Дарья Кононенко - Ответ большевику Дыбенко

А это что еще за парад-алле? Это ж кого надо таким образом волочить? Так и задушить можно. Если пленника за лошадью ведешь, так ему веревку не на шею надо привязывать, а за пояс. И шо ж воно такое? Тарасенко, приволок черти-кого, и тоже не рассказываешь. Шо значит 'неспелый коммунист'? А, так это комсомолец? Из подвала вылез? Палий! Положь ножик. Положи ножик, им хлеб режут. Уже и мотузку кто-то привязал. Пошли-пошли,краснопузый, как раз вовремя вылез. Вот и повеселишь нас, польку-бабочку потанцуешь. Мне для тебя даже табуретки не жалко. О, як заплясал! А то все отнекивался да вырывался. Глаз не оторвать, шкода только, что не ихний главный, мурло лысое. Он бы еще красивше танцевал.

В ставке Ляховского было шумно и дымно. Сам Ляховский смолил третью самокрутку за час. И было ему от чего нервничать - хоть и взяли станцию, да только многовато убитых. И недобро смотрят уцелевшие. Татарчук вообще заявил, что с твоей тактикой только с будяками воевать. И дверью шарахнул. Вот как хочешь, так его и понимай. Сам тоже - вечно в первый ряд лезет, смерти ищет. А она на него обиделась. Да еще и пассажиры эти чертовы - три старухи в салопчиках. И что-то в шляпке. Старухи возмущаются, что у них из узлов все серебряные ложки повытряхивали, а обладательница шляпки злорадствует. Странная она какая-то. И коса фальшивая.

А оба прогрессора сидели в хате, пили чай и сушили мозги. С одной стороны, хорошо, что не только у Паши приступы амнезии, а с другой стороны - странная она какая-то, избирательная.

- Возьмем, к примеру, Щуся. Почему я его помню, а половину предметов на курсе - нет? - разглагольствовал Лось.

Паша грустно чавкнул. Он впервые слышал эту фамилию. Тут бы с телевизором разобраться.

- А кто такой вообще Щусь, что ты его помнишь?

- Дружок батьки Махно, - Лось почесал в затылке, - я фотографию видел.

- Меня гораздо больше интересует, когда состоялся первый полет человека в космос,- Паша потянулся за следующим леденцом,- чем всякие ожившие фотографии.

- А он вообще летал?- вот теперь Паша испугался по-настоящему.

- Если ты еще не забыл, что вообще стало с махновщиной?

- Тебе матом или куртуазно? - Лось глядел куда-то в сторону, а точнее, на дверь. Паша одним глотком допил чай и быстро вышел. Вот так, значит, получается. Даже имени не останется. И даже строчки в учебнике не напишут. И сам виноват, сам. Конечно, можно сдаться кому-нибудь, но если расстреляют? А двадцать или даже меньше лет жизни в поганых бытовых условиях, шарахаться от каждого стука в дверь? А соседи тоже могут донести куда надо.

Навстречу шел полузнакомый махновец в черкеске. Татарчук, или как-то так. А он что возле хаты забыл? А если он слышал? Татарчук будто услышал, повернулся к ошалевшему прогрессору.

- У Ляховского твоя девка, иди с ним поговори.

Паша уже ничего не понимал - какая девка? Почему моя? И если это моя знакомая, то что она делает у этого маньяка-любителя?

Маньяк-любитель забился в угол, скорчившись на табуретке. От дыма в хате резало глаза и забивало дух. А над Ляховским нависала дамочка монументальных форм, которая требовала от него беспрепятственного проезда в Крым, к родственникам, потому что ее дочери опасно находиться на театре военных действий. Подумаешь, какая цаца. И сама себя под монастырь подводит, не зря ее дочь заткнуть пытается. А дочка тоже чего-то говорит. Какой эсер? Ну был в здешних краях Николаев, по подпольной кличке, угораздило ж его, Гельминт. Так его отряд разгромлен. Так что, у мамаши с дочкой политическое несоответствие? С одной стороны, лишний боец- это хорошо, а с другой стороны - одна баба на сорок мужиков. Своего ординарца Ляховский не считал. Черт. Накаркал. Легок на помине. И за ним этот саботажник тащится.

- О, мадемуазель Зеленцова! Какая приятная встреча, - Паша не верил такой удаче.

Мадам Зеленцова открыла рот и сразу же закрыла, будто голодная вуалехвостка в аквариуме двоюродного брата. Похоже, прогрессор в ее глазах был кем-то вроде таракана в праздничном бламанже. Зеленцова-младшая оценивающе взглянула на командира.

- То есть, отряд Николаева разбит. Жаль. Земля им пухом.

Мадам Зеленцову передернуло.

Глава шестая

Паша лежал и вспоминал вчерашний день. Вспоминалось только то, что кто-то принес самогон. И помянули всех скопом - и эсера-зубодера, и Гвоздева, и Демченка, и тех, кто станцию не взял. А еще прогрессор понял, что возле него кто-то лежит, даже на нем. Правую руку отдавил. При осторожном повороте головы обнаружилось, что это не кто-то, а вовсе даже Зеленцова-младшая. В костюме Евы, так сказать. Вот это вляпался.

В дверь требовательно постучали.

Паша натянул штаны, запоздало вспомнил, что презервативов под рукой не было и поплелся открывать. Опаньки. Расклад - хуже не придумаешь: оскорбленная мать, какой-то незнакомый тип в вышиванке, и трепло на все село, Опанас Батькович. Ишь как шею вытягивает. Хотя у Зеленцовой есть на что посмотреть и есть что пощупать, хехехе. До прогрессора медленно дошло, что у него что-то спрашивают. Ой, а ведь это не весело, а вес?лля, свадьба, то есть. Кого с кем? Люди, имейте совесть. Дайте хоть протрезветь.

И только через десять минут, когда прогрессор окончательно привел мозги в порядок и выхлебал приличное количество рассола, до него дошло. Во-первых, он даже не знает, как зовут Зеленцову. Во-вторых, все его имущество состоит из одной пиджачной пары, довольно-таки грязной, причем пиджак не соответствует брюкам, ботинок, добытых мародерским образом, нагана с горстью патронов, и тупой кобылы Зорьки гнедой масти. А в третьих, и это было самым страшным фактором, можно было выйти собственным же прапрадедушкой. Вот только временных неразрешимых парадоксов и не хватало для полного счастья. А если белые победят? Тогда что, записочки писать, в женскую тюрьму? И это если посадят, а не к стенке поставят...

Зеленцова оделась и скрылась. Зато на табуретке, чинно сложив пухлые руки на коленях, сидела Зеленцова-старшая. Паше при взгляде на нее захотелось стать генералом Корниловым. Корнилова едят черви, ему хорошо.

- Молодой человек, как это понимать?

Паша уставился на свои ботинки. Он ведь ответил утренним гостям. Идиот. Сказал - 'завтра'. Все. Приплыли.

- Я

- Моя дочь выйдет замуж за горького пьяницу, который даже не удосужился выучиться грамоте.

- Я грамотный,- пробормотал Паша.

- Это еще хуже. Мой зять - вшивый идеолог тупого мужичья, анархист, который не держал в руках ничего тяжелее ложки. Разночинец, который не ел ничего слаще морковки.

Прогрессор промолчал, потому что не хотелось посылать несчастную женщину. Она и так одними иллюзиями живет.

- Я не позволю, чтобы с моей дочерью развлекалась вся эта банда!

- Не понял? - так и инфаркт получить можно. Палий, собственной персоной, наглый, как котяра с помойки. Его мама стучать в дверь не учила?