Константин Калбазов - Росич

Стандартный заряд мин и торпед составлял пятьдесят килограмм взрывчатки, а потому вероятность спасения судна была весьма велика. Но четырехкратное превышение этого количества было просто убийственным для этих кораблей. Работы по непотопляемости судов все еще были в довольно зачаточном состоянии, а потому и не могли достаточно эффективно противостоять столь внушительным повреждениям.

Наблюдая за гибелью японских судов, Макаров с прищуром посмотрел на Гаврилова и спросил.

Позвольте полюбопытствовать, а для чего вы просили выманить японцев в море, сдается мне что у них попросту не было шансов спасти свои суда и в гавани, а вот Россия вполне могла заполучить эти суда в свою собственность.

Ну во первых мы и сами не ожидали такого эффекта,- растерянно проговорил Гаврилов, но затем с вызовом проговорил.- А во вторых войну еще нужно выиграть.

Вы сомневаетесь в нашей победе.

Я не люблю делить шкуру не убитого медведя.

После такого удара японцы поспешили развернуться и начали отход, противостоять русским в открытом столкновении они больше не могли, однако три крейсера получили настолько серьезные повреждения, что не могли уже оторваться от русских броненосцев. Остальным пришлось оставить их, так как они тоже получили ряд повреждений и теперь не могли развить полный ход. Приходилось выбирать, между полным уничтожением и возможностью спасти хотя бы эти суда.

Возвращение в Артур эскадры было просто триумфальным. Все население высыпало на набережную, давя друг друга и ликуя по случаю не бывалой победы. Семь броненосных судов японского флота покоились на дне морском.

"Ассама" избитый до неузнаваемости, не имеющий ни одной целой надстройки и с практически полностью выведенной из строя артиллерией, лишившись всех офицеров выбросил белый флаг и как приз был отбуксирован на внутренний рейд. Сейчас эта груда покореженного металла меньше всего напоминала грозный крейсер, но была символом победы русских моряков.

На русских судах так же находилось более полутора тысяч спасенных и оказавшихся в плену японских моряков. Никто из высшего и старшего офицерского состава в плен не попал, возможно они предпочли смерть позору плена, во всяком случае на это наталкивало то, что когда с подошедшего эсминца попытались поднять на борт японца со знаками отличия капитана первого ранга, то он видя неминуемость плена прямо в воде с мстительной улыбкой вскрыл кортиком свой живот и продолжая хранить улыбку погрузился в воду. Да чего, чего а отваги японцам было не занимать, они не только умели грамотно воевать, но и достойно принять поражение, хотя бы и таким вот не обычным для европейцев способом, ну да восток дело тонкое.

Излучая полное довольство собой, Макаров стоял на мостике "Аскольда" и вкушал лавры победителя. Затем словно вспомнив что то обернулся к Гаврилову и подойдя к нему тихо спросил.

Вы так и не рассказали мне, в деталях, что это было за оборудование с помощью которого вы сумели устроить Того такую бяку.

А какое это имеет значение,- довольно улыбаясь ответил Семен.

То есть как это?

Все ведь хорошо закончилось, вот и ладно,- в Семене вдруг снова проснулся начальник службы безопасности концерна и он вновь стал ревностно охранять его тайны.

Но ведь люди сделавшие это заслуживают самой высокой награды.

Вот уж за это не переживайте. Они будут награждены и по заслугам, никто не останется обиженным.

Вы говорите о материальном вознаграждении, а я о наградах.

Извините ваше превосходительство, но эти парни не гонятся за крестами и сделали то, что сделали не ради них. А самая лучшая награда для них это возможность иметь семью и желательно не нуждаться в средствах к существованию, а такую возможность мы им предоставим.

Позвольте с вами не согласиться,- не скрывая своего не удовольствия, проговорил адмирал.- Но мы еще вернемся к этому разговору. Позже.

Антон! Чертяка! Как я рад тебя видеть,- эмоции из Гаврилова, что говорится лезли как сок из раздавленного переспелого винограда, а потому не долго думая он сгреб в свои крепкие объятия старого друга и не заботясь о комфорте последнего сжал его изо всех своих не малых сил, выражая свою безмерную радость.

Да аккуратнее ты Гризли, раздавишь,- скорее прохрипел, чем сказал Песчанин и наконец сообразивший, что он перестарался молодец немедленно отпустил его.- Фу-у. Семушка ты не мог бы как ни будь иначе выражать свою радость, а то ведь не ровен час раздавишь, ты же как гидравлический пресс,- потирая грудь проговорил Антон с видимым облегчением, однако застывшая на губах глуповатая улыбка говорила о том, что он и сам безмерно рад и тому, что видит друга и тому как тот проявляет свои эмоции. Что то приятное и нежное разлилось по его груди и только теперь Антон наконец осознал, что находится среди своих.

Отстраненный в сторону взволнованным и практически ничего не замечающего вокруг Семеном, Макаров несколько растерянно и предосудительно взирал на эту картину. Он уже был знаком с Песчаниным и тот был вроде бы и гражданским, однако в настоящий момент этот удачливый делец был вроде как и на службе, а потому оттирать в сторону командующего войск на Квантуне, фактически самого высокопоставленного чина, как военного так и гражданского в связи с военным положением, со стороны Гаврилова мягко говоря не этично. Однако видя во всей красе сцену встречи двух друзей Степан Осипович улыбнулся и все же решил привлечь к себе внимание.

Полагаю, встреча прошла в самой теплой атмосфере. Теперь Семен Андреевич я могу принять доклад.

Прошу прощения, ваше превосходительство,- сконфужено проговорил Семен словно нашкодивший ребенок опустив взгляд на палубу.

Антону так же было не ловко. Не так он представлял себе встречу с адмиралом. Он хотел выглядеть этаким орлом и чего греха таить встретить его как бы с высока, вот мол, получите от бесперспективного и непомерно дорогостоящего проекта. Однако Семен со своей непосредственностью смазал всю нарисованную у него в мыслях картину. Однако делать теперь было нечего, нужно было как то разруливать ситуацию.

Ваше превосходительство, эсминец "Росич" магаданского ополчения прибыл в ваше распоряжение согласно приказа командира ополчения статского советника Пронина. Материальная часть имеет не значительные повреждения, среди экипажа четверо погибли, пятнадцать имеют ранения. Командир эсминца Песчанин.

Вольно.

Вольно,- продублировал команду Антон, однако выстроенный вдоль правого борта экипаж и не подумал расслабляться, будучи взволнованными по случаю лицезрения прославленного адмирала, о котором так много слышали еще на занятиях в морских классах при их приюте.