит на сушу. В родную стихию коварного шакала. Побился в конвульсиях под палящими лучами солнца, иссыхая и издыхая. И когда он уже не мог шевельнуть даже хвостом, в его бок вцепились челюсти шакала. И начал он вырывать куски из кашалотова тела, чавкая и насыщаясь и смеясь над глупостью простодушного великана.

Мы, русские, могучи только в стихии своих родных традиций и порядков. Но когда мы принимаем чужие условия жизни, то уподобляемся несчастному киту. Все эти банки, биржи, финансовые завороты, воронье галдение тварей-журналистов и рекламные трюки предвыборных кампаний – все это есть порождение «чужих». Их стихия.