Михаил Гуткин - Попадать, так с музыкой-2!

– Зоя, скажи, пожалуйста, а кто был этот старший майор?

– Это, Аня, один из заместителей товарища Берии, Павел Анатольевич Судоплатов. А что, понравился?

– Дело не в том, понравился или нет. Просто мне показалось, что он хочет меня к себе забрать.

– Если хочет, то, скорее всего, заберет. Полномочий у него на это достаточно.

Я на это ничего не ответила, но подумала, что насчет полномочий бабушка надвое сказала. Впрочем, нужно будет узнать, чем именно сейчас занимаются люди старшего майора Судоплатова.

Три дня врачи измывались надо мной, Мне даже показалось, что они никак не могли понять почему, несмотря на все их старания, процесс заживления идет вполне успешно. Но, в конце концов, они просто приняли как факт, что шкура на мне зарастает, как на собаке. Вот только с ребром проблемы оставались. Оно тоже заживало, но гораздо медленнее, чем я хотела, и это существенно ограничивало меня в движении. Говорить я уже могла нормально, но стоило чихнуть или закашляться – сразу кошмар. Меня перевели на нормальный режим питания, да и само питание стало лучше. А в перерывах между едой и процедурами я прогуливалась по небольшому парку, в котором находился наш госпиталь. Мне страшно хотелось узнать, где мы находимся, но терпела, решив, что это не к спеху. Часто гуляла вместе с Зоей. К сожалению, нам с Зоей трудно было найти темы для разговора. Дело в том, что о своей работе по вполне понятным причинам ни ей, ни мне говорить было нельзя. А о чем тогда говорить? О мужиках? Как я поняла, ее муж тоже работал в НКВД, поэтому и эта тема оказалась практически под запретом. Зоя была театралкой, но тут я полный пас. Нет, кое-какие спектакли я, конечно, смотрела, только была одна загвоздка – эти спектакли были существенно послевоенного производства. В шахматы Зоя не играла, поэтому и эта тема осталась в стороне. Так что в осадке остались только кулинария и тряпки. Тут я предоставляла слово Зое, а сама только слушала, иногда вставляя реплики. Зоя быстро это поняла и, кажется, стала задумываться, кто я вообще такая. Пришлось немного раскрыться и заявить, что полностью мою биографию знает только товарищ Берия, который запретил мне ее рассказывать.

Подобного Зоя не ожидала и я уверена, что при очередной встрече с Судоплатовым она ему об этом рассказала. Откуда у меня появилась такая уверенность? Просто при следующем визите Судоплатова он, здороваясь со мной, тоже выглядел несколько озадаченным. Значит, задал вопрос товарищу Берия и получил ответ, подтвердивший мои слова. Во всяком случае, эту тему мы дружно прикрыли.

На четвертый день врач торжественно мне объявил, что за мою рану больше не беспокоится. И что теперь проблема только с ребром. Но тут он бессилен. Физиотерапия и время. Больше он ничего порекомендовать не может. А я вдруг вспомнила случай с одной знакомой девицей, которая «сломала хвост». Не смейтесь, так как, по сути, она получила именно такую травму. Девица занималась спортивным скалолазанием и на одной из тренировок сорвалась со стенки. Приятель, стоявший внизу на страховке бросился ее ловить, и она копчиком приземлилась на его колено. Перелом копчика, фактически, и есть перелом хвоста, то есть того, что у человека осталось в процессе эволюции от хвоста. Так вот эта девица зарастила перелом сравнительно быстро, потому что пила мумие. Понятно, что врачи сейчас про мумие не знают, но это не пенициллин. Тут изобретать ничего не надо и технологии никакой. Надо только добыть само мумие. В свое время, услышав про мумие и его лечебные свойства, я собрала некоторую информацию, пошарив по Интернету. Я помнила, что его находили в Тибете, что в Монголии оно точно есть. А с Монголией у СССР сейчас отличные отношения. Вот и озадачу свое начальство. В конце концов, это и им будет интересно.

Стоило подумать о начальстве, а оно тут как тут. Только я собралась на прогулку в парк, как услышал шум в коридоре. Дверь в нашу с Зоей палату открылась и, ух-ты! Вошел сам товарищ Берия, а с ним майор Трофимов с каким-то тюком и старший майор Судоплатов. Где-то сзади маячил лечащий врач. Зоя, судя по ее виду, слегка выпала в осадок.

– Здравствуйте, товарищ Рыбкина, – начал с Зои товарищ Берия. Потом повернулся ко мне. – Здравствуйте товарищ Северова.

– Здравия желаю, товарищ народный комиссар.

– Как идет процесс вашего выздоровления?

– Доктор говорит, что рана уже почти зажила. Только с ребром пока еще проблемы. Но работать уже потихоньку могу.

– Нет, потихоньку не годится. Вы, товарищ Северова, лучше еще как следует полечитесь, а потом уже в полном здравии включитесь в работу. Но об этом мы поговорим в следующий раз, а пока для ускорения процесса выздоровления я принес вам хорошие новости. Тут у меня есть несколько указов, которые я хочу прочитать.

И товарищ Берия стал их зачитывать. Мамочки мои! Это были указы о награждении. Меня наградили медалью «За отвагу». Ну, это еще товарищ Жуков обещал. А вот медаль «За боевые заслуги» и целых два ордена «Красной звезды» для меня стали полной неожиданностью. Оказалось, что одну Красную звезду я получила за разведку, а вторую – за прорыв. «За боевые заслуги» отметили мои трофеи: мотоцикл и пулемет. На мой немедленный вопрос о командире нашей разведгруппы товарищ Берия повернулся к Трофимову и тот сразу сказал, что старший лейтенант Скворцов тоже получил Красную звезду, а все остальные разведчики получили «За отвагу». Вот так. Жила себе тихо и спокойно и вдруг раз – сразу четыре правительственные награды. И отметить пока болею нельзя. Обидно. Товарищ Берия понял проблему и сказал, что после выздоровления, я обязательно должна буду отметить награждение, потому что только к обмытым наградам идут следующие. Я торжественно пообещала это сделать и пригласить на процесс всех присутствующих, чем вызвала дружный смех. Майор Трофимов распаковал тюк, в котором оказалась новенькая форма, к которой товарищ Берия лично прикрепил все награды. Оказывается их расположение на форме жестко регламентировано. И следующие награды нужно будет размещать согласно инструкции. Потом, еще раз пожелав нам скорейшего выздоровления, визитеры направились на выход. Тут я попросила товарища Берию задержаться. Он несколько удивился, но подошел ко мне. Остальные присутствующие все поняли и оставили нас одних.

– Товарищ Берия. У меня к вам большая просьба. Нужна ваша помощь.

– Слушаю вас, товарищ Северова.

– Я здорово застряла в госпитале с этим поврежденным ребром. И это мне очень не нравится.

– Так чем же я могу тут помочь? Это все к врачам.

– Можете, и очень серьезно. Я знаю одно средство, которое хорошо помогает при подобных травмах. Это средство называется мумие. Наши врачи о нем пока не знают. Кажется, его еще называют «горный воск или каменная смола». Оно водится в Тибете. Его хорошо знают в Монголии, в Индии. О нем писал в своих трактатах известный восточный врач Авиценна. Вот если бы по линии нашего наркомата удалось добыть это мумие, то процесс выздоровления можно было бы ускорить. На вид оно как черная смола с небольшим запахом нефти. Я понимаю, что ради меня в Тибет экспедицию не отправят, но может быть у наших спецов по Востоку есть контакты, каналы. Я знаю примерную дозировку. Лично мне для полного цикла лечения хватило бы одного – двух грамм.