Александр Конторович - Черная смерть (Главное - вернуться)

Бух! Многострадальная дверь, второй раз ее за сегодняшний день так лупят… Бах! А вот под ноги смотреть надо… Я выглянул за стену. Выронив винтовку, в дверном проеме оседал на землю еще один «гость». В спешке я не сумел правильно закрепить импровизированный самострел из трехлинейки и бечевки, так что визитеру всего лишь разворотило плечо. Однако, учитывая ту спешку, в которой я все это мастрячил, результат можно было признать вполне удовлетворительным. Поднатужившись, я приподнял тело первого визитера и, поставив его на ноги, вытолкнул из-за стены в дверь. Результат меня слегка обескуражил… Увидев появившуюся фигуру, второй гость молча выдернул откуда-то… не нож, как я рассчитывал, а ручную гранату. Блин! Уже выкатываясь кубарем в окно, я услышал щелчок запала. Хрясь! И на мою голову посыпался всякий мусор… Стараясь двигаться скрытно, я обогнул дом. Второй «гость» уже умирал. Он что же — прямо себе под ноги гранату кинул? По всему выходило, что именно так он и сделал. Однако… Они что, совсем лишены инстинкта самосохранения? Над головой взвизгнули пули — по улице во весь рост пер еще один «выпускник». Видел он меня или просто стрелял на звук — бог весть, но пули прошли рядышком. Зацепив валявшуюся рядом трофейную винтовку второго «гостя», я укатился назад в траву. Вот и угол дома. Спрятавшись за угол, дождался окончания стрельбы и выглянул назад. Стоя посередине улицы, «выпускник» менял магазин в автомате. «ППШ». Хм, они что — все с трофейным оружием ходят? Чем бы их там ни пичкали, но вот против пули в голову это помогало незначительно. Выронив автомат, стрелок запрокинулся навзничь. На этот раз никаких предсмертных конвульсий не последовало. Жаль, что высовывать на улицу было стремно, а то бы я пошарил в карманах и у него. Исходя из того, что эти ребятишки очень живучие, иметь в запасе такой аргумент, как ППШ с его семью десятками патронов в магазине и нехилым темпом стрельбы, было бы очень кстати. Но еще где-то рядом бродило не меньше трех таких же субчиков, и вылезать им на глаза не очень хотелось. Ладно, обойдемся пока и трофейной винтовкой. Тоже хороший аргумент.

Однако же оставшаяся троица что-то не спешила осчастливить меня своим появлением. Воспользовавшись этим, я пробрался в парочку домов по соседству и отыскал там замыкатели. Замкнул их и принялся ожидать реакции немцев. Теперь вся эта хитромудрая система работала против своих создателей. Я представил себе озадаченного немца, чешущего затылок перед пультом. Наверняка, этот фокус они опробовали уже не единожды, и у них не было оснований сомневаться в его эффективности. Если верить показаниям замыкателей, то в трех домах сейчас находились люди. Визуально наблюдать они могли только одного убитого. А о местонахождении двух других — только догадываться. Поэтому у них были все основания считать, что в двух домах сидят их солдаты, а в третьем нахожусь я. Теперь ход был за немцами, и я ждал, что же они предпримут на этот раз. Прошло пару минут, и громкоговорители проснулись.

— Горка.

Выждав еще пару минут, немец-оператор повторил это слово. Понятно. Значит, таким образом они созывают своих солдат назад. Отлично, запомним это на всякий случай. Осторожно высунув голову за край окна, я посмотрел в сторону НП. Одиноко сидящая пятерка «выпускников» оставалась пока на том же самом месте, что и вначале. Гуляющей по селу троицы я пока не видел. Но не сомневался, что скоро появятся и они. Так и есть. В проемах между строениями и развалинами замелькали быстрые фигурки. Однако!.. Ну и темп у них! Прямо как лоси прут! Через несколько минут они уже были наверху. Повторилась утренняя процедура. Штатский снова подходил к каждому солдату, клал ему руки на плечи и что-то говорил. А вот уже дальше началось что-то новенькое. Немцы отнюдь не были такими дураками, как я предполагал, и сделали свои выводы из странного поведения замыкателей. На холм не торопясь въехал еще один грузовик, из которого сноровисто выгрузилось четыре пулеметных расчета. Этими командовал уже один из эсэсовцев. Короткий инструктаж — и пулеметчики спустились вниз к селу. Смысл их действий стал мне ясен почти сразу же. Как я заметил ранее, все село было поделено на неправильные четырехугольники. Где-то линия раздела проходила по улицам, где-то — по борозде, оставленной упавшим самолетом, а где-то — и по линии разобранных домов. Разбежавшись по противоположным углам секторов, расчеты установили свои пулеметы так, чтобы каждый из них мог контролировать две стороны участка. Таким образом они сразу взяли под контроль левую часть села, исключив любое перемещение из одного четырехугольника в другой. Дальнейшее было ясно, как божий день. Сейчас во внешний сектор войдут «выпускники», прочешут его частым гребнем. Потом они пройдут в соседний четырехугольник, а расчеты перетащат свои пулеметы на следующие перекрестки. И все. Такими темпами немцы пройдут все село уже к вечеру самым тщательным образом. Стоит открыть огонь хоть по кому-нибудь, как на меня мгновенно навалится вся эта гопа. Одни не дадут бегать, а вторые зажмут в темном углу и задавят массой. Я достаточно трезво оценивал свои физические возможности и понимал, что выдержать на равных рукопашный бой даже и с одним «выпускником» — дело в данном случае безнадежное.

Неровная шеренга «выпускников» вытянулась вдоль длинной стороны четырехугольника. Какое-то время они стояли молча, ничего не предпринимая. Потом дружно вскинули оружие и двинулись вперед.

Радиограмма.

Михайлову.

Визуально наблюдаю мероприятия противника в указанном ранее квадрате. Характер мероприятий пока не ясен. Охрана объекта усиленна. Отмечено прибытие легкового автомобиля под усиленной охраной.

Роман.

Роману.

Принять меры к проникновению в данный квадрат.

Михайлов.

— Что-то ваши подопечные сегодня не в форме, профессор. Уже прошло полдня, а результатов никаких. Более того, трое из них где-то бродят до сих пор и не вышли к сборному пункту для получения новых указаний. Уж не задавил ли их потихоньку этот русский? — говоривший оторвал глаза от наглазников стереотрубы и обернулся. Сидевший у другой стереотрубы штатский не оборачиваясь пожал плечами.

— В таком сложном деле накладки вполне допустимы. Вы сами, штандартенфюрер, настояли на такой формулировке приказа: пойти и уничтожить все живое внизу! А то, что они сами живые люди, вы забыли?

— А вы, профессор, куда смотрели? Они что же, и друг в друга стали бы стрелять? Так выстрелы, которые мы слышали, вполне могли быть направлены по своим? Можно же было предупредить меня и отдать приказ в иной форме?

— Операцией командуете вы! — язвительно проговорил штатский. — Моих рекомендаций вы слушать не захотели!