Константин Калбазов - Росич

Но как вы могли заминировать эти суда?

Обещаю вам, что проинформирую вас об этом, но только потом.

Но почему такая спешка. Пусть японцы попотеют восстанавливая свои суда, а затем вы вновь нанесете удар.

Не возможно. Оборудование с помощью которого это сделано в настоящее время покоится на дне морском, а заменить его нечем. Мы имеем только один шанс.

Вы разговариваете загадками,- задумчиво проговорил адмирал пригладив свою окладистую бороду.- Хотя с другой стороны мы ведь и вправду ни чем не рискуем.

Вы выйдите в море,- с надеждой в голосе спросил Семен.

Да,- просто и буднично ответил командующий. После этого вызвав адъютанта он отдал распоряжение и тот не смотря на свое удивление поспешил выполнить новый приказ адмирала.

Семен выражал собой полное удовлетворение происходящим и потирая руки направился к выходу, довольно тихо проговорив.

Что же Камимура вы не одиноки, скоро мы и Того дадим по рогам.

Стойте. Что вы сейчас сказали, - резко бросил Макаров в спину уходящему посетителю.

Ничего,- прикусив губу проговорил Гаврилов.

Нет вы сейчас что то сказали про адмирала Камимуру.

Ну боюсь, что если я вам это скажу то вы мне не поверите.

И все же,- непреклонно настаивал на своем Степан Осипович и когда он говорил подобным тоном, то лучше было подчиниться, чтобы не вызвать бурю у весьма вспыльчивого адмирала.

Дело в том, что эскадры адмирала Камимура стерегущей Корейский пролив и как следствие отряд Владивостокских крейсеров больше нет.

Это что шутка такая,- недоверчиво проговорил адмирал, глядя сквозь прищур глаз.

Это не шутка, а факт,- спокойно с привычной рассудительностью ответил Гаврилов.

Но кто мог это сделать. Крейсера сейчас во Владивостоке приводятся в порядок после длительного рейда, а других судов здесь попросту нет.

Неужели,- хитро улыбнувшись поинтересовался Семен.

Вы что же думаете я не знаю, что творится у меня на эскадре. Или вы применили ту же технологию, которую хотите применить сейчас.

Нет эта технология к сожалению была в единственном экземпляре и сейчас покоится на дне морском, чтобы не приведи Господи не попасть в руки врага. Им знаете ли не составит труда ее перенять, все довольно просто, но вместе с тем и ново.

Тогда что же?

"Росич".

Что?

Наш эсминец, от закупки которого морское ведомство отказалось в виду дороговизны. Японцам он обошелся гораздо дороже.

Вы хотите сказать, что один эсминец сумел нанести такие потери.

Я это уже сказал.

Откуда вам это известно.

От Песчанина. Он сейчас находится на его борту и в одних сутках пути отсюда.

Как это произошло.

Если коротко, то четыре броненосных крейсера в результате ночной торпедной атаки, два легких крейсера во время торпедной атаки в ходе артиллерийской дуэли и три миноноски артиллерийским огнем.

Это все смог сделать один эсминец.

Ну я же говорю. Недооценило его морское ведомство.

А как же вы могли с ним связаться. Ах да ваши новые радиостанции.

Я понимаю, что вы приказали сдать на хранение все радиостанции что у нас оставались, но вы же понимаете, что мы не могли поступить до конца честно.

Сколько у вас еще тузов в рукаве, а Семен Андреевич.

Достаточно, Степан Осипович, но ведь это не имеет значения, коли уж мы на вашей стороне и все наши тузы работают на благо России.

Как вы посмотрите, на то что я вас приглашу прогуляться с нами в море.

Положительно,- с готовностью и не скрывая энтузиазма проговорил Семен.

Тогда прошу на "Аскольд",- Всем было известно о приверженности адмирала к легким силам и о том, что хотя он вступив в должность командующего оставил флагманом "Петропавловск", флаг свой с завидной регулярностью поднимал на "Аскольде" и практически каждый выход в море осуществлял именно на нем. Неуемный характер требовал всегда и во всем оставаться подвижным и иметь возможность для маневра, он с радостью поднял бы свой флаг и на эсминце, вот где были скорость и маневр, но это уже было слишком, его бы не поняли ни на эскадре ни в морском ведомстве.

Конечно не все прошло гладко, так как получив отбой по случаю выхода в море, командиры судов начали плановые увольнения на берег. Однако не смотря на неизбежные трудности и суету поднятую на эскадре, выходом в море Макаров остался в целом доволен. Не смотря на то что матросов и офицеров пришлось собирать по всему городу, с подъемом воды первый броненосец направился в проход на внешний рейд.

Японские крейсера находившиеся в пределах видимости, но вне досягаемости снарядов противника, едва завидев выскользнувшие на внешний рейд крейсера русской эскадры, оттянулись мористее оставаясь на траверзе Порт-Артура и как только в проходе появился первый броненосец в эфир полетело сообщение адмиралу Того о выходе русских на внешний рейд.

Выйдя в море русские корабли несколько отдалились от крепости и начали отработку различных перестроений в движении, имитируя эволюции в ходе ведения боя.

Наблюдая за действиями своих подчиненных Макаров сохранял на лице довольную мину. Еще бы, сегодня было видно как никогда, что его старания наконец то принесли свои плоды. Нет конечно не все было гладко и погрешности имели место и сейчас, но не одной сколь ни будь серьезной ошибки им замечено не было. В совместных действиях кораблей эскадры наконец стала чувствоваться слаженность единого организма, а именно этого то он и добивался на протяжении нескольких месяцев, исправляя недочеты и недоделки своих предшественников, относившихся как выяснилось к руководству эскадрой с присущим в России формализмом.

Однако руководство маневрами ни сколько не помешали ему устроить форменный допрос своему неожиданному гостю. Гаврилов уже не выказывал прежнего энтузиазма с которым согласился сопровождать адмирала в этом походе. Макаров в перерывах между отданием распоряжений и не прекращая внимательно следить за действиями подчиненных, сыпал на бывшего морского пловца таким потоком вопросов, что то едва успевал отвечать, стараясь при этом не взболтнуть чего лишнего.

Примерно за час до полудня марсовый доложил о появлении множества дымов со стороны Дальнего, гадать о том, что бы это могло значить не приходилось, Того припожаловал со всей своей эскадрой, чтобы либо загнать противника обратно на внутренний рейд, либо наконец раззадорить Макарова дать бой в открытом море.

Не смотря на сведения о том, что основной костяк эскадры несет под днищем своих кораблей адские машины Макаров не стал рисковать и перестроив суда эскадры в две кильватерные колонны направил ее под защиту крепостных батарей.

Однако в этот раз что то было не так. Судя по расположению дымов японская эскадра двигалась двумя группами, одна из них шла в некотором отрыве от другой и судя по всему этот отрыв постоянно увеличивался.